Сила стихии (СИ) - Мануйлов Дмитрий

Он не стал говорить, что при таком соотношении сил ещё неизвестно, кто кого отпустит, — в конце концов, представителей банд здесь было гораздо больше, чем элементалей СЗГ.

Люди стали разделяться на группы. Кирилл подошёл к Михаилу:

— Это все ваши люди?

— Нет, — проскрипел Глазунов. — Остальные подтянутся позже.

— Это хорошо. Потому что у нас пришли не все, кто должен. Да и те, кто есть… Не уверен, что они останутся, когда станет по-настоящему жарко. Будьте осторожны.

Глазунов кивнул. Предупреждение было лишним — никто не собирался полностью доверять преступникам, — но всё же тот факт, что Скрипач об этом сказал, Михаил оценил.

К ним подошла Катя. Глазунов посмотрел на неё вопросительно приподнял бровь.

— Я иду с вами, — пояснила девушка. — Так нас разделили… То есть, разделил Ждун.

Спорить не было ни желания, ни времени. Михаил кивнул:

— Хорошо. Идём.

Коридор разветвлялся на несколько направлений. Глазунов обернулся:

— Проверьте первый этаж и подвал, затем поднимайтесь наверх. Группы Антона, Ксении и Артура, — за мной.

Он направился к лестнице, ведущей на второй этаж, краем глаза заметив, как огромная фигура Быка, одного из сильнейших дикарей, возглавляющих банды, двинулась следом за ними. Мысль о том, что помощь такого элементаля, пусть и преступника, может оказаться весьма кстати, неожиданно разозлила Михаила, но он тут же заставил себя успокоиться. Главное — чтобы им удалось остановить Прометея. А уж кто им в этом поможет — это уже не так важно.

У входа на второй этаж обнаружился Раевский. Похоже, сегодня была его смена. Глазунов со вздохом присел на корточки возле тела и закрыл остекленевшие глаза, пустым взглядом уставившиеся в потолок. Работа в СЗГ в итоге лишила жизней обоих братьев.

Задерживаться дольше было нельзя. Коротко скомандовав спустить тело погибшего товарища на первый этаж, Глазунов двинулся вперёд. Его глаза обшаривали коридор и ближайшие помещения, пока в голове кипела напряжённая работа.

В здании Института Элементалей было всего пять этажей, не считая укреплённого подвала. Четыре из них занимали обычные учебные кабинеты, и Михаил подозревал, что на третьем и четвёртом этажах их ждёт такая же картина, как и на первых двух. Судя по тому, что никто из поднявшихся снизу бойцов не доложил о том, что в подвале попался кто-то ещё, туда тоже никто не спускался.

«Значит, скорее всего, выжившие студенты спрятались на пятом этаже», — осенило Глазунова. Это было единственным шансом защититься: на верхнем этаже, отделённый от лестничной площадки внушительных размеров холлом, располагался актовый зал. Вход в него — скорее, больше из эстетических, нежели из практических целей — украшали двустворчатые ворота, покрытые изящной инкрустацией из родия. Узор в античном стиле не ограничивался лишь дверьми: он распространялся и на стены, усиливая тонкую лепку светящимися серебристо-белыми полосами металла. Актовый зал был рассчитан на то, чтобы без проблем разместить там всех студентов вместе с преподавателями. Если они смогли отступить, то место надёжнее сложно было представить.

Все эти мысли посещали голову Глазунова уже на ходу, когда он, сделав знак остальным, чтобы не шумели, бросился вверх по лестнице, быстро минуя третий и четвертый этаж. Он заглянул на них, мелком заметив пару мёртвых тел, принадлежавших, судя по всему, тем, кто просто не успел сбежать. Останавливаться не стал.

Едва поднявшись на последнюю лестничную площадку, Михаил понял, что был прав. Но это открытие его совсем не обрадовало.

Потому что в холле перед ним толпилось несколько десятков человек, на почтительном отдалении окружающих двух стоящих спиной ко входу мужчин. Они внимательно, словно критики на художественной выставке, изучали покрытые родием ворота в актовый зал. Первый из них был среднего роста, но чрезвычайно мускулист. Настолько, что худой мужчина рядом с ним выглядел сущим ребёнком.

«О нет. Как будто без тебя здесь проблем не хватало».

Глазунов выругался, наверное, уже в тысячный раз за сегодня. И, скорее всего, вовсе не в последний.

