Берия. Преступления, которых не было - Елена Прудникова

Не успел Берия встать, как я заломил ему руки назад и, приподняв, эдак встряхнул. Гляжу на него — бледный-пребледный. И онемел.

Ведем его через комнату отдыха в другую, что ведет через запасной ход. Тут сделали ему генеральный обыск.

Да, забыл. В момент, когда Берия поднялся и я заломил ему руки, тут же скользнул по бедрам, чтобы проверить, нет ли пистолета. У нас на всех был только один пистолет. Второй взяли уж не помню у кого. Нам же не говорили, зачем вызывают в Кремль. Поэтому приехали невооруженными. Но и Берия, оказывается, не взял пистолета. Когда Берия встал, я смахнул его набитый бумагами портфель, и он покатился по длинному полированному столу.

Итак, посадили в эту комнату.

Держали до 10 часов вечера, а потом на ЗИСе положили сзади, в ногах сиденья, укутали ковром и вывезли из Кремля. Это затем сделали, чтобы охрана, находившаяся в его руках, не заподозрила, кто в машине.

Вез его Москаленко. Берия был определен на гауптвахту, вернее, в тюрьму Московского военного округа. Там находился и во время следствия, и во время суда, там его и расстреляли»63.

Итак, говоря коротко, что произошло? Первому заместителю министра обороны предложили арестовать одно из первых лиц государства. Но должны же были объяснить, за что? Тут уже ни слова про Гришу Каминского, а лишь о том, какую угрозу создает Берия. А какую, кстати, угрозу? Как именно он пытается захватить власть? Впрочем, как бы то ни было с властью, все равно арест, по мнению Георгия Константиновича, будет «за дело», ибо подлец Берия пытался арестовать его самого, маршала Жукова, да и вообще у них плохие отношения. Правда, если Берия и хотел его арестовать, то, по-видимому, законными методами, а не просто схватить за шиворот на заседании Политбюро… И, кстати, когда хотел? Не во время же войны, а после войны он уже к арестам отношения не имел. Ну да не генеральское это дело — законы разбирать. Генеральское дело — выполнять приказы. Министр приказал, Жуков выполнил.

Еще один свидетель — генерал Москаленко. Этот всю честь активных действий приписывает себе, а Жуков, мол, рядом стоял. Впрочем, это неважно, кто стоял рядом. Важно то, что Москаленко явно глупее Жукова и о большем проговаривается. Итак…

«…В 9 часов утра мне позвонил по телефону АТС Кремля Хрущев Н. С. Поздоровавшись, он спросил:

— Имеются в вашем окружении близкие вам люди и преданные нашей партии так, как вы преданы ей? Подумав, я ответил:

— Такие люди имеются, и партии они преданы беззаветно. После этого Хрущев сказал чтобы я взял этих людей с собой и приезжал с ними в Кремль.

Тут же он добавил, чтобы я взял с собой планы ПВО и карты, а также захватил сигары. Я ответил, что заберу с собой все перечисленное, однако курить бросил еще на войне, в 1944 году. Хрущев засмеялся и сказал, что сигары могут потребоваться не те, которые я имею в виду. Только тогда я догадался, что надо взять с собой оружие. Намек Хрущева на то, что надо взять с собой оружие, навел меня на мысль, что предстоит выполнить какое-то важное задание Президиума ЦК КПСС…»

Так, а это уже очень интересно. Стало быть, в описываемое время Советская Армия подчинялась Президиуму ЦК КПСС? А Хрущев, надо понимать, по примеру Сталина, не иначе как Верховный Главнокомандующий.

Правда, потом Москаленко спохватывается и пишет, что ему позвонил еще и Булганин, вызвал к себе, и уже от него генерал получил формальный приказ. Причем Булганин сказал, что вызвал его потому, что ему позвонил Хрущев. Это важно — Москаленко, сам не понимая, что делает, выдает расклад сил в антибериевской группировке.

Кстати, интересны имена людей, которых он взял с собой. Их надо бы назвать — они еще будут фигурировать в этой истории.

«Нажатием кнопки электрического сигнала я тут же вызвал офицера для особых поручений майора Юферева В. И., начальника штаба генерал-майора Баксова А. И., начальника Политуправления полковника Зуба И. Г. и сказал им: надо ехать в Кремль, взяв с собой оружие, но так как его ни у кого не было, то я вызвал коменданта штаба майора Хижняка М. Г. и приказал ему принести и выдать пистолеты и патроны. Так как группа была маленькая, то я позвонил начальнику штаба ВВС (бывшему начальнику штаба Московского округа ПВО) генерал-майору Батицкому П. Ф. и предложил ему прибыть ко мне, имея с собой оружие».

Что было потом?

«И вот часов в одиннадцать дня 26 июня мы по предложению Булганина Н. А. сели в его машину и поехали в Кремль. Его машина имела правительственные сигналы и не подлежала проверке при въезде в Кремль…»

А вот теперь — внимание! Очень интересно!

«Вслед за нами на другой машине подъехали Жуков Г. К., Брежнев Л. И., Шатилов, Неделин, Гетман и Пронин А. М.»

Думаю, не надо объяснять, почему это очень интересно ?

«Всех нас Булганин провел в комнату ожидания при кабинете Маленкова, затем оставил нас и ушел в кабинет к Маленкову.

Через несколько минут вышли к нам Хрущев, Булганин, Маленков и Молотов. Они начали нам рассказывать, что Берия в последнее время нагло ведет себя по отношению к членам Президиума ЦК, шпионит за ними, подслушивает телефонные разговоры, следит за ними, кто куда ездит и т. д. (То есть, надо понимать, не Берия, а МВД? — Е. П.) Они информировали нас, что сейчас будет заседание Президиума ЦК, а потом по условленному сигналу, переданному через помощника Маленкова — Суханова, нам нужно войти в кабинет и арестовать Берия…»64

Дальше мы цитировать Москаленко не будем, там уже идет описание самого ареста, не сильно отличающееся от описания Жукова.

В 1988 году появились воспоминания еще одного участника событий — полковника Зуба. У него своя версия, тоже весьма любопытная. Во многих подробностях, которые забыть невозможно, она не совпадает с рассказом Москаленко…

«26 июня 1953 года Иван Григорьевич находился на своей служебной даче в Филях, когда его порученец майор Мартынов сообщил, что приказано прибыть к министру обороны. При этом необходимо непременно иметь при себе личное оружие, без кобуры, в кармане.

— Ты ничего не путаешь? — озадаченно переспросил Зуб Мартынова. — К министру и с пистолетом?

— Именно так передал указание адъютант Булганина. Слово в слово. Выезжайте, вас ждут.

Действительно, Булганин ждал полковника Зуба. По крайней мере, в кабинет министра обороны его провели незамедлительно.. .»65

Поговорив с Булганиным, Зуб вышел в приемную, где и встретился с Москаленко и другими членами группы. Затем они поехали в Кремль, где и арестовали Берия. Но вот что совершенно замечательно — так это обстоятельства ареста. Их вызвали звонком, они с трех сторон подошли к Берия, и вот что было потом:

«Когда все успокоились, Маленков сказал:

— Товарищи, я предлагаю еще раз рассмотреть вопрос о Берия.

То есть, до этого разговор уже был. Все согласились. Тогда Маленков продолжил:

— Он такой аферист, так опасен, что может наделать черт знает чего. Поэтому я предлагаю арестовать его немедленно».

Ну и как вам мотивация?

Что еще поражает в истории ареста Берия — так это невероятное мужество наших генералов, которые по устному приказу членов Президиума пошли на такой шаг, как арест одного из первых лиц государства. Да ведь если что получится не так, то Хрущев с Булганиным от всего отопрутся, а Жукову с Москаленко припишут попытку государственного переворота и поставят к стенке! Неужели они этого не понимают? Нет уж, чего-чего, а этого они не понимать не могут, такие вещи понимают даже двадцатилетние лейтенанты и в серьезных случаях требуют письменный приказ. Тогда почему же они так действуют? Ну, то, что они из высоких побуждений стремятся, рискуя жизнью, избавить страну от кровавого тирана — эту версию оставим, как говорят американцы, людям с интеллектом зрителей телешоу. Вопрос-то реальный.

Почему они идут на такой риск?

…Есть у нас и еще один свидетель. Странный свидетель. Потому что Вячеслав Михайлович Молотов в своих беседах с Феликсом Чуевым обнаруживает превосходную память, ясные и резкие оценки. Например, события ночи с 21 на 22 июня 1941 года он по памяти восстанавливает до мелочей. И вдруг, едва дело доходит до 26 июня, начинает путаться и мямлить, что, в общем-то, совсем не в духе Молотова.

«…Перед этим была подготовлена работа. Все-таки Хрущев тут был очень активным и хорошим организатором… Он вызвал меня в ЦК, я пришел. „Насчет Берия хочу поговорить. Нельзя ему доверять“.

Я говорю: Я уж вполне поддерживаю, что его надо снять, исключить из состава Политбюро….

…И уже перед самым заседанием мы уговорились, что его мало исключить из состава Политбюро, а надо арестовать».

Ну, это мы уже слышали… Но за что, за что?!

«Хрущев как секретарь тогда выполнял обязанности Первого секретаря, но еще не был Первым секретарем, он был организатором всего этого дела. Почему? Он сидел в ЦК. И ему прислали информацию, видимо, такого рода, что что-то Берия готовит. А у него были воинские части. Помимо аппарата… Дивизия была МВД…»