Люби меня - Елена Тодорова

Шумный вдох. Выразительные судороги. Короткий, чисто мужской стон. Медленное скольжение пальцев по нижней части моего лица и шее. Мурашки по всей площади тела. Острая потеря естественной способности дышать. Теплое касание губ. Мягкое давление. И мое новое потрясение – каждый раз ощущается чудеснее предыдущего.

Мое потерянное сердце совершает два яростных удара и замирает, едва Саша усиливает контакт. Он целует смелее, интенсивнее и еще слаще. Но при этом во всех его действиях сохраняется та самая, ставшая для меня особенной, трепетная и умопомрачительная медлительность.

Свет, шорохи, посторонние запахи – все исчезает. Остаемся лишь мы, отчаянно тонущие друг в друге.

Моих звуков становится больше. Я будто бегу и не могу остановиться. Нет, я лечу. И я… Я отвечаю Саше. Когда он в очередной раз посасывает мою верхнюю губу, я тяну в себя его нижнюю. С вибрирующим мычанием скольжу по ней языком.

И…

Знала бы, каких реакций добьюсь, сделала бы это раньше. Мой нахальный антигерой содрогается, стонет и задыхается.

– Сделай еще… – причмокивая, первым атакует мой рот. Этот звук отчего-то дико заводит меня. – Пожалуйста, Соня… Пожалуйста…

И я делаю. Делаю все, что делает он. Пока наши языки не встречаются, заставляя нас обоих застонать, оттолкнуться, разбить надсадным дыханием воздух и в каком-то неосознанном страхе оцепенеть. Только долго держать расстояние мы уже не можем. Взгляды, которыми мы друг друга кроем, лишь сильнее раззадоривают. Киваем, ведя какой-то немой диалог, и снова устремляемся друг другу навстречу.

Губы, языки, влажный жар, тягучие толчки, чувственное сплетение, страстное скольжение, мучительное томление… Ощущений разительно больше. Их почти нереально терпеть. Но и остановиться возможности нет.

Не стесняясь тех интимных звуков, которые издаем все больше, сталкиваемся снова и снова. Ласкаемся языками, цепляемся губами и сладко-сладко присасываемся. Дрожим почти синхронно. В наших телах одинаковое сексуальное напряжение. Одна сплоченная и требовательная энергия. Общие химические реакции, которые дарят нам двоим попросту невообразимый кайф.

Можно ли впасть в зависимость от одной дозы? Я необратимо подсаживаюсь.

Все, что я знала до Саши… Все, что представляла… Все, что фантазировала… В сравнении с тем, что я чувствую, проживая свой первый опыт в поцелуях, все это – сплошная ерунда.

Реальность прекрасна.

Глубже и глубже друг в друга. Жаднее, откровеннее и требовательнее. Пожирая, провоцируем. Лаская, соблазняем. Дрожа и постанывая, насыщаем.

Может, это и иллюзия, но внутри меня воспаряет ощущение, будто именно в этот момент моя любовь к Александру Георгиеву из далекой мечты становится настоящей. И это чувство оказывается таким сильным, что я задыхаюсь. Задыхаюсь настолько, что вмиг страшно становится. Повозившись под Сашей, отчаянно выгибаюсь дугой и, наконец, отталкиваю его.

Он хоть и смотрит на меня с какой-то тревогой, сразу же подается. Я толкаю дальше и дальше, пока ему не приходится сесть. Сама же откидываюсь на сено и, глядя в потолок, часто-часто моргаю. Глубокий вдох не сразу сделать удается. Но постепенно, когда я заставляю мозг переключиться, эта странная психологическая атака отступает.

Когда полностью в себя прихожу, обнаруживаю Сашку глядящим перед собой каким-то абсолютно расфокусированным взглядом. Переживаю, что обиделся на меня. Быстро сажусь, чтобы осторожно коснуться руки. Он сглатывает и совершает шумный вдох. Прежде чем повернуться ко мне, морщится и растирает пальцами глаза, будто они у него жгут.

А взглянув на меня, Георгиев вдруг начинает смеяться.

– Что? – с трудом выдыхаю я.

Никогда ничего особо не боялась. Но Саша вновь и вновь, даже после этого потрясающего момента полной и безграничной близости, вынуждает меня испытывать панику из-за того, как он сам это интерпретирует.

Но…

Вот Георгиев пожимает плечами и продолжает смеяться. Я с трудом дыхание перевожу, потому как понимаю, что это радость.

Он растерян и счастлив.

Боже, он счастлив! Это очевидно. Я не могу ошибаться. И от этого осознания я сама захлебываюсь такими сумасшедшими эмоциями, что не рассмеяться не могу.

Саша смотрит на меня. И так же резко посерьезнев, заваливает меня обратно в сено.

– Это лучшее, что со мной было, – выдает глухо, напряженно вглядываясь в мои глаза. – Можем, пожалуйста, еще так сделать?

Смотрит с таким обожанием, что даже если бы я и хотела отказать, не смогла бы.

– Да…

И Саша целует. Целует, вновь заставляя меня терять рассудок. Не только из-за того, что я чувствую, когда его губы и язык ласкают мой рот. Но и из-за того, что чувствует он сам, пока делает это со мной. Из-за этого особенно.

Отвечая на поцелуй, я смелею. Лишь бы добиться еще больше эмоций от Саши. Каждый его стон, каждый вздох, каждое вздрагивание, каждое несдержанное касание, каждое сердечное ускорение, каждое усиление страстной атаки – все это я с восторгом воспринимаю как нашу общую любовную победу.

Мы не можем остановиться. Целуемся так долго, что немеют губы. Но даже тогда не прекращаем полностью. Отрываемся на какое-то время, чтобы дать плоти минимальный отдых на требуемое восстановление. И снова продолжаем.