Гипсовый трубач, или конец фильма - Юрий Поляков

Но о том, каким возбуждающим недостатком страдала шестая жена Вуди, никто так и не узнал. Жарынин львиным прыжком очутился возле телевизора, поначалу сделав такое движение, будто хотел поднять этот подлый ящик и грянуть оземь. Старческий коллектив замер в испуге, ктото даже предусмотрительно ойкнул, но режиссер, смиряя гнев, всего лишь нажал красную кнопку, отключив лживый агрегат. Потом, повернувшись к насельникам, но глядя почему-то на Наталью Павловну, он медленно и спокойно, почти бесстрастно сказал:

– Меня обманули. Ударили ножом в спину. Я обещаю вам выяснить, кто это сделал и почему. Борьба предстоит серьезная. Враг оказался гораздо сильней и коварней, чем я предполагал. Наберитесь мужества и терпения! Как сказал Сен Жон-Перс: наше дело правое, победа будет за нами!

С этими словами Жарынин гордо вышел из холла. Ветераны одобрительно зашелестели ему вслед, а комсомольский поэт Бездынько наклонился к Ящику и высказал предположение, что знаменитую фразу о «правом деле» невежественный Сталин действительно мог позаимствовать у знаменитого француза, но не лично, а через главного полпреда Молотова. Тот несомненно встречался перед войной с Сен-Жон Персом, которого звали тогда Алексисом Леже и который до 1940 года служил генеральным секретарем Министерства иностранных дел Франции…

Кокотов от всего случившегося испытывал какие-то странные чувства: он одновременно сопереживал и торжествовал, огорчался и злорадствовал. Впрочем, все эти ощущения бледнели перед нарастающим, томительным интересом Андрея Львовича к своей бывшей пионерке. Он даже осторожно предложил Наталье Павловне немного прогуляться перед сном, подышать воздухом, однако Лапузина-Обоярова ответила необидным отказом:

– Я устала. А вы идите к нему! Дмитрию Антоновичу сейчас очень плохо. Но мы с вами еще продолжим наш роскошный разговор. Обязательно!

…У запертого изнутри «люкса» волновались, дергая дверь, беспомощные Регина Федоровна и Валентина Никифоровна.

– Дима, открой сейчас же! - испуганно просила блондинка.

– Димочка, нельзя так расстраиваться из-за ерунды! - взывала брюнетка.

Увидев Кокотова, бухгалтерши хором взмолились:

– Андрей Львович! Скорее! Помогите! Он с собой что-нибудь сделает! Вы же его не знаете!

Но в этот миг дверь распахнулась: перед ними в своем стеганом шелковом халате стоял иронично спокойный, уверенный в себе Жарынин. Большой палец левой руки он обмотал носовым платком, набухшим кровью.

– Ди-има! - хором взвыли, подумав недоброе, Регина Федоровна и Валентина Никифоровна.

– Ерунда! Резал огурец - и вот, пожалуйста! - объяснил он, медленно улыбаясь. - Ну ничего… Это к победе! Заходите - выпьем! А где Наталья Павловна?

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

Примечание

1

Островский, Россия, дружба! Островский, книга, хорошо! Сколько стоит Островский?