Гитлер_директория - Елена Съянова

Позже, когда ты пришел ко мне, я рассказала о своем предчувствии и о том, что я думаю. Ты назвал меня дурочкой, не понимающей, что сегодняшний мир — это мир мужчин, сильных мужчин. Что ж… я всегда была дурой. Я никогда ничего не понимала. Потом, когда Германия рушилась вокруг нас, я ожидала, что ты попросишь меня принять яд вместе с тобой, как сделал Геббельс со своей семьей и детьми. Наш лучший друг, Колин Росс, сказал: «Я совершил ошибку и теперь должен отвечать за последствия».

Потом он выкопал себе могилу в нашем саду в Урфельде и застрелился в гостиной.

Я похоронила его сама, завернув в брезент его любимой палатки. Тогда я готова была встретить смерть вместе с тобой. Но ты сказал: «Я не могу совершить самоубийство. Сначала мне нужно прояснить мое место в истории и значение моей работы».

Сумел ли он это сделать, хотя бы — для себя самого? Вряд ли — его жена считала, что он никогда не умел смотреть в глаза реальности.

«Ты приказываешь, наш фюрер, — мы повинуемся» — первая заповедь Гитлерюгенда. Думая о Ширахе, я задаю себе вопрос: двадцать лет вколачивая эти шесть слов в головы юных, не забил ли он их намертво и в свою собственную?..

Глава 5

Ялта — 45

Хроника великой конференции

* * *

30 января 1945 года в Крыму готовились к конференции глав союзнических государств: Председателя Совета Народных Комиссаров Иосифа Сталина, президента Соединенных Штатов Америки Франклина Рузвельта и премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля.

Велись последние приготовления: завершались ремонтные работы на дорогах, отъезжали грузовики со строительным мусором…

В эти дни, взломав границы Германии, Красная Армия стремительно продвигалась на запад. Судьба Третьего рейха была уже решена, но «мертвый хватал живого»! Горели танки и самолеты, на минных полях гибли целые роты, огонь артиллерии обращал в прах дома… Смерть продолжала править свой нескончаемый кровавый бал… а здесь в Крыму — синее небо, зеленые деревья, сине-зеленое море — покой и мир. И — те же самолеты, орудия, автоматчики, корабли — все застыло, точно парализованное.

Но эта мирная картина выглядела зловеще. Здесь тоже продолжался бой: Крым готовится к битве титанов.

Навстречу последнему отчаянно несущемуся грузовику, мимо пикета охраны, под барражирующими «яками» медленно, тяжело и основательно двигался кортеж Сталина.

Сталин попросил сидящего впереди Поскребышева прочесть последнее донесение.

ПОСКРЕБЫШЕВ. Гости уже в пути. Предварительная встреча на Мальте, военная база Великобритании Ла-Валлетта, состоится с 30 [января] по 2 февраля. Британский «Орион» взял курс на Мальту… крейсер президента США «Куинси» миновал Бизерту…

СТАЛИН. Я отказался от встречи на двоих, когда Рузвельт мне ее неоднократно предлагал, не считая это правильным. А Черчилль, напротив, настоял. Ну-ну… Они надеются все обсудить заранее. Но я сомневаюсь, что и между ними обойдется без… без… как это по-английски…

ПОСКРЕБЫШЕВ. Without any surprise!

В это же самое время на острове Мальта, на военной базе Великобритании Ла-Валлетта произошло никем незамеченное событие, смысл которого не был ясен даже тем, кто принял в нем участие.

С борта британского военного корабля, примерно через полчаса после того, как прибывшие на совещание генералы расселись по машинам и отъехали, чтобы принять участие в предварительном заседании начальников штабов, с борта, стороной, вынесли закрытые белой простыней носилки и почти бегом пронесли к поджидающей машине.

Под простыней слабо обозначались очертания маленького, предположительно… детского тела…

Кортеж Сталина остановился у Ливадийского дворца.

Первыми из двух ЗИСов вышли генерал Власик и полковник Круглов. Быстрыми цепкими взглядами проверили обстановку вокруг.

Вылез Сталин, внимательно осмотрел свежеотремонтированный фасад. Направился во дворец.

ВЛАСИК. Бывшая спальня Николая Второго для президента Рузвельта уже подготовлена, товарищ Сталин. Для премьер-министра Великобритании и его свиты — почти готов Воронцовский дворец в Алупке.

СТАЛИН. Что значит «почти»?

ВЛАСИК. Еще не всех клопов вывели.

Сталин усмехнулся.

