Я люблю Париж - Линдси Келк

— Я понимаю, тебе кажется, что сейчас я не следую твоему совету, — сказала я, с тоской глядя на проходящую мимо девчушку с пакетом конфет. — Но именно это я и делаю. Поверь мне.

— Хорошо, — сказала она. — Но я ужасно разочарована из-за того, что мне так и не удалось заманить тебя. Ты помнишь, что мои двери всегда открыты для тебя, если ты передумаешь?

— Да. И — нет, — пообещала я. — Я позвоню тебе позже, желаю провести чудесный день, и мне жаль, что мама себя так ведет.

— Ей тоже придется пожалеть, если она не перестанет трындеть про свой чертов маринованный лук, — пригрозила Луиза. — Люблю тебя.

— Я тоже.

Сделав медленный вдох, я снова взглянула на часы, оглядела перрон в поисках кассы и направилась к вывеске «Евростар», при этом мои балетки начали сваливаться с ног, издавая шлепающий звук при ходьбе. Я толкнула двери и подошла к человеку с уставшим лицом, глядя на него и как бы говоря «умоляю, помогите».

— Я могу вам помочь, мисс? — улыбнулся он в ответ.

За то, что он назвал меня «мисс», я одарила его самой широкой улыбкой, на какую была способна.

— Здрасьте. Мне нужен билет до Парижа, — начала я, доставая свой кошелек.

— Конечно, — сказал он, что-то набивая на клавиатуре. Я потерла глаза, чтобы проснуться, и тут же вспомнила о том, как двенадцать часов назад то же самое делал Ален. — Когда вы хотели бы уехать?

— Сейчас.

Он поднял глаза от клавиатуры.

— Серьезно?

Я пожала плечами и кивнула:

— Да, пожалуйста.

— Хоррррошо-о, — нараспев произнес он, нажав еще несколько клавиш и провернув несколько страниц колесом мышки. — Решили отправиться на шопинг в последнюю минуту?

— Вообще-то нет, — улыбнулась я. — Мне надо выбить дерьмо из девицы, которая пытается украсть у меня парня, а потом сказать ему, что я люблю его, несмотря на кризис среднего возраста, роман или что там у него, и что даже если он скажет, что не хочет жениться на мне и жить со мной под одной крышей, я все равно хочу быть с ним.

Человек не отрывал от меня глаз. Видимо, он не привык, чтобы клиенты были так многословны с ним в это время суток.

— Поэтому мне надо добраться туда как можно скорее.

Он посмотрел на меня еще немного, а потом расплылся в улыбке и хлопнул в ладоши.

— Тогда понятно, — воскликнул он. — Вам лучше ехать поездом в девять тридцать.

— В девять тридцать, — повторила я, переминаясь с ноги на ногу, к изумлению всех остальных в кассе. — А сколько стоит этот билет?

— Гм-м, поскольку вы сделали заявку только что, могу предложить только оставшийся бизнес-класс, — сказал он, просматривая страницу. — Это будет триста пятьдесят фунтов.

Я перестала танцевать. Ого. Я протрезвела.

— Первый эконом-класс, который я могу предложить, будет в двенадцать тридцать, в Париж вы попадете не раньше трех сорока пяти.

— А я еще успею забронировать билет на девять тридцать? — спросила я, глядя на свои кредитки.

— Да, у вас даже еще останется время, чтобы попить кофе, только приходите за двадцать минут до отправления. — Он перегнулся через прилавок и прошептал: — Советуют за тридцать минут, но и двадцати достаточно. Может быть, успеете сделать покупки, позавтракать или помыть волосы.

— Что?

— Ничего. — Он перевел взгляд на экран.

— Бронируйте, — сказала я, вручая ему кредитку.

Он провел ее по слоту, я продолжала терпеливо ждать, барабаня пальцами, но ничего не происходило.

— Боюсь, эта карточка пуста. — Мужчина скорчил грустную гримасу. — Может быть, у вас есть другая? Или парочка?

Этот человек стремительно отправился в самый низ моего списка тех, кому положены подарки на Рождество. Вновь обратив взгляд на бумажник, я увидела корпоративную карточку «Спенсер медиа». Если это не экстренный случай, тогда я не знаю, что такое экстренный случай. И я ведь могу заплатить ею в таком случае. Это же можно. Конечно.

Передавая ее ему с замиранием сердца, я стала ждать, когда платеж пройдет, и через секунду аппарат пикнул, зажужжал и выдал маленький клочок бумаги, на котором мне надо было поставить свою закорючку.

— Уф, да? — сказал мой новый-не-очень-хороший друг, давая мне конверт с билетом на «Евростар». — Выдерите ей волосы; такие стервы очень переживают, когда у них выдираешь волосы, — уверенно добавил он.

— Спасибо… — сказала я, медленно пятясь из кассы.

Вернувшись на платформу, я вдруг вспомнила, как сильно мне надо в туалет. А когда вспомнила, мне сразу же безотлагательно понадобилось его посетить. К счастью, туалеты были сразу у кассы, и, к еще большему счастью, туда не было очереди. Я возблагодарила Бога за то, что существуют дамские комнаты, и поспешила туда. Облегчение.

Помыв руки, я ощутила непреодолимое желание посмотреть на себя в огромное, ярко освещенное зеркало, и мне пришлось признать, что кассир был прав: выгляжу я ужасно. Даже хуже, чем в поезде. Так у меня не получится победить в схватке Энджел против Солен, даже с рекомендованным выдиранием волос. До поезда оставалось еще двадцать минут, и их надо было провести с пользой.

Мой мудрый разум подсказал, что существует только одно место, куда мне стоит отправиться. И уже спустя несколько секунд я сидела в «Кларинс», в «Бутс»[80], рассказывая визажистке упрощенную версию событий и позволяя ей наносить на мою кожу всякие лосьоны, кремы и тонну косметики. Я подумала: раз уж я начала гнуть палку с этой корпоративной карточкой, то почему бы недогнуть ее, заплатив еще и за макияж (он был очень щадящий), а потом быстренько пробежалась по отделам и купила сухой шампунь, щетку для волос и резинки для волос. Ничего подобного я еще никогда не делала в одиночку, без Дженни, Эрин и маленькой армии парикмахеров. Заскочив в супермаркет и сделав запасы конфет, которыми можно было бы накормить весь поезд, я поняла, что уже почти девять, и побежала обратно. Дважды потеряв туфлю.

Я пришла к стойке регистрации, как раз когда объявили посадку на поезд в девять тридцать, жалея, что у меня нет времени, чтобы еще раз позвонить Алексу, жалея, что у меня нет времени пойти и купить кроссовки, и жалея, что я вела себя так глупо и вообще приехала в Лондон. Держа паспорт с билетом в одной руке и запихивая конфеты в рот другой, я провела билеты по слоту регистрационного автомата и последовала за слегка обиженного вида служащим к ожидавшему поезду.

Я сделала это.

Глава восемнадцатая

Путешествие назад в Париж было ужасно медленным, но зато у меня появилась возможность что-нибудь сделать с волосами. К тому времени как наконец вырвалась из этого поезда на Северном вокзале, я создала нечто авангардистское при помощи ободка а-ля Алиса в Зазеркалье и сухого шампуня, также известного как лучшее изобретение человечества после хлеба, нарезанного ломтиками. Хотя сухой шампунь должен поменяться местами с нарезанным хлебом в списке необходимых вещей, потому что экономит женщинам гораздо больше времени.