Глава 31

Михаил замер. Ему чертовски повезло: в холле стоял гул, и обращённые лицом к двери актового зала элементали не заметили движения на лестнице. Это позволило Глазунову осторожно отступить назад, туда, где столпилась нагнавшая его разношерстная компания. Он плотно прижал палец к губам и обвёл присутствующих взглядом.

Не отстававший от него Скрипач встретился с Михаилом единственным уцелевшим глазом. У Кирилла была тёмно-коричневая радужка, как у матери. По этой причине в детстве он подвергался нападкам со стороны остальных детей в Семье Гефеста, щеголявших фамильными светло-серыми глазами. Возможно, это было одной из причин, по которым Скрипач, едва достигнув совершеннолетия, по примеру Михаила ударился в бега.

«Только вот пути мы избрали разные», — печально подумал Глазунов. Они были братьями, — пусть и не родными, — но сегодня в их жизни был первый день, когда они действовали вместе.

Сразу за его спиной гротескной горой мускулов возвышался Бык. Одна из приоритетных целей СЗГ сейчас с напряжённым лицом ловила каждое движение Глазунова, ожидая дальнейших приказов. За ним стояли ещё две значимые фигуры преступного мира: крупный Броненосец и стройный мужчина с жиденькими волосами и серьгой в ухе — Стрелок. Михаил знал, что последние месяцы изрядно проредили представителей банд. Карп, Карло, Болото… Сейчас из преступных главарей выжила едва ли половина. И все они были здесь.

Элементали из СЗГ тоже были рядом. Глазунов пробежался взглядом по знакомым лицам. Чуть задержался на Антоне, который недоумённо взирал на командира, явно не понимая, что им делать. Не только он — все смотрели на Глазунова.

Михаил коротко вздохнул. Он и сам не знал, как следует поступить, но показывать этого остальным было нельзя.

— Ждём, — наконец приняв решение, шёпотом скомандовал он. Дождавшись ответных кивков, он осторожно выглянул в холл.

Несколько минут ничего не происходило. Прометей с Гефестом спокойно и безучастно стояли на месте, взирая на ворота в актовый зал и изредка перекидываясь негромкими фразами, которых Михаил не расслышал. Стоящие поблизости от них элементали переговаривались между собой практически полушёпотом, из-за чего в помещении повис тихий непрерывный гомон. Он оборвался, когда Прометей демонстративно поднял руку, поднеся часы к лицу и подслеповато в них всмотревшись:

— Время вышло, — резюмировал он. — Не надумали открыть мне дверь?

Не дождавшись никакого ответа, Прометей покивал головой:

— Похоже, её заклинило. Ну ничего, я вам помогу.

Прометей подошёл к воротам, медленно провёл по ним ладонью, словно жалея их. А потом его рука нанесла быстрый, почти неуловимый удар. Огненная вспышка заставила прищуриться даже находящегося на внушительном расстоянии Глазунова. Михаил протёр заслезившиеся глаза и посмотрел на ворота. На них не было ни следа.

Ничуть не смущаясь, Прометей ударил ещё раз. И ещё. Когда пламя рассеялось, на воротах стали заметны небольшие искажения, словно узор из родия «поплыл», не выдержав напора огненной стихии в руках Повелителя. Прометей хмыкнул и отошёл на шаг.

— Похоже, мне нужно ударить посильнее!

Он отставил одну ногу назад и чуть присел, согнув правую руку в локте. По телу Прометея побежали быстрые огненные змейки, собираясь на кулаке в правильной формы сферу, заполненную пламенем, словно сжатым со всем сторон чудовищным давлением. Пламенем, жаждущим выхода, готовым пожрать всё, что попадётся ему на пути.

Прометей отвёл руку назад, готовясь нанести удар. Пространство вокруг него подёрнулось заметной рябью, лакированный пол принялся пузыриться, как вода в кастрюле. Когда напряжение, казалось, достигло пика, могучий элементаль шагнул вперёд, к воротам.

Чтобы в следующее мгновение пулей отлететь от удара Гефеста. Мощное тело пронеслось к противоположной стене и с сухим хрустом врезалось в неё. В воздух тут же взвилась туча пыли и мелких камней, раскрошившихся и выпавших из кладки стены. Глаза Михаила шокировано расширились, не веря в то, что видят.