ВЛАСИК. Для зала заседаний мы предлагаем бывшую бальную залу Николая Второго. Вот здесь, — Власик указал на кресло, — товарищ Сталин, ваше место… кхм (смущенно кашляет: типа «разлетелся» и… ляпнул).

СТАЛИН (невозмутимо кивнув). А это место Рузвельта?.. Хорошо. Ему будет удобно. А куда посадим Черчилля?

КРУГЛОВ. Вот сюда, товарищ Сталин.

СТАЛИН. Нет. Переставьте кресло… сюда.

ПОСКРЕБЫШЕВ. Но… против окна. Солнце может слепить. Удобно ли ему будет?

СТАЛИН. Меньше всего меня заботят его удобства! — И тут же добавил, словно противореча себе: — Обо всех просьбах гостей докладывайте мне лично. — Еще раз окинул взглядом зал: — Они надеются, что их встреча на Мальте — это пролог! А я думаю, что пролог мы сыграем здесь! Вызовите товарища Антонова! Красная Армия подготовила эффектный пролог для нашей встречи!

Мальта. Совещание начальников штабов. Огромная, во всю стену карта: Дальневосточный театр военных действий: Филиппины, Китай, Япония.

К собравшимся обратился генерал Куттер:

— Итак, на сегодняшний день японские сухопутные силы насчитывают свыше шести миллионов человек. Наиболее боеспособная часть этих сил сосредоточена в соединениях Квантунской армии, дислоцированной в Маньчжурии… Таким образом, с учетом всех условий и особенностей ведения наступательных действий на Дальневосточном театре, для достижения решающего успеха нам потребуется не менее восемнадцати месяцев, и наши потери при этом могут превысить один миллион американских солдат.

Английские генералы переглянулись.

— Но вы планировали взять Манилу не позднее апреля месяца, — напомнил британский фельдмаршал Александер. — Это позволило бы высвободить значительные силы для переброски их с Филиппин на Японские острова…

— А вы попробуйте что-нибудь планировать, имея дело с азиатами, — язвительно ответил американский генерал Маршалл. — Это здесь, в Европе, немцы сдают вам, британцам, города без единого выстрела. А отведали бы вы японских камикадзе на Филиппинах — запели бы по-другому!

— Если косоглазые так дерутся на чужой земле, то что нас ждет в самой Японии!.. — покачал головой ранее молчавший начальник снабжения американской армии генерал Сомервелл.

Адмирал Леги поднялся с места и подвел итог:

— Итак, надо понимать со всей ясностью: без вторжения русских в Маньчжурию и открытия действий против Квантунской армии нам не решить наших задач в обозримом будущем.

С докладом вошел дежурный офицер:

— Господа, крейсер президента Соединенных Штатов входит в порт.

Тот же день. Юсуповский дворец в Кореизе. Отсюда моря не видно. Изломанная линия скалистого горного спуска, домики из розового ракушечника под красно-коричневыми черепичными крышами да легкий ветерок, чуть колышущий крымские пальмы в обширном дворцовом парке…. Рабочая резиденция Сталина.

Сталин читал документы, просматривал последние донесения; все они приходили с грифом: «Тов. Иванову. № 1».

«По имеющимся у нас данным, в тылах 1-го Белорусского фронта действуют следующие подпольные организации: «Народове силы збройне», «Армия Крайова» и созданная в последние дни «Неподлеглость». Как установлено, лондонским центром польскому подполью дана директива о проведении активной подрывной деятельности в тылах Красной Армии. Во исполнение этой директивы за период с 1 января 1945 года произведены следующие теракты и нападения. <…> В ночь на 5 января в трех местах взорвано полотно железной дороги между станциями Неман и Новоельня.

8 января на перегоне Лида — Вильнюс пущен под откос воинский эшелон с боеприпасами.

10 января в селе Малые Солешники расстреляны председатель сельсовета Василевский, его жена и тринадцатилетняя дочь, пытавшаяся защитить отца…»

Сталин отложил лист, посмотрел на часы и снял трубку телефона.

— Ну что? Где они?

— Уже на Мальте, товарищ Сталин, — ответил Поскребышев.

— В каком составе?

— Они двое и министры иностранных дел.

Остров Мальта. База Ла-Валлетта. Крейсер «Куинси».

Две немецкие подводные лодки сделали попытку подойти на минимальное расстояние к острову. Британцы эту попытку пресекли. С воздуха им помогали американцы. Завязался бой.

В это время на борту крейсера «Куинси» уже шло совещание. Раздраженный голос Черчилля был слышен за пределами капитанской каюты, превращенной во временный кабинет президента Рузвельта.