Люди Севера: История викингов, 793–1241 - Джон Хейвуд

Торговля или кораблекрушение?

Присутствие норманнских артефактов в инуитских поселениях обычно толкуют как свидетельство торговых отношений между инуитами и Скандинавией. Однако могло быть иначе. У инуитов были меха, шкуры и моржовая кость, необходимые скандинавам для сохранения торговых связей с Европой, но что скандинавы могли предложить в обмен? Драгоценным товаром в этих широтах была бы древесина, но гренландские скандинавы и сами страдали от ее дефицита. Можно было продавать железные орудия, но в колониях их тоже не хватало. У инуитов было метеоритное железо из северной Гренландии, обрабатывая которое холодной ковкой они изготавливали клинки. Скандинавское кованое железо было лучше, но ковать его без кузнечного горна труднее. Альтернативная теория объясняет присутствие скандинавских артефактов в инуитских становищах не торговлей, а тем, что все они попали на север с единственной скандинавской экспедицией, возможно, той самой, которая сложила столбы на острове Вашингтона Ирвинга. Корабельные заклепки попали в руки инуитов не новыми: они выглядят так, будто их вынули из корабельной обшивки. Норманны вряд ли стали бы торговать обшивкой собственного корабля, так что корабельные доски вместе с другими предметами, возможно, были доставлены с места кораблекрушения. А может быть, инуиты, обнаружив в своих водах чужаков, захватили и разграбили корабль. Для гренландских же колонистов это была еще одна экспедиция, пустившаяся через опасные арктические воды в Нордсет и сгинувшая.

Глава 9

Молдон, Лондон и Стэмфорд-бридж

Возвращение викингов в Англию, 978–1085

Год 973-й был выбран королем Англии Эдгаром Миролюбивым (правил в 957–975 гг.) для проведения пышных торжеств. Эдгар стал первым за полтора столетия английским монархом, при котором страну не тревожили нашествия викингов. За время его правления не случилось ни единого набега. В отсутствие угроз извне он спокойно занимался укреплением собственной власти и восполнением ущерба, причиненного викингами английской церкви. Но его амбиции простирались шире. Англия была крупнейшим, богатейшим и могущественнейшим из королевств Британии, и Эдгар видел себя не только ее правителем, но и владыкой всего острова. Поэтому первым торжеством 973 г. стала церемония коронации, проведенная ради прославления правления Эдгара, хотя к тому времени он сидел на троне уже 15 лет. Для коронации Эдгар не случайно выбрал древний римский город Бат: ассоциации с великой империей должны были добавить его титулу блеска. Позже он обозначил свои имперские притязания еще яснее, устроив дворцовый прием в Честере, бывшей крепости римских легионеров. Было организовано великолепное зрелище: Эдгар проплыл по реке Ди в ладье, где на веслах сидели шесть или восемь (тут источники расходятся) британских королей, в том числе Кеннет II Шотландский, норманнский король с острова Мэн или с Гебридов по имени Маккус, Малькольм Стратклайдский и три (или пять) валлийских короля. Сам Эдгар сидел на руле. Символ был понятен всем: рука Эдгара правит всей Британией.

Триумф оказался преждевременным. Эдгар умер в 975 г. всего 32 лет от роду, и с этого момента и до самого окончания норманнского завоевания корона Англии никому не доставалась мирно. У Эдгара было два сына: старший Эдуард от наложницы и Этельред от жены Эльфтрит. Эдуарду было лет 13, Этельреду – семь. При других обстоятельствах Эдуард занял бы трон без всяких споров, но, поскольку он был незаконнорожденным, многие влиятельные люди хотели видеть на престоле Этельреда. Сторонники Эдуарда оказались сильнее, однако правил он всего три года и пал жертвой убийц, когда посещал Этельреда в замке Корф, что в Дорсете. После этого Этельред стал королем (правил в 978–1016 гг.), но подозрения, что он сам организовал убийство брата, сопровождали его до конца дней, смущая подданных и препятствуя утверждению его власти. Эдуарда, который при жизни был жестоким и свирепым, его сторонники объявили мучеником. Искупить вину в братоубийстве было непросто, тем более такому правителю, как Этельред, который не слушал советчиков, за что и получил прозвище Неразумный. Его положение усугублялось также тем, что в возрасте, когда королю положено вести свои полки в битвах, Этельред не выказывал абсолютно никакой склонности к войне. Вместе с тем он был умелым администратором, и будь тогда в Англии мир, вполне мог бы стать успешным правителем.

Битва при Молдоне

К несчастью для Этельреда и Англии, викинги всегда чувствовали, когда где-то политическая ситуация становилась нестабильной, и новая волна нашествий не заставила себя ждать. Этельред не процарствовал и двух лет, когда норманны напали на порт Саутгемптон, перебив множество горожан и угнав в рабство большинство уцелевших. В том же году набегу подвергся вечно беззащитный остров Танет в Кенте, а флот не то с Гебридов, не то из Оркни разграбил Чешир. Продлившийся четверть века мир для Англии кончился.

