Избранная пламенем - Кира Верго
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Искренней любви. Всё ваши чувства к ней, не более чем симпатия, влюбленность. Но, будем надеяться, что я ошиблась, — ответила она, заметив, с каким напряжением на неё смотрят братья-месяцы.
— Я верну её, — сказал Июль, и под взгляды присутствующих, подошёл к светочу, присел на колени и склонился над ней.
Казалось, он так мечтал коснуться её губ, практически с первой их встречи. Но сейчас, всё было по-другому. Он боялся, что это может не сработать. Но, разве его любовь какая-то не такая? Какая она должна быть? Его сердце ускорило такт. Осторожно просунув руку под затылок Лины, Июль слегка приподнял её голову. Нежно поправив волосы, с нескрываемой нежностью посмотрел на бледное лицо девушки, опустив взгляд на пухлые губы.
— Вернись милая, прошу тебя, — прошептал он, и плавно прижался к ней губами, вкладывая каждую частичку своих чувств в этот поцелуй.
Не поверить в его искренность намерений было невозможно. Братья с замиранием сердца, ждали эффекта. Октябрь же, боролся с ревностью, хоть и понимал, что это для блага возлюбленной. Внутри яростным ураганом проносился вопрос: почему не я? Отчего не сделал этот шаг первым? Июль опередил его. Он отнимет её… внутренний страх, мерзко дёргал за ниточки. Глядя на брата и девушку, ему виделись сходства. Они подходили друг другу, как бы не было больно это признать. Две огненные стихии, яркие и горячие, а он? А что он? Внутри шла борьба, которой он было трудно сопротивляться.
Ему даже хотелось отвернуться, но совесть не позволяла, сделать этого. Он всем сердцем желал, чтобы Аделина открыла глаза, и плевать, что без его помощи. Главное, чтобы она очнулась.
Замерев в ожидании, присутствующие затаили дыхание. Поцелуй любви для них был под запретом, практически мифом, ведь все знали правила волшебного мира. Вето на право любить, пришло с исчезновением Феникса. И каждый раз, когда правила нарушались, возникали последствия. Они приносили невыносимые страдания. Но, в этот момент, никто не хотел думать о правилах. В сердцах горела надежда на чудо.
Глава 33
Июль медленно отпрянул от Аделины. Её глаза по-прежнему были закрыты, но ведь это не значит, что она должна мгновенно очнуться. Нужно время. Он верил в это, потому что не сомневался в себе, в своих чувствах, что горят в груди. Внимательно вглядываясь в лицо девушки, он искал хоть малейший намёк на её пробуждение.
— Вернись, — тихо шептал он, осторожно гладя её по щеке.
Но, не через минуту, ни через пять, чуда не произошло.
— Нужно подождать, — уверял Июль то ли себя, то ли окружающих. Он испугался, что это не сработало. Почему?
— Октябрь? — спросила Шахмаран, и все посмотрели на него. — Твой выход. Ты уж постарайся как следует, — она многозначительно на него посмотрела.
— Почему не сработало? — прижимая к себе светоча, спросил Июль.
— Потому что ты её не любишь, — вздохнув, ответила Шахмаран.
— Но, это не так! Я чувствую, как горит внутри сердце. Я…
— Это другое. Всё что угодно, но не та самая любовь, которая способна воскресить, — сказала она, взяв Июля за плечи и наклонилась к уху. — Отпусти её. Она не твоя, а ты не её. Вот и всё.
Июль растерянно посмотрел на братьев, чувствуя себя обманутым. Он не хотел в это верить, но ситуация говорила об обратном.
— Нет… — выдохнул Июль.
— Я знаю, как тебе больно. Ты не виноват в том, что хотел заживить старые раны, — тихо сказала Шахмаран.
— Старые? Что ты имеешь в виду? — так и не отпуская светоча из рук, промолвил Июль.
— Ты не отправился после Миры… и поспешил заслонить зияющую дыру в сердце Аделиной. Они обе сильные, но зависимые от чувств, им нужна настоящая любовь, способная отпускать и прощать, принимать любой выбор. Без этого, всё бессмысленно. Ты, к сожалению, ещё не готов, — ответила она.
— Я не понимаю, — горько прошептал Июль.
— Ты должен отпустить её, если желаешь ей добра. Время идёт, Июль. И оно не в пользу девушки, — тихо сказала Шахмаран.
Июль молча отстранился от светоча, аккуратно опустив на прежнее место. Поднявшись на ноги, бросил последний взгляд на девушку, ему померещилось, что на поляне лежит Мира. Сморгнув видение, картинка раздвоилась, накладываясь друг на друга. Ему стало невыносимо горько от осознания, что он потерял их обеих, что он не может им дать того, что они заслуживают. Так больно осознавать, что ты стоишь на пороге своей мечты, но приходится самому закрыть перед ней заветную дверь. Нити души запутались в сложный узел, мучительно стягивая сердце. Иллюзия чувств разлетелась острыми осколками от удара правды, от которой он пытался бежать, обманывал себя. Новая любовь не спасла от старой, а только лишь усугубила состояние.
Июль, на глазах у братьев начал менять облик. Его яркие волосы теряли сочный красный цвет, превращаясь в седые. Загорелая кожа посерела, горящие зелёные глаза померкли. Он безразлично смотрел на свои руки, словно забыл, кто он.
— Брат, остановись, — сказал Апрель, с ужасом глядя на его трансформацию, и хотел было подойти к нему, но Июль холодно посмотрел на него. Одним взглядом, без слов дав всем присутствующим понять, чтобы его не трогали.
— Июль, ты слишком перегибаешь. Прекрати это, пока не поздно, — с ужасом прошептал Октябрь, искренне жалея обо всем, что подтолкнуло брата на этот шаг.
— Я не могу, — ответил Июль, посмотрев на него, и такая боль в его глазах, такая мука пролетела. — Увидимся, когда придёт время, — прошептал он, начав растворяться в воздухе, и братья поняли, что ничего изменить нельзя.
Такое уже проходил Январь. Сейчас он сильнее всех понимал состояние брата, которого разрушили чувства.
Он разбит. Любовь запрещена. Она приносит боль и последствия… Июль тому живое подтверждение, которое меркнет с каждым мгновением.
Сколько ему понадобится времени, чтобы вернуться? Никто не знает. Исцеление душевных ран процесс посерьёзнее физического.
— Прости меня за всё, — прошептал Октябрь, протянув руку к Июлю, но на его месте уже ничего не осталось. Только лёгкий ветерок с ароматом спелого лета, что ускользая, рвал тонкую нить братства.
— Спаси её… — откуда-то донёсся тихий голос Июля.
К таким потерям и происшествиям братья не были готовы. Трудно принять его выбор. Они понимали, что когда-то он вернётся, но уже никогда не будет прежним.
Все мрачно стояли молча, не в силах, что-либо сказать о случившемся. Как вдруг, Сириус подошёл к Октябрю и толкнул его, развеяв мысли о брате.
Сделай то, что должен! — лебер мысленно обратился к Октябрю, но его призыв услышали
