Птичка тари - Рут Ренделл

— Тогда я должен благодарить его, верно?

Лиза улыбнулась.

— Джонатан взял его под свое крылышко. Мэтт женился или хотел жениться, и Джонатану пришла в голову мысль подобрать ему жилье поблизости от Шроува и поручить ему поддерживать порядок в парке. Когда Мэтт приезжал туда, каждую ночь он выходил стрелять кроликов при свете автомобильных фар. Ночь за ночью грохот выстрелов и свет фар. Я ненавидела это. Мне и раньше не нравился Мэтт.

— Этих маленьких дьяволят следует уничтожать, любимая. За всю жизнь не видел такого количества кроликов, как их было прошлым летом. Они и голуби склевывают весь урожай.

— Когда Мэтт оставался в Шроуве, то спал в комнате над каретным сараем. В Шроуве было семнадцать спален, но ему полагалось спать там. Он должен был пользоваться туалетом на улице позади конюшен и мыться под краном, который установили там, чтобы поить лошадей.

Шон возразил с серьезным видом:

— Тобайас не мог поселить его в доме, он же слуга. Мэтт и не ожидал этого.

Лиза выразительно посмотрела на него. Она неодобрительно покачала головой в ответ на эти слова, но Шон не отрывал глаз от дороги.

— Джонатан сказал Ив, что та занималась всем этим только временно. Так буквально и сказал. Он собирался рассчитать и тебя в конце лета, на Михайлов день, и поселить Мэтта с женой над каретным сараем. Джонатан сказал, что изменит там кое-что, чтобы сделать ее пригодной для жилья. Оборудует очередную ванную комнату, наверное.

— Он действительно рассчитал меня. Что ж, ведь поручил мою работу Мэтту.

— Я была в панике, когда Джонатан впервые заговорил о своих планах. Я подумала, что он избавится от тебя, и тебе придется уехать, и я никогда не увижу тебя снова.

Они доехали до того места, где стоял автоприцеп. Шон обнял Лизу и крепко прижал ее к себе.

— Ты не доверяла мне.

— Не думаю, что в то время я доверяла хоть кому-то, даже Ив.

Войдя в прицеп, они зажгли газ и включили масляный обогреватель. Прицеп быстро нагрелся, хотя это было влажное вонючее тепло. Шон закурил сигарету, отчего дышать стало еще труднее, и открыл бутылку вина, которое принес из супермаркета, и предложил на ужин самосы под луковым соусом. Сняв пальто, Лиза накинула на себя теплый свитер, который связала для нее Ив. Она продолжала рассказ, попивая вино.

Ив не пришла в восторг от плана, чтобы Мэтт со своей женой жили в Шроуве. Джонатан сказал, что, таким образом, Ив может рассчитать миссис Купер, ей не придется выдавать жалованье и распределять работу, не придется ничего делать, пусть просто живет там, и, конечно, она будет над ними старшей, они должны ее слушаться.

— Почему мы не можем оставить все как есть? — спросила Ив.

Для нее так будет легче, объяснил Джонатан, и, кроме того, он должен позаботиться о Мэтте, он в долгу перед Мэттом.

Лиза знала, что на самом деле испытывает ее мать. К этому времени Лиза, в общем, понимала трепетное отношение Ив к Шроуву. Ив хотела, чтобы никто, ни один человек, не стоял между нею и тем домом, той землей, тем поместьем. Ее не устраивало даже то, что Шон работает там. Мистер Фрост появился в поместье до ее приезда, находился там при жизни ее матери, Ив примирилась с ним, как примирилась с поездом и неизбежным появлением гостей по уик-эндам, но Шон был новичком. Конечно, ничего подобного она не сказала Джонатану, и ту ночь Джонатан провел в сторожке. Лиза чувствовала некоторое неудобство в связи с этим, потому что имела теперь и собственный роман и понимала, что происходит за стеной, разделяющей их спальни.

Наутро она застала Ив перед зеркалом, та пристально всматривалась в свое отражение, выдергивая седые волоски. Лиза подошла к Ив сзади случайно, не желая послужить контрастом. Но так произошло: ее лицо отразилось в зеркале на заднем фоне, на расстоянии около ярда и двадцати двух лет, разделявших ее и Ив.

Ив обернулась и сказала:

— Mater pulchra, filia pulchrior.[7]

Лиза не знала, что сказать. Едва ли она могла ответить, что это правда, что мать прекрасна, но дочь еще прекраснее, равно как не могла и притвориться, что ничего не понимает. Неудачное «Я думаю, что ты выглядишь замечательно» было все, что она сумела произнести. Но ее смущали лихорадочный огонек в глазах Ив, ее необузданность в тот день и внезапные взрывы слишком громкого смеха.

