Дворцовые тайны - Юна-Мари Паркер

— Не думай об этом! — приказала она себе тихо, даже не сознавая, что говорит вслух, что в последние годы случалось нередко.

Она поднялась наверх, желая убедиться в том, что Уна приготовила постели. Селия везет еще домашнего учителя для своих сыновей, и Эйлин решила поселить его в небольшой синей комнате, окно которой выходило не на море, а на удаленные горы.

— Забудь о том, что тебе открылось столько лет назад… — опять пробормотала она вслух.

Эйлин похлопала рукой по покрывалу из ирландского полотна, проверила количество полотенец, которые выложила Уна.

Но проклятая мысль не желала отпускать ее. Эйлин не могла забыть. Забыть невозможно. Подобные вещи не растворяются в сознании, они всегда с тобой, прожигают в твоем мозгу большую черную дыру и не оставляют в покое до конца жизни.

«Боже мой, почему мне так нехорошо именно сегодня? — спросила она себя. — Странно, ведь приезжает Селия с Хьюго и детьми. Отчего же мне не по себе? Ах, не думай об этом!»

В жилах ее текла кельтская кровь, и поэтому, возможно, ее мучили предчувствия. Настолько сильно, что, спустившись вниз, чтобы приготовить себе и Эрнесту по чашке кофе, она почти жалела о том, что визит дочери еще только предстоит, а не благополучно закончился.

— Пап, а мы поедем сегодня на рыбалку? — спросил Колин.

Вся семья собралась за кухонным столом и завтракала. Старый дом будто ожил и встряхнулся с приездом гостей. Коридоры и комнаты наполнились голосами, детским смехом, топотом ног. В холл проникал аромат тушеной баранины с луком и картофелем, национального ирландского блюда, из кабинета доносился звон рюмок с ирландским виски.

Сегодня начался второй день их пребывания здесь, и они уже немного отдохнули. Зато вчера все буквально валились с ног от усталости, ведь пришлось преодолеть длинный путь. Они вылетели из аэропорта Лутона на самолете авиакомпании «Раян эйр» в Фарранфор, что в Хартфордсшире близ Трейли затем наняли машину и отправились по длинной извилистой дороге мимо Киллорглина, Гленби, Кахерсивина, Портмейджи на морском побережье, Баллинахо, окна домов которого выходили на Паффин-Айленд, мимо Киллонекаха и наконец добрались до Килфраш. Дорога была очень красивая, особенно в такое время года, но все очень обрадовались, когда наконец приехали в особняк, потому что это означало, что путешествие окончено и начинается отдых.

На Селии сегодня утром были обыкновенные джинсы и белый свитер. Она рада была на некоторое время забыть изящество и официоз Букингемского дворца. Стоя у плиты, она помешивала большой деревянной ложкой овсянку. Селия уже принесла завтрак матери в постель. Эйлин так суетилась вчера в связи с их приездом, что у нее сегодня не хватило сил спуститься на кухню. А потом Селия попросила Уну сделать уборку, пока она сама будет готовить завтрак остальным членам семьи.

— Да, поедем на рыбалку! Может, нам удастся выпросить лодку у старика Шона, — предложил Иан и тут же, хохотнув, добавил: — Если он, конечно, еще жив.

— Будет тебе, Иан, — засмеялся Хьюго. — Шон не так уж и стар.

— Он похож на древний дуб, пап! — сказал Колин. — Ему по меньшей мере шестьдесят!

— Интересно, на кого же тогда похож я, — сухо обронил Эрнест, сидевший во главе стола. Он был высок, имел угловатое лицо и глубоко посаженные глаза. Даже в обычной сельской одежде, которая была на нем сегодня, он выглядел элегантным: твидовые брюки со стрелкой, голубая рубашка и коричневый свитер. Шнурованные ботинки начищены до блеска, а седые волосы приглажены назад. Ему было сорок, когда родилась Селия, и хотя с тех пор он мало внешне изменился, она еще помнила его другим. Без седины в густой шевелюре и с живым блеском в голубых глазах. Она также хорошо помнила, как сидела у него на коленях, а он рассказывал ей сказки, от которых у девочки кровь застывала в жилах.

Колин засмеялся и, нимало не смутившись дедовского упрека, проговорил:

— Ты стар, как Бог!

— Не дерзи, — сказала ему Селия от плиты. Она обернулась на мужа. — Хьюго, сходи с ребятами и Роландом после завтрака в деревню и узнай, можно ли будет взять напрокат лодку.

— Неплохая мысль, — согласился тот. — Ну как там овсянка? Я умираю от голода.

Селия положила на тарелку хорошую порцию и поставила перед ним.

— Роланд, а вы любите рыбалку? Здесь очень глубоко, но я предлагаю как-нибудь подняться немного выше по течению, где водится семга.

Роланд снял очки и стал их протирать. На нем были обычные брюки и футболка, и он совсем не походил на себя прежнего в официальном или вечернем костюме. «Он стал зауряден, — определила про себя Селия. — Посмотреть на него сейчас, так ни за что не скажешь, что это человек хорошо образованный и высокой культуры».

— Сам я не большой поклонник, если честно, но посмотрю с удовольствием, — с натянутой живостью в голосе ответил он.

— Можете и не ехать, — сказал Иан. — Мы привыкли рыбачить с папой.

Боясь, что Роланд обидится, Селия тут же вставила:

— После занятий с мальчиками чувствуйте себя совершенно свободно и располагайте временем по собственному усмотрению. Здесь красивые места для прогулок, а в хорошую погоду можно доплыть на лодке до Грейт Скеллиг.

— Там развалины старого монастыря, — со знанием дела сказал Колин. — Чтобы добраться до них, необходимо преодолеть шестьсот двадцать ступенек… А они очень древние и крошатся под ногами. Если оступиться — упадешь в море, и крышка. Лететь вниз придется сто двадцать футов.

— Жуткое местечко, между прочим, — заметил Хьюго, кладя коричневый сахар в свою овсянку. — С привидениями.

Роланд повел белесой бровью.

— Это интересно. Надо будет побывать там как-нибудь. Но пока, если не возражаете, я просто послоняюсь по дому. — С льстивой улыбкой он повернулся к Эрнесту Смит-Маллину: — У вас здесь такие красивые вещи. Есть на что посмотреть.

Эрнест хмуро свел брови и поначалу ничего не ответил. Лишь после паузы довольно резко бросил:

— Это вам не музей.

Селии стало неудобно за отца. Порой он бывал несдержан и мог оскорбить человека.

— Папа…

— Ты чего, дед? — спросил Колин.

— Не бойся, он не грабитель! — со смехом воскликнул Иан. — И не скроется с нашими серебряными ложками!

— Не говори глупостей, Иан, — резко сказала Селия, заметив, каким кислым стало выражение лица Роланда.

«Молодому человеку явно недостает чувства юмора», — решила она.

Лицо Эрнеста между тем стало еще более хмурым.

— Здесь частный дом, и мне не нравится, когда по нему шатаются чужие люди.

— Не беспокойся, папа. Роланд просто интересуется антиквариатом, — сказала Селия наугад, желая утихомирить отца.