Северянин - Алексей Ермоленков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Стоп, а откуда он знает, что я получил первую степень слияния с Эратионом?» — промелькнула в моей голове мысль, и я тут же проанализировал все, что со мной произошло с того момента, как я подошел к трактиру. И остолбенел!
«Твою дивизию, так ни у одного из них за все время ни разу не открылся рот во время разговора со мной!!! Это как?! Это значит, мы общаемся по мыслеречи?! Но, как?! Они же не вампиры, да и на мою трубку никто не звонил!»
— Вижу до тебя дошло, — улыбнувшись, произнес второй северянин, что сидел за столом и молчал. Только он говорил со мной сейчас голосом. — У этих троих тоже первая степень слияния, как и у тебя. А у меня вторая. Поэтому я и не могу слышать ваши мысли, а вы, и все те, у кого первая степень слияния можете разговаривать при помощи мыслеречи даже на расстоянии. Это ваш дар, которым вас наградил Эратион. Правда, как по мне так цена за это слишком велика.
— По мне так тоже, — согласился я.
— У тебя, наверняка, появилось много вопросов. Присаживайся, мы ответим на твои вопросы. Детям мы никогда такого не говорим, и теперь ты понимаешь почему. А после прохождения взросления любой северянин расскажет тебе реальное положение дел на севере.
Я присел за столик, мужчина, что принес ларга, уволок его на кухню, а хозяйка засуетилась, подавая на стол легкие закуски, глиняную кружку и пару кувшинов с пенным напитком в больших кувшинах.
— Позвольте представиться, меня зовут Артем Темный, — произнес я прежде, чем садиться за стол. Я специально перевел свою земную фамилию на общий язык Эратиона, чтобы донести до своих собеседников истинный ее смысл.
— Ильма тан РибОльд, — сделала книксен девушка.
— Эрик тан ГхадУн, — встал и протянул мне руку парень, у которого слияние с Эратионом было второй степени.
— Сергей тан ДаркАр, — протянул мне руку мужчина, который сидел напротив Эрика.
— Ирдан тан Виот, — послышался голос от стойки бара. В нашу сторону направлялся еще один мужчина, который уже занес тушу ларга на кухню и теперь намеревался присоединиться к нам.
— Без меня не начинайте, — кокетливо прощебетала Ильма и убежала на кухню.
— Не начинать что? — не понял я.
— Как, что? Рассказ о том, как ты получил слияние.
— А вам это интересно?
— Конечно. У всех это происходит по-разному, и каждый сталкивается со своими трудностями. Собирая подобную информацию, мы потом можем давать советы своим детям, которые тоже в свое время будут проходить взросление. Конечно, эти советы будут носить общий характер, но, как ты уже понял, любая крупица знаний очень важна при прохождении взросления.
— Это да. Мне там очень не хватало знаний.
— Как и всем нам.
— Ну, а если мне пока не рассказывать о том, как я прошел взросление, о чем говорить будем?
— Как о чем? Я же тебе уже говорил, мы ответим на твои вопросы. Ведь, наверняка их у тебя много, — удивился Эрик моей забывчивости.
— Это да. Вопросов реально много. И вот первый. Как мы разговариваем посредством мыслеречи? Это магия?
— Нет. Магии, в том понимании, что разумные, живущие на Эратионе, в него вкладывают, тут нет. Дело в том, что северяне не простой народ. Это для всех других рас мы странные и чудоковатые, но при этом жутко опасные. А на самом деле все объясняется очень просто — мы и те, кто заботится об Эратионе.
— Не понял.
— Давай поясню. Существует Жизнь и Смерть, существуют животные и растения, существует магия и законы физики и много еще чего существует в этом мире. И все это находится в гармонии с самой планетой. Задача северян сделать так, чтобы это все так и продолжало пребывать в гармонии.
— Все равно не понял. Мы должны хранить баланс на Эратионе, как Повелитель Смерти?
— Нет, конечно. Как бы парадоксально это ни звучало, но Повелитель Смерти хранит баланс среди живых. Его задача не дать разумным уничтожить друг друга. А мы не позволяем разного рода аномалиям и всякого рода катаклизмам уничтожить всю планету. Мы всегда оказываемся в нужное время и в нужном месте и предотвращаем глобальные катастрофы, неважно, чем вызванные. В большей части мы делаем так, чтобы разумные сами устранили опасность. Мы их подталкиваем к нужному решению разными способами, но иногда приходится действовать и напрямую. Но в большинстве случаев, эти наши поступки воспринимаются остальными разумными просто, как еще одна причуда северян.
— Кажется, дошло, мы — гринписовцы! — вздохнул я от услышанного.
— Так и есть. Что бы это ни значило!
«Твою дивизию, да я же только что произнес это слово на русском!!! Спалился, блин! И, как теперь выкручиваться? Хотя почему он ответил „Так и есть“, если он не знает смысла этого слова?»
— В смысле, «что бы это не значило»? — удивился я.
— Так нас стал называть основатель современных северян. Тот, кто и привел нас к этой миссии. Раньше мы были обычными кочевниками, живущими на севере. А себя он называл… дай Создатель памяти…
— Себя он называл по-па-да-нец, — по-русски произнес Ирдан.
Моя челюсть упала даже не на стол, она пробила деревянный стол и с грохотом рухнула мне на ступню, отдавив ее при этом.
Я так и сидел с открытым ртом, пока Сергей не спросил меня:
— Ты знаешь значения этих слов?
— Надеюсь, что да. По крайней мере, я их точно слышал раньше.
— Каждый северянин слышал эти слова, — улыбнулся Эрик. Это же наша история.
Глава 20
Север континента Драбий. Трактир Ильмы тан Рибольд
— А можете мне поподробнее рассказать про нашего основателя? — не на шутку заинтересовался я, и мои эмоции не укрылись от моих собеседников.
— Конечно. Слушай, — начал свое повествование Эрик. — Рассказывали, что давным-давно на Эратионе постоянно гремели войны. Государств было намного больше, а договариваться между собой они еще не научились. В результате чего, одно из крохотных государств постоянно кочевало от одного покровителя к другому, по мере захвата более сильных стран своих противников. При этом оно так и оставалось отдельным государством. Никто из захватчиков не пытался сделать его своей провинцией. Уж не знаю почему.
Это государство облагали непосильными налогами их сюзерены, которым постоянно требовались деньги и ресурсы на войну. Вот и решил король обираемой страны созвать магов и придумать способ, как можно обрести независимость. И не нашли они ничего лучше, как призвать в этот мир
