Рискованная игра Лютиена - Роберт Сальваторе

Кэтрин закрыла глаза. Она понимала, что сейчас подходит самая непредсказуемая и потенциально опасная часть восстания. Они победили при Кэр Макдональде и подняли древнее знамя Эриадора, и это дает людям некоторую надежду, однако фермеров и простых людей, живущих своей спокойной жизнью, мало заботят Гринспэрроу и вопросы политики, и эти люди присоединятся к восстанию исключительно в том случае, если поверят не только в его справедливость, но и в реальную возможность победить.

— Конечно, им надо увидеть численность армии, — продолжал Бринд Амор так, как будто эта новость не была ни неожиданной, ни неприятной. — Мы все время этого ожидали. Я ненавижу Гринспэрроу сильнее, чем кто бы то ни было, — признался старый волшебник. — И я более могуществен, чем большинство людей, но, в конце концов, я бы тоже не присоединился к армии из двух человек!

Кэтрин слабо улыбнулась, но здесь оставалась логическая задача, от которой непросто было отмахнуться. Ни один город севернее Кэр Макдональда, ни один другой город во всем Эриадоре, кроме, возможно, Порт-Чарлея, не мог сам по себе собрать значительное ополчение. Кроме того, города были независимы друг от друга, у них не имелось общего правителя. Каждый представлял собой свое собственное маленькое королевство, их ничто не объединяло, и так было даже в так называемые «славные» времена Брюса Макдональда. Эриадор был суровым краем одиночек, и именно это обстоятельство и использовал Гринспэрроу в своем первом завоевании, и это же он захочет использовать и сейчас. Кэтрин тряхнула копной рыжих волос и оглянулась на тех, кто сомкнутыми рядами двигался за ней. Это был сильный отряд — возможно, достаточно сильный, чтобы захватить стену… Но если Гринспэрроу нанесет ответный удар, то, даже укрывшись за стеной, даже с учетом защитного барьера гор, даже со вновь приобретенным флотом, который сможет воспрепятствовать усилиям короля, все равно им понадобится больше солдат, чем у них есть.

Гораздо больше.

— Куда повернет Лютиен? — спросила Кэтрин.

— К полям Эрадоха, — уверенно ответил Бринд Амор.

— И что он сможет найти в таком диком месте? — удивилась Кэтрин. — Что видит ваш глаз в горах?

Бринд Амор покачал головой, и его косматая седая грива и борода разлетелись на ветру, мотаясь из стороны в сторону.

— Я могу послать свой глаз во множество мест, — ответил он, — но только если у меня есть какие-то зацепки. Время от времени мне удается разглядеть Лютиена, потому что я могу расслышать его мысли и воспользоваться его глазами. Я могу найти Гринспэрроу и нескольких других его придворных, поскольку они мне известны. Но, как это было, когда я пытался разглядеть флот, который вышел из Эйвона на север, мое магическое зрение бессильно при отсутствии каких-либо зацепок.

— И что же ваши глаза говорят о том, что делается в горах? — наседала Кэтрин, ощущая, что слышит только полуправду.

Бринд Амор виновато усмехнулся:

— Лютиен не подведет.

Это было все, что он сказал.

20. ПОЛЯ ЭРАДОХА

Случайному наблюдателю северо-западная окраина Эриадора могла показаться не слишком отличной от остальной страны. Холмистые поля, покрытые густой зеленой травой, простирались во все стороны подобно мягкому зеленому одеялу. В ясный день на горизонте виднелись ближние горы и даже вершины Айрон Кросса.

Однако в этой северо-восточной местности, полях Эрадоха, нагорьях, все было немного иначе. Ветер здесь был чуть похолоднее, дожди более затяжными, а люди — более суровыми. Скот, который пасся на равнинах, обладал косматыми густыми шкурами, и даже лошади, как конь Лютиена Ривердансер, выводились с более длинной шерстью, для защиты от непогоды.

Этой зимой в нагорьях не выпало столько снега, сколько обычно, хотя все-таки гораздо больше, чем в южных районах Эриадора, снежный покров оказался не очень глубоким и к тому времени, когда Лютиен и Оливер оставили Просеку Макдональда позади, лежал уже отдельными пятнами. Насколько мог видеть глаз, все вокруг было серым и коричневым, с немногими вкраплениями зеленого. Печальная и мрачная картина умирающей зимы, которая через короткое время должна смениться весенним возрождением.

Этой ночью друзья заночевали в десятке миль восточнее Бронегана, на самом краю полей Эрадоха. Когда они проснулись на следующее утро, в необычайно теплом воздухе висел густой туман — это последний снег растворялся в воздухе.

— Сегодня мы будем продвигаться медленно, — заметил Оливер.

— Вовсе нет, — покачал головой Лютиен. — Здесь мы почти не встретим препятствий.

— Как далеко ты намерен забираться? — спросил хафлинг. — Ты ведь знаешь, что они уже вышли из Кэр Макдональда.

Лютиен понимал, что Оливер прав. Скорее всего, Бринд Амор, Кэтрин, Сиоба и вся армия уже вышли из городских ворот, направляясь на север, затем на запад тем же курсом, что ехали Лютиен и Оливер. До тех пор, пока они не достигнут Просеки Макдональда. Здесь они повернут на юг, в Глен Олбин, тогда как друзья свернули на север, к Бронегану, и дальше, в поля Эрадоха.

— Ну так докуда же? — снова спросил Оливер.

— Если потребуется, так и до залива Колтуин.

Оливер прекрасно понимал, что это невозможно. До холодных и темных вод бухты Колтуин не меньше трех дней пути. К тому времени, как они доберутся туда и обратно, Бринд Амор будет уже у стены и битва останется позади. Но хафлинг понимал и чувства, которые вызывали такой ответ Лютиена. Их тепло встретили в Бронегане, было много дружеских похлопываний по спине и много эля. Однако обещания помощи от населения Бронегана и нескольких соседних общин, которые прислали своих представителей на встречу с Лютиеном, были в лучшем случае предположительными. Жители центральных земель соглашались пойти за Алой Тенью в открытом восстании с королем Гринспэрроу только в том случае, если Лютиен сумеет доказать участие всего Эриадора в этой войне. На обратном пути Лютиен должен был снова пройти через Бронеган или, по крайней мере, прислать гонца, и, если они с Оливером не соберут к тому времени более-менее внушительных сил, им придется отправляться к Глен Олбин одним.

И сейчас они находились в нагорьях, чтобы столкнуться с самым сложным испытанием единства Эриадора. Горцы Эрадоха всегда оставались обособленной группой, жесткой и суровой. Многие назвали бы их дикими. Они жили племенами, родовыми кланами, и часто воевали друг с другом. Эти люди были охотниками, а не фермерами, и лучше обращались с мечом, чем с плугом, потому что именно сила являлась олицетворением полей Эрадоха.

Этот факт был хорошо известен юному Бедвиру, полководцу, который руководил разгромом армии Белсена Крига у Кэр Макдональда. Все горцы, даже дети, прекрасно умели ездить верхом на своих мощных косматых конях, и, если Лютиену удастся завербовать хоть небольшую часть из тех тысяч, что населяли эти нагорья, у него окажется кавалерия, превосходящая самую обученную и сильную часть преторианской гвардии короля Гринспэрроу. Но горцы были суеверным, непредсказуемым народом. Вероятно, они слышали о Лютиене — Алой Тени, и поэтому молва об их с Оливером появлении в полях Эрадоха прилетела впереди них. Так что прием, который им окажут, плохой ли, хороший ли, был уже, наверное, решен.