Близится утро - Сергей Лукьяненко

Уже с веревками я вернулся к пленнику. Отволок его подальше в кусты, туда же и первого пленного притащил. А сам, завязывая по пути узлы, вернулся к колодцу. Лег возле него, опустил голову, крикнул:

– Хелен?

– Быстрее! – Кажется, она была на грани истерики. – Маркусу плохо, понимаешь?

Я сбросил вниз один конец веревки. Второй крепко привязал к ближайшему дереву.

– Что делать? – спросила Хелен, – Привязывай Маркуса! Под мышками и за пояс, так, чтобы дыханье не сперло!

Хорошо хоть узкий колодец позволял говорить негромко. Я поминутно озирался, но углядеть всех, кто мог подойти, конечно, бы не смог.

– Привязала! – крикнула Хелен. Как только она занялась делом, голос ее сразу окреп. Не любила она быть беспомощной, ох не любила.

Я перекинул веревку через ближайшее деревце, соорудив простой блок. И стал понемногу поднимать Маркуса. Главное, чтобы Хелен его правильно привязала, иначе можно и удавить человека...

Видать, летунов хорошо учили вязать узлы. Маркус висел словно в люльке: веревка была крепко, но свободно завязана на груди, пропущена под мышками, да еще и за пояс закреплена. Когда склоненная голова Маркуса показалась из колодца, я закрепил веревку, вытащил Маркуса, торопливо развязал. Прижался ухом к груди.

Живой. Ничего, значит, отойдет – на свежем-то воздухе. Главное – от солдат уйти.

Я спустил веревку вниз и крикнул Хелен, чтобы та привязывалась.

Говоря честно, положение наше было почти безнадежным. Вдвоем с Хелен, с беспомощным, неспособным двигаться Маркусом на руках, в окружении солдат, рядом с надежно охраняемой границей – что мы можем сделать? Подземными ходами уже не уйти, силой не пробиться.

Хитростью? Так какая же нужна хитрость, чтобы миновать все посты?

– Тяни! – крикнула Хелен, и я стал выбирать веревку. Тащить Хелен, конечно, было потруднее, но вполне мне по силам.

Может быть, переодеться в военную форму? Ага. Хорош буду я, небритый и грязный, в облачении легионера. Женщину за мужчину тоже никто не примет – это только в веселых оперетках подобные переодевания сходят с рук. Ну и Маркус даже если его в мешок засунуть, все равно вопросы возникнут: «А что за куль вы тащите, господа хорошие?»

Я глянул на Маркуса – лицо у него чуть порозовело, дыхание вроде как стало ровнее. Это хорошо...

– Дай руку!

Лицо Хелен показалось над краем колодца, Я закрепил веревку, протянул руку и помог летунье выбраться.

Первым делом она стала отряхиваться, а лишь потом уже сбросила веревку.

Огляделась, покосилась в колодец – и с чувством спросила:

– Ильмар, как ты сумел подняться? Ага... поняла!

– Невелик труд, – гордо ответил я. – Вот дальше что Делать...

Оставив Маркуса – пусть приходит в себя, мы прошли к полевой кухне. Я в двух словах объяснил Хелен диспозицию.

– Солдат тех... убил? – спросила летунья.

– Нет. Связал. Хелен кивнула;

– Правильно. Если схватят... не стоит саперов до бешенства доводить. Они народ горячий, всю жизнь под ручку со смертью ходят.

Если схватят – все одно конец.

– Планер бы, – сказала Хелен. – А, Ильмар? Может быть, у них планер поблизости?

Я покачал головой, и Хелен кивнула, признавая призрачность надежд.

– Местности мы не знаем, вот в чем беда, – пробормотал я.

Конечно, это была моя вина. Целиком и полностью. Расслабился, решил, что тихими подземными дорогами выйдем прямо к османам. А надо было подстраховаться!

Хелен кивнула:

– Да... проводник нужен.

В следующий миг я схватил Хелен за руку и потащил в кусты. До меня донесся явственный скрип колес.

– Вот и проводника Сестра ниспослала! – почти весело сказала Хелен, распластавшись на земле рядом со мной. – А? Да еще и телега, для Маркуса!

Я промолчал. Даже если к нам приближается один человек – ничем это не поможет. Приставив к горлу нож, сумеем его разговорить, только что с того? Мимо постов так не проедешь.

Возница и впрямь был один. Рыжий, с щегольскими тонкими усиками, в очень вольно надетом мундире – судя по нашивкам, сержант. Он правил запряженной парой лошадей телегой, загруженной ящиками и бочками, и казался совершенно спокойным.

– Хитрая у него рожа, – задумчиво произнесла Хелен. Ее недавняя паника полностью исчезла. Видать, не на пользу летунам идет пребывание в подземельях.

– Попробуем, – скрепя сердце согласился я. – Сейчас, как только начнет искать поваров...

– Эй! – зычно позвал рыжий сержант. – Провиант приехал!

Я потянулся за ножом – но Хелен взглядом остановила меня. Приложила палец к губам, улыбнулась – и выпрямилась в полный рост.

– Привет! – направляясь к сержанту, сказала она. Затаив дыхание, я ждал.

Что она, решила сама скрутить сапера? Сумеет наверняка, она або знает любой мужик позавидует! Только зачем?

– День добрый, мадемуазель, – спрыгивая с телеги, сказал возница. Глаза его шарили по Хелен – он пытался сообразить, кто она такая, надо ли к ней относиться с уважением или можно поприставать немного...

– Я – графиня Хелен, одна из тех, кого вы ищете, – спокойно сказала летунья.

Я едва не вскочил от неожиданности.

– А... – отступая на шаг, произнес возница. Потянулся к поясу, где висел тяжелый бронзовый палаш.

– У меня к тебе предложение. – Хелен миролюбиво развела руками. – Нас здесь трое. Поможешь добраться до границы?

Сержант быстро оглянулся, проверяя, нет ли кого позади, не подкрадываются ли, пока женщина заговаривает зубы. Я сразу зауважал его за это.

– И с какой стати?

– Пять тысяч стальных. Возница рассмеялся:

– Мадемуазель... не смешите меня. За одного Маркуса в десять раз больше назначено! А он ведь тут?

В голосе его была и настороженность, и опаска, и жадность.

– Здесь, – легко признала Хелен. – Только неужто ты думаешь, будто получишь награду? Полковнику вашему она достанется. А тебе... ну, может, сотню марок и дадут.

Возница мрачно смотрел на Хелен. Похоже, она попала в точку – и сомнений в таком исходе у сержанта не было.

– Поможешь – на всю жизнь денег огребешь, – продолжала Хелен.

– Попадусь – болтаться мне в петле, – огрызнулся сержант.

– А за просто так богатство не дается. Хочешь жить – умей рисковать.

– Откуда я знаю, есть ли у тебя деньги? – после короткого раздумья спросил сержант.

– Гляди.

Хелен протянула руку – и я понял, что она произносит Слово.

Горсть стальных монет возникла на ее ладони.

– Здесь меньше... – прошептал легионер. Глаза у него только что на лоб не вылезли от жадности.

– Есть и еще. Решай, сержант, нам каждая минута дорога.

Он снова оглянулся. Хелен тем временем вернула деньги на Холод.

– Где... эти... – спросил сержант.