Случайно Лиза подслушала и разговор Ив с Джонатаном. У нее вошло в привычку подслушивать у дверей. Таким способом Лиза пыталась обезопасить свою жизнь. Иногда в те дни она чувствовала, что жизнь ее находится под угрозой. Если приедет Мэтт, останется ли Ив? Если они с Ив уедут, куда им деваться? А если уедет Шон, что будет с Лизой? Лиза предпочла бы умереть. Как только она чувствовала, что Ив или Джонатан или оба они хотят избавиться от нее, Лиза понимала, что они собираются посекретничать, а она является заинтересованным лицом, потому что именно ей в наибольшей степени угрожает исходящая от них опасность.

Тот вечер Лиза провела в автоприцепе с Шоном. И не только вечер. Она встретилась с ним, как только он в четыре часа закончил работу, и пробыла у него до девяти, когда он отвез ее обратно в Шроув. Очутившись снова дома, в сторожке, Лиза подумала сначала, что Ив с Джонатаном ушли куда-то или находятся в Шроув-хаусе.

Пиджак Джонатана висел на спинке стула, но это ничего не значило. Лиза поднялась в свою спальню и выглянула из открытого окна, ожидая увидеть их идущими от дома в угасающем красноватом свете вечерней зари. Но они были гораздо ближе, совсем рядом с ней. Они сидели на подстилке, раскинутой на траве в саду, как раз под ее окном. Или, вернее, Ив сидела, поджав колени и обхватив их руками, а Джонатан лежал на спине, глядя вверх на тонкий месяц, видимый на все еще светлом небе.

Они не разговаривали, но Лиза поняла, что как только они заговорят, она услышит каждое слово. Она скорчилась под окном, положив подбородок на подоконник, вспоминая, как Шон предложил ей в тот вечер перебраться к нему и жить с ним в автоприцепе. Он уговаривал ее, он сказал, что очень сильно скучает, когда ее нет с ним, и что удерживает ее здесь? Лиза не сумела ответить на этот вопрос, она не решилась сказать: «Я боюсь уехать».

С одной стороны, Лиза ужасно хотела уехать, а с другой — совсем не хотела этого. Пройдет год-другой, и Лиза постоянно будет спрашивать себя, что станет с ней и как бы ей уехать отсюда. Молчание внизу было гнетущим. Не успела Лиза подумать, что она точно так же могла бы спуститься вниз и присоединиться к ним, как Ив произнесла:

— Джонатан, ты женишься на мне?

На этот раз молчание сделалось еще более тягостным. Любые слова были лучше этого молчания. Джонатан уже смотрел не на месяц, а на Ив. Ив храбро повторила, — как Лиза восхищалась ее мужеством!

— Я заговорила о твоей женитьбе. Женщины могут делать такие предложения, не правда ли? Когда-то мы собирались пожениться, тогда мы были очень молоды. Жизнь сложилась не так, как мы мечтали, мы оба знаем почему, но разве слишком поздно исправить все это?

Джонатан выглядел пристыженным, подумала Лиза.

— Боюсь, слишком поздно, Ив.

Ив издала еле слышное восклицание.

— Почему? — прошептала она.

— Извини, Ив, но просто слишком поздно.

— Но почему? Мы всегда счастливы, когда мы вместе. Разве я не даю тебе счастье? Разве тебе не было… всегда хорошо со мной?

— Я не собираюсь снова жениться. Лучше жить одному, и тебе, вероятно, тоже. Скажу откровенно: я не хочу жениться. Я попытался один раз, и ничего хорошего не вышло. Мы с Викторией отлично ладили, пока не поженились. Именно тогда все стало разваливаться. То же самое произойдет и у нас с тобой.

— Так я напрасно унижалась, — сурово произнесла Ив, но почти в ту же секунду обернулась и внезапно бросилась к нему, крепко сжимая его в объятиях и восклицая: — Джонатан, Джонатан, ты знаешь, что я люблю тебя, почему же ты не хочешь остаться со мной? Почему ты так относился ко мне все эти годы? Я ждала тебя так долго, всегда ждала, и ты все еще не принадлежишь мне. Джонатан, прошу тебя, прошу тебя…

Лиза не могла больше вынести всего этого. Она спрыгнула с кровати и убежала в комнату Ив, так, как делала, когда была ребенком.

— Напрасно это она, — заметил Шон.

— Это смешно, не правда ли? Ты умолял меня уехать и жить с тобой, но я не осмеливалась, а Ив умоляла Джонатана жениться на ней и была им отвергнута.

Ответ Шона расстроил Лизу, хоть в нем и содержался комплимент ей.

— Нет, это не одно и то же, тебе шестнадцать лет, правда, любимая? А она уже не ходовой товар.

— Джонатан был старше ее.

— Он мужчина. Это другое дело. Держу пари, он не остался с ней в ту ночь.

Лиза с трудом переварила подобное замечание. Это была точка зрения, с которой ей прежде не приходилось сталкиваться, и которая ей очень не понравилась.

— Примерно через полчаса Джонатан отправился в Шроув, а на другой день они с Мэттом уехали. Я думала, он никогда не вернется, но он вернулся.