Первые набеги совершались, судя по всему, относительно небольшими отрядами: в Саутгемптон викинги пришли на семи ладьях, в Дорсет в 982 г. – на трех, но численность морских разбойников быстро росла. В 991 г. Олаф Трюггвасон, честолюбивый морской конунг с претензиями на норвежский трон, привел в Фолкстоун флот из 93 кораблей. Разграбив город и окрестности, Олаф пошел к Сэндвичу, пересек устье Темзы у Ипсвича и двинулся к Молдону, что в Эссексе. Там он разбил лагерь на острове Норти в устье реки Блэкуотер. Эссекский элдормен по имени Биртнот со своим войском и местным ополчением встал на берегу напротив острова. Олаф предложил эссексцам заплатить выкуп, обещав за это уплыть восвояси. Биртнот ответил, что будет платить викингам только остриями копий и клинками мечей.

Последовавшая за этим битва послужила темой одной из самых прекрасных древнеанглийских поэм – «Битва при Молдоне», проникновенно воспевающей воинскую доблесть, равно ценимую и англичанами, и норманнами. Остров Норти соединялся с берегом косой, но пройти по ней можно было только в отлив. Когда он настал, викинги попытались перейти на берег и сразиться с англичанами, но всего лишь три английских воина успешно преградили им дорогу. Тогда норманны стали насмехаться над эссексцами, крича, что тем не хватает смелости сразиться на равных условиях на твердой земле. Тут Биртнот принял роковое решение отвести людей и позволить викингам перейти и построиться в боевой порядок на берегу. Численность сражавшихся армий неизвестна, но, учитывая размер норманнского флота, не будет слишком смелым предположить, что под началом Олафа было 3000–4000 воинов. Относительно численности войска Биртнота никаких указаний нет, но один из поздних источников, «Книга из Эли» XII в., сообщает, что англичан было меньше. Вскоре события на поле битвы обернулись не в пользу обороняющихся. Многие ополченцы (если не все) не были обучены и даже не знали, как правильно держать щиты и копья. Когда Биртнот, сражавшийся в первом ряду, получил смертельную рану, часть английских воинов дрогнула. Согласно поэме, первым бежал Годрик, оседлавший Биртнотова коня, – хотя, по обычаю того времени, сражался элдормен пешим, как и все английские воины, но на битву приехал верхом. Годрик галопом ускакал прочь, а за ним последовали его братья. Остальные, узнав коня, сочли, что Биртнот бросил своих людей, и тоже побежали. Только дружина элдормена не покинула поля боя и стояла насмерть над его телом. Поэма рассказывает, как в безнадежной битве эти воины ободряли друг друга. «Часто кричали мы, – говорит один из них, – за чашей меда, славой на лавах клялись-хвалились, в тех застольях стойкостью ратной пускай же каждый покажет свою отвагу»[10]. Они погибли все до единого.

Поэт, сочинивший «Битву при Молдоне», упрекает Биртнота в том, что тот дал викингам выйти на берег, приписывая это решение гордыне, то есть той страсти, за которую был изгнан из рая Сатана. Этот упрек вряд ли справедлив. Биртнот, должно быть, отдавал себе отчет в том, что, хотя его армия заслоняет от викингов Молдон и окрестности, корабли дают норманнам тактическое преимущество: они в любой момент могут поднять паруса и уплыть грабить другие, беззащитные города и веси. Рискнув начать сражение, Биртнот счел, что должен воспользоваться шансом разбить вражескую армию и защитить от грабежа всю страну. Принимая вызов Биртнота, Олаф рассчитывал примерно то же: если удастся разбить английское войско, можно будет свободно грабить где захочешь.

Этельред откупается от викингов

Поражение Биртнота обернулось для Англии самыми серьезными последствиями. Как условие мира Олаф потребовал от Этельреда выкуп в размере 4536 кг серебра. Архиепископ Сигерик посоветовал Этельреду заплатить, и, по крайней мере, в этот раз, король послушал совета. Чтобы собрать дань, данегельд (датские деньги), как это тогда называлось, королю пришлось ввести всеобщий налог и распродавать земли и привилегии. Выплата помогла избавиться от Олафа, но показала всем слабость Англии и привлекла новых разбойников. На следующий год в устье Темзы снова объявились норманнские ладьи. Этельред приказал собирать в Лондоне флот, чтобы отрезать викингов от моря. Командовать формированием флота он поставил хэмпширского элдормена Эльфрика, но тот предупредил викингов о готовящемся нападении, а потом и вовсе перешел на их сторону. Такие истории будут преследовать Этельреда до конца его правления: все попытки англичан дать отпор викингам будут срывать изменники.