Глобальный Смутокризис - Максим Калашников

Но мало кто знал, что с 1982 по начало 1990-х годов в городе-государстве Сингапуре, каковым в 1959–1990 годах правил премьер-диктатор Ли Куан Ю, проводился опыт позитивной евгеники. Об этом не любят вспоминать в нынешнем политкорректном мире, но в Сингапуре в те годы людей с врожденными заболеваниями, преступными наклонностями и просто с низкой квалификацией соблазняли: хотите получить от государства жилье и хорошее пособие? Пройдите операцию по стерилизации. В то же время поощрялись браки квалифицированных мужчин с женщинами – дипломированными специалистами. Для них устраивались круизы на «теплоходах любви», мужья получали от государства солидное вознаграждение при рождении детей. В то же время государство штрафовало недипломированных женщин, если они заводили себе второго ребенка.

И вот сингапурские школьники стали показывать чудеса знаний и сообразительности. А Сингапур стал очень богатым городом-государством, по уровню жизни уступающим лишь Японии.

Изменение человека, его совершенствование, еще вчера бывшее чуть ли не запретной темой, сегодня вновь выходит на повестку дня. Об этом говорят на Западе. Понятно, почему. Коренное население Европы и США стареет, рожает мало детей. Над Европой нависла опасность исламизации, над Америкой – «латинизации». Нужно искать выход из положения. Кроме того, крах западной модели либерального развития, наблюдаемый сегодня, требует поиска новых путей развития, повышения конкурентоспособности.

И уже наметились вполне сильные тенденции создания «постчеловека», пока – больше биологические и фармакологические.

Наверное, на первое место можно поставить тенденцию превращения человека в долгожителя с отключенным механизмом старения. Работы в этом направлении ведутся и на Западе, и в РФ, и как можно догадываться – в Китае тоже.

Параллельно идет возрождение евгеники в мягкой форме – на уровне корпораций. Доктор философских наук, профессор Борис Юдин обратил наше внимание на то, что сегодня богатые люди все чаще прибегают к необычному способу произведения на свет потомства. То есть несколько раз одна супружеская пара осуществляет зачатие «в пробирке» – и получаются несколько эмбрионов. Из них для приживления в утробу супруги отбирается тот из зародышей, который считается наиболее удачным по набору врожденных качеств.

Метод баснословно дорог – и потому доступен лишь весьма состоятельным семьям.

Сильно упрощенным вариантом этого метода выступает использование рядовыми семьями методов ранней диагностики беременности с помощью ультразвуковых сканеров. Они же позволяют и рассмотреть не только пол ребенка, но и некоторые его врожденные качества. Поэтому в случае чего беременность прерывается – чтобы предпринять более удачную попытку зачатия. Такой метод широко применяется в Китае, где государство политикой «Одна семья – один ребенок» вынудила горожан рожать исключительно мальчиков (в китайской традиции обязательно нужно произвести на свет сына). В итоге уже сейчас в КНР наблюдается огромный перекос в половой структуре молодежи. В 2010-е годы в Китае будут десятки миллионов молодых парней без невест. И пока непонятно: станут ли эти люди горючим материалом для новой революции – либо китайское государство использует этот человеческий капитал для внешней экспансии и новых завоеваний. Пустеющая-то Сибирь – вот она, под боком...

Естественно, в ход идет и генная инженерия. Все чаще состоятельные родители хотят иметь designer baby – «спроектированное чадо» с заданными свойствами.

Работа идет и по другим направлениям. Например, «постчеловека» пытаются породить, применяя лекарственно-химические способы управления организмом. Классический пример того – применение лекарств прозака и риталина, каковой приводит знаменитый Фрэнсис Фукуяма в книге «Наше постчеловеческое будущее». Итак, прозак потребляется на Западе тоннами – как средство для подавления депрессий, как стимулятор активности и лидерских качеств. Риталин же – как средство подавления чрезмерной активности детей.

Впрочем, еще дальше идут в Пентагоне. Глава с 1974 года Управления общих оценок Эндрю Маршалл, разрабатывавший в свое время стратегию сокрушения СССР без ядерной войны, в 2001 году говорил о необходимости программы создания солдат, которые управляются с помощью препаратов, воздействующих на химию мозга. Новые медикаменты, дескать, позволят создать бойцов с подавленным чувством страха, с обостренным восприятием, ускоренными реакциями и сверхчеловеческой силой. В общем, высказывались идеи, каковые впервые прозвучали еще в гитлеровской Германии.

Наконец, потихоньку развивается тенденция киборгизации: сращивания человеческого организма с компьютерными чипами и «умной» механикой – мехатроникой. Западные аналитики считают, что это станет обыденностью в 2030-х годах.

Дело идет явно к скрещиванию человеческого организма и компьютера. Вообще владыки Запада, строя «империю глобализма», ставят на усовершенствование человеческого организма с помощью всяческих гаджетов, микрочипов и имплантатов.

Причем работа идет и по линии военных, и в рамках частных корпораций, и в сфере общественных движений – трансгуманистов и экстропиан. Неминуемо и применение генной инженерии для направленного изменения человека, появление генетически модифицированных постлюдей.

Ну, и для полноты картины добавим еще один «фронт»: высвобождение огромных возможностей человеческого мозга и тела с помощью психотехник и психотехнологий.

Как бы то ни было, но постчеловеческая эра, судя по всему, грядет. В поисках выхода из нынешнего Суперкризиса финансовый истеблишмент непременно пойдет на такие эксперименты с человеческим капиталом. В поисках и высшей конкурентоспособности, и ответа на вызов со стороны Азии, со стороны Глобального Юга...

Глава 8

ВОЗМОЖНЫЙ ФИНАЛ «ПОСТИНДУСТРИАЛИЗМА» – ФАШИЗМ

Рухнувший миф

По нашему разумению, вся эта муть, что называлась «постиндустриализмом», кончится лишь одним: установлением на планете режимов, в той или иной степени фашистских. Ибо сей «постиндустриализм» породил такие проблемы и загнал миллиарды людей в такую задницу, что выкарабкиваться из кризиса придется, что называется, с кровью и потом.

Финансовый и экономический кризисы, природные катаклизмы, война за углеводороды, техногенные катастрофы и эпидемии – все это может ускорить пришествие нового фашизма. Это – один из возможных сценариев будущего.

Давайте не повторять сказочек о том, что капитализм и частная собственность непременно гарантируют демократию. Эту чушь оставим полоумным интеллигентам восьмидесятых. История капитализма дает целую гамму тоталитарных и откровенно репрессивныхз режимов. И приходят они как раз тогда, когда общество сталкивается с жестокими кризисами. Закон истории гласит: раз что-то уже случалось – это может случиться и потом. Капиталистические отношения знают кровавые южноамериканские диктатуры Чили и Аргентины, которые остервенело проводили в жизнь либерально-монетаристские теории, ради них убивая массу людей. Они знают и гитлеризм, который вернее называть не национал-социализмом, а национал-капитализмом: весьма любопытную модель, действительно много давшую в тридцатые годы немецкому народу. Это, можно сказать, самая удачная и наиболее социалистическая форма тоталитаризма.

А франкизм в Испании не хотите припомнить? А режим Салазара в Португалии? Если брать пример Франко – то он, утопив в крови сопротивления левых и республиканцев, установил своеобразную экономическую модель. Франко позаимствовал многие идеи коммунистов, применяя планирование и контроль за ценами.

Между диктатурой крайнего капитализма и гитлеризмом лежит «мягкая» диктатура Франклина Рузвельта – с повышенной ролью спецслужб, с убийствами неугодных.

Теперь в кризис входит хваленый «постиндустриализм». Вы скажете, что США – не Латинская Америка? И ошибетесь. В погоне за прибылями финансовая элита Штатов сделала экономику своей страны подобием мексиканской экономики...

Мифом о «постиндустриализме» нас кормили давно – тридцать лет. Но на самом деле никакого постиндустриализма нет и быть не может – как не бывает ни постпервобытнообщинного строя, ни пострабовладения, ни постфеодализма. За умирающим индустриальным порядком, каковой может существовать и в западной, и в советской форме, грядет нейросоц. Или нейромир. Или коммунизм, если хотите. А может – и новый фашизм. Он ведь разным бывает, читатель.

Постиндустриализм определяли по-разному, но нам важно то, как западные властители его воплотили. Итак, они просто вынесли большую часть промышленности в Азию, где рабочая сила подешевле, всякие социальные и экологические требования – «ниже плинтуса», а правительства – сговорчивые. Какой-то суперпромышленности, взамен выводимой, они в США и Европе не создали. А еще они отделили деньги от процесса производства и сделали денежный мир огромным «глобальным казино», бесплодным и лишенным всякого смысла. Их «постиндустриализм» стал громадным царством спекуляций, где все развитие свели к бесконечному совершенствованию компьютеров и сотовых телефонов. В конце концов, все это привело к разрушению нормального общества среднего класса на Западе, к опасному имущественному расслоению, к экоциду и межрелигиозно-межцивилизационной войне и, наконец, к новой Великой депрессии на самом Западе.