Красная Армия против войск СС - Борис Соколов

Во второй половине дня 11 августа в районе южнее Богодухова немцы начали контратаки против советской 1-й танковой армии. В 18 часов немцы контратаковали одним полком мотопехоты дивизии «Тотенкопф» с 30 танками в северовосточном направлении — Константановка, Мурафа и одним полком мотопехоты «Райха» с 50 танками в северо-западном направлении — Старый Мерчик, Шаровка. К исходу дня противник прорвался в тыл 1-й танковой армии, вышедшей к железной дороге в районе Высокополье. Советские танкисты оказались в окружении.

Однако благодаря контратаке резервов Воронежского фронта к исходу 12 августа эсэсовцы вынуждены были уйти из Шаровки. Дивизия III танкового корпуса, в который входили «Тотенкопф», «Райх» и 3-я танковая дивизия вермахта, не смогла освободить дорогу Полтава — Харьков, что было одной из целей контрудара.

В ходе отражения немецких контрударов не раз возникали драматические моменты. Заняв Ковяги и Высокополье, основные силы «Тотенкопфа», «Викинга» и «Райха» собирались прорваться к Богодухову с востока и юго-запада. Утром

12 августа 1-я танковая армия тоже возобновила наступление, но безуспешно. Только двум мотострелковым батальонам 6-й мотострелковой бригады ночью удалось просочиться через боевые порядки «Тотенкопфа» и вновь овладеть Высокопольем. Они четыре дня держались в окружении, пока в ночь на 16 августа 160 оставшихся в живых бойцов не прорвались к своим.

Подтянув танковую дивизию СС «Викинг» и две пехотные дивизии вермахта, командование группы армий «Юг»

13 августа начало новый контрудар для прорыва на Богодухов. Однако силы 1-й танковой армии Катукова, насчитывавшей тогда 134 боеготовых танка и переброшенной ей на помощь 5-й гвардейской танковой армии Ротмистрова со 155 танками (по другим данным — со 115), а также 6-й гвардейской армии И. М. Чистякова отбили все атаки.

Дивизии «Райх» и «Тотенкопф» возобновили наступление и, продвинувшись на 4–6 км, овладели ХруТцевой Никитовкой. Основной удар пришелся по 3-му механизированному и 31 — му танковому корпусам, которых эсэсовцы потеснили на 3–4 км. 13 августа они прорвались встык 1-й и 5-й гвардейских танковых армий и стали угрожать 5-й гвардейской армии. Почти вся противотанковая артиллерия этих армий была уничтожена. Для прикрытия Богодухова с юга был спешно переброшен 22-й гвардейский стрелковый корпус 6-й гвардейской армии, который занял позиции в полосах обороны 6-го танкового и 3-го механизированного корпусов, а также части фронтовой артиллерии.

Когда попытки прорваться к Богодухову с востока и юго-востока не удались, контрудар был предпринят с юга. С этой целью немецкое командование сосредоточило в районе юго-восточнее Б. Рублевки основные силы «Тотенкопфа» для удара на Колонтаев с юга. В район Коломака были переброшены части «Райха». 14 августа 6-я гвардейская армия углубилась в немецкую оборону на 10–12 км и создала угрозу окружения харьковской группировки с запада. 15 августа эсэсовцы прорвали фронт 6-го танкового корпуса и вышли на тылы 6-й гвардейской армии, вынужденной отойти на рубеж Константинова, Алексеева. Гвардейцы отошли за реки Мерла и Мерчик, но на следующий день немецкое наступление было остановлено.

Для прорыва к Богодухову с запада в районе Ахтырки 18 августа удар нанесли 7,11 и 19-я танковые дивизии, дивизия «Великая Германия» и два батальона «тигров». Эсэсовские дивизии в этом контрударе активной роли уже не играли, поэтому мы не будем подробно останавливаться на этом сражении. Отметим только, что 19 августа дивизия «Тотенкопф», наступая южнее Ахтырки, взяла Котельву, которую 4-я гвардейская армия отбила 26 августа. На этом участие эсэсовских дивизий в Курской битве закончилось. Они были отведены для обороны Днепра.

В итоге контрударов под Богодуховом и Ахтыркой немцам не удалось предотвратить падение Харькова, который войска Степного фронта И. С. Конева взяли 22 августа. Однако эти контрудары, несомненно, предотвратили окружение харьковекой группировки и обеспечили отступление на запад немецких 4-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф», вскоре после падения Харькова переименованной в 8-ю немецкую армию.

Манштейн так подвел итоги сражения за Харьков: «В результате активного использования… танковых соединений, взятых с Донбасса и с фронта группы «Центр», нам все же удалось к 23 августа, по крайней мере временно, остановить прорыв противника к Полтаве. Был вновь восстановлен, хотя еще и слабый и со многими разрывами, фронт в полосе 8-й и 4-й танковых армий от пункта непосредственно южнее Харькова до района юго-западнее Ахтырки. Несмотря на то что поддерживали связь между 4-й танковой дивизией и левым флангом группы «Центр» (2-я армия), все же на фронте 4-й танковой армии юго-западнее Ахтырки была широкая брешь. Она была ликвидирована в конце месяца в результате нашего наступления и одновременного выравнивания линии фронта».

В свою очередь, ОКХ следующим образом охарактеризовало итоги контрудара под Ахтыркой записью в своем дневнике 24 августа 1943 года: «В районе южнее Ахтырки были уничтожены остатки окруженной группировки противника. При этом захвачено 299 танков и 188 орудий, а также 1800 пленных». По числу пленных результат был в десять раз скромнее, чем при наступлении на Миусе. Да и значение этого успеха было минимальным. Наступление эсэсовских дивизий вместе станковыми дивизиями вермахта предотвратило окружение харьковской группировки немцев. Но Харьков, с его богатой промышленной базой и танковым заводом, пришлось оставить, а с ним вместе — большое количество находившихся в ремонте танков и штурмовых орудий. Германским дивизиям пришлось отступать к Днепру. Каких-либо данных о потерях эсэсовских дивизий, равно как и противостоявших войск, в ходе контрударов в районе Богодухова, нет.

Прорыв у Бучача

Спасение немецкой 1-й танковой армии весной 1944 года

В конце марта 1944 года в районе Каменец-Подольского попала в окружение немецкая 1-я танковая армия, в составе которой были танковые дивизии СС «Лейбштандарт» и «Райх». Для ее освобождения из «котла» были использованы II танковый корпус СС, в состав которого входили 9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен» и 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг». Как вспоминал маршал К. С. Москаленко, командовавший тогда 38-й армией,»1-я танковая армия противника была к 28 марта охвачена почти со всех сторон в районе к северо-востоку от Каменец-Подольского. Кольцо, окружность которого достигала 150 км, не было прочно замкнуто лишь на западе, между левым флангом 4-й танковой армии у Лянцкоруни и правым флангом 1-й гвардейской армии у населенного пункта Чемеровцы. Разрыв составлял до 15 км».

Уничтожить группировку, насчитывавшую до 200 тыс. человек в 23 дивизиях, в том числе в 10 танковых и 1 моторизованной, было делом весьма заманчивым. В случае успеха Гитлер лишился бы половины танковых сил, находившихся на Восточном фронте. Создание внешнего фронта окружения в операции осуществляла 1-я танковая армия, усиленная стрелковым корпусом и 351-й стрелковой дивизией. Плохо было то, что танковые армии 1-го Украинского фронта не могли осуществлять непосредственное взаимодействие между собой, так как находились на значительном удалении друг от друга. Несмотря на господство советской авиации в воздухе, не удалось создать надежную воздушную блокаду окруженных. Сказывалось и то, что советские танковые армии в ходе наступления понесли значительные потери и у них оставалось в строю очень мало танков.

К. С. Москаленко сетовал: «Фронт располагал тремя танковыми армиями, а для выполнения основной, решающей задачи не оказалось достаточного количества танков. К сожалению, дело обстояло именно так. Танковые армии были малочисленны, разбросаны и использовались разрозненно, как и правофланговые корпуса 1-й гвардейской армии, оторванные от нее.

Свежая и наиболее сильная 1-я танковая армия, хотя и успешно действовавшая далеко за Днестром, в районе Черновцы и Станислава, практически не могла оказать помощи в разгроме окруженной группировки противника.

Что же касается 3-й гвардейской танковой армии, то ее главные силы с 29 марта были выведены в резерв фронта на доукомплектование с целью подготовки к последующим действиям — овладению г. Львов и выходу на государственную границу на завершающем этапе операции. Это было сделано в соответствии с планом, изложенным в докладе Военного совета фронта Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину от 25 марта и подробно разрабатывавшимся тогда штабом фронта во главе с генерал-лейтенантом А. Н. Боголюбовым. Только ее 9-й механизированный корпус генерала К. А. Малыгина, переданный на усиление 1-й гвардейской армии, участвовал в разгроме окруженной группировки противника».

Немецкая 1-я танковая армия сосредоточила все свои силы севернее Каменец-Подольского и предприняла прорыв в северо-западном направлении, что было неожиданным для командования 1-го Украинского фронта. Жуков думал, что противник будет пытаться прорваться в юго-западном направлении, через Днестр, и сосредоточил на этом направлении свои наиболее боеспособные соединения. Прорыв на юго-запад, в предгорья Карпат, казался наиболее логичным, поскольку с учетом сложившейся в тот момент группировки немецкой 1-й танковой армии осуществлялся бы по кратчайшему пути к своим. И генерал Хубе первоначально собирался прорываться именно к переправам через Днестр, но командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн настоял на прорыве в северо-западном направлении, где для деблокирования 1-й танковой армии должна была перейти в наступление ударная группировка в составе 11 танкового корпуса СС, включавшего в себя тогда 2 танковые и 2 пехотные дивизии. Разведка 1-го Украинского фронта не сумела своевременно вскрыть создание деблокирующей группировки. Впоследствии она утверждала, что, кроме II танкового корпуса СС в составе 9-й и 10-й танковых дивизий СС и 349-й пехотной дивизии, прибывших из Франции, и 100-й легкопехотной дивизии из Югославии, к внешнему фронту окружения были переброшены 367-я пехотная дивизия из Югославии, 361-я пехотная дивизия изДании и 214-я пехотная дивизия из Германии. Хауссер, между прочим, в мемуарах не упоминает, что 367-я дивизия была в составе его корпуса. Запись в журнале боевых действий 1 — го Украинского фронта от 26 марта гласила: «Радиоразведкой была впервые отмечена работа радиосети тд неустановленной нумерации в районе Золочев». На следующий день было записано: «Противник на рубеже Золочев, Зборов, Конюхи сосредоточивал до двух танковых дивизий, которые подтягивал с запада… Радиоразведкой впервые были отмечены в работе узлы связи тд неустановленной нумерации в районах Ремизовце (южнее Золочев) и Конюхи». Запись от 28 марта: «На участке Зборов — зап. Подгайце противник перебрасывал пехоту и танки… В районе Золочев было отмечено до полка пехоты и от Золочев через Бережаны на Подгайцы выдвигалось до 100 автомашин». Однако командование фронта не придало должного значения этому сообщению.