Белый воин - Алексей Осадчук

-Да уж, – пригорюнилась ведунья.

Заметив, как расстроилась Нарима, Саша поспешил перевести разговор на другую тему:

-Думаешь Хирмальм уже в осаде?

-Понятное дело, не ты ж только следы читать умеешь. Вон сколько тарков по лесу шастает.

-А было ли такое раньше?

-Куда там. У них стаи самые большие дюжины не набиралось, а тут вон орда целая…

-А куда ж конунг смотрел? Где дозоры?

-То мне не ведомо. На то он и конунг, что поступает, как сам хочет.

-Мда…Знаешь Нарима, это может тебе показаться странным или непонятным, но только это не совсем набег. Нарима испытующе посмотрела на юношу.

-А что же это тогда?

-Это миграция, – ошарашил её Саша.

-Ми…что?

-Миграция. Как тебе объяснить… Есть такое слово в моём языке… Это когда большое количество животных одного или двух видов переходит с одной территории на другую. Некоторые остаются жить там, а некоторые продолжают передвижение. Так как дальше море, то тарки уже больше никуда не пойдут. Некоторые вернуться, конечно, назад, но большинство останутся.

-Это с чего же ты взял?

-А с того, что там, на востоке, где солнце встаёