Месма - Вадим Смиян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На столе валялся оторванный листок бумаги с начертанными на нем письменами. Влад взял его влажными и трясущимися пальцами, с недоумением прочитал:
« Влад, мы с Валерием так и не смогли тебя добудиться, как ни старались…
И трясли тебя, и водой брызгали, ничего не помогало – ты только мычал, тряс головой и снова засыпал. Нам пришлось уехать в институт без тебя. Ты подумай – не пойти ли тебе ко врачу? С тобой что-то не так, все это ненормально. Женя…»
Влад раздраженно бросил записку обратно на стол.
« Вот придурки!» – подумал он в ярости. «Ненормально»! Если тут что и ненормально, так это уехать и оставить непробудившегося товарища дрыхнуть дальше, когда надо мчаться на занятия. Он себе с ними подобного не позволял, даже если они орали на него и тапками швырялись… Влад с тоской вспомнил, что он пропустил серьезную лабораторную по строймату, которую теперь придется отрабатывать, лекцию по термеху( в этой науке он ни черта не понимал, и этот факт беспокоил его все больше), и на десерт – семинар по английскому.
С английским у него было все в порядке, более того, преподавательница всегда выделяла его среди прочих, и его отсутствие будет ею непременно замечено; а вот спуску она не давала никому, пропусков своих уроков не терпела
принципиально, и теперь ему предстояла выволочка… Это стопроцентно, можно и не сомневаться! Теперь ему придется униженно просить англичанку о прощении и выдумать какой-нибудь бред, хоть как-то оправдывающий его разгильдяйство, иначе в следующий раз она просто выставит его за дверь, и придется идти в деканат, ну а там… понятно, что его ожидает! И все из-за этих двух ослов – видите ли, не добудились они его! Ну, и кому он поведает такую бездарную лажу?
Крайне раздосадованный, Влад отправился было в туалет. Однако едва он сделал пару шагов, как его шатнуло в сторону так, что он чуть не упал. С трудом вписавшись в дверь, он на трясущихся ногах кое-как добрел до туалета, и там ему стало дурно настолько, что он едва не упал головой в унитаз. К счастью, время было таким, что все соседи по комнатам были в институте, и Влад никого не встретил, иначе его приняли бы за мертвецки пьяного. Случалось, конечно, что ребята выпивали, однако не до такого же состояния, чтобы не держаться на ногах! И кому он будет потом объяснять, что он в рот не брал ни капли, а ему просто сделалось очень плохо…
В умывальнике Влада ждало еще одно открытие. Умываясь, он заметил, как дрожат от слабости руки. Но это было бы еще ничего…Когда Влад принялся утирать полотенцем умытое лицо и шею, он с недоумением заметил кровяные пятна на белой «вафельной» ткани. Он посмотрел на себя в зеркало и сразу застыл от изумления: на верхней части его шеи, прямо под нижней челюстью с левой стороны неведомо как появилась короткая и глубокая царапина, из которой и сочилась кровь.
«Этого только не хватало! – с досадой подумал Влад. – Откуда такое?..»
Он приблизился к зеркалу почти вплотную и внимательно рассмотрел царапину. Это была и не царапина даже, а самый настоящий шрам, как будто сделанный острым ножом или лезвием. Причем впечатление было таким, будто сначала ему аккуратно сделали надрез, а затем попытались расширить его, и теперь шрам приобрел некое подобие приоткрытого безгубого рта, что действовало особенно пугающе. Кто это сделал и зачем – он не имел ни малейшего представления. Одно он мог сказать с полной уверенностью: когда он вчера поздно вечером ложился спать, ничего похожего на это безобразие у него на шее не было! Кровь, заполняя царапину изнутри, свернулась, образовав характерную корочку, но он по неведению содрал ее во время умывания, и кровь выступила снова. Не случись этого, Влад мог бы и вообще не заметить наличия неведомо как образовавшейся раны.
Он даже посмотрел на свои руки, чтобы убедиться, не мог ли он сам пораниться своими же ногтями: однако ногти его были коротко острижены, а кроме того, чтобы нанести себе похожий шрам ногтями, ему следовало крепко схватить самого себя за горло, чего он, естественно, не делал.
Ошеломленный и недоумевающий, Влад вернулся в пустую комнату. Он попробовал одеться, но очень скоро убедился, что даже на одевание у него совершенно нет сил. О том, чтобы ехать в институт, дорога в который представляла собой настоящее многоборье ( автобус, электричка, троллейбус), не могло быть и речи. Он с ужасом представил себе, что могло бы с ним произойти в дороге, решись он на такое безумие.
Помыкавшись туда-сюда, Влад решил, что лучшее из всего, что он мог бы сделать, это лечь в постель. Найдя в своих запасах лейкопластырь, он заклеил шрам на горле, который упорно продолжал кровоточить, и улегся в кровать. Полежал немного, устремив взор в потолок и раздумывая над всем случившимся. Однако мысли его блуждали, разбегались, наслаивались друг на друга, и он никак не мог собрать их воедино. В конце концов, он впал в дрему и вроде бы заснул.
Спал он плохо, беспокойно, пребывая в неком полусне – когда человек вроде бы спит, и при этом осознает окружающую обстановку. Потом он все-таки отрубился – как будто провалился в омут!
В себя он пришел поздно вечером, когда Валерий с Евгением вернулись из института и включили свет. Сноп света ударил ему под прикрытые веки, и он, вздрогнув, мгновенно пробудился. Приподняв голову, он увидал обоих друзей, вешавших в платяной шкаф верхнюю одежду.
- Ну как ты? – спросил Евгений, бросив на него озабоченный взгляд.
- Ничего, - произнес Влад, заметив попутно, что голос его дрожит от слабости.
- Записку мою читал?
- Читал…
- Ты на нас не сердись, но мы просто не знали уже, что и делать! Не железом же каленым тебе пятки прижигать!
- Да все нормально, ребята… Я все равно бы никуда не поехал, - сказал Влад, слабо улыбаясь. – У меня совершенно нет сил. Как там… институт?
- А что ему станется! – Евгений опустился на стул перед кроватью Влада, в то время, как Валерий переодевался в трико и футболку. – Стоит наш институт!
- А как… англичанка? – озабоченно спросил Влад.
- Англичанка-то? – Женя усмехнулся. – Сразу заметила, что тебя нет. «А где, - говорит, - Силуян?» Я ответил, что ты приболел… Так веришь ли, она расстроилась! Силуяна нет, говорит, так и спрашивать некого.Представляешь, ты у нее лучший! А мы – так, мусор всякий… Чего нас спрашивать!
Валерий, услышав это, рассмеялся. Сказанное его не касалось, ибо он изучал французский.
- В общем, ты не переживай, - заверил Евгений, - она на тебя не сердится. Придешь, она только об радуется… Главное тебе – выздороветь скорее! Ты хоть определился, что с тобой случилось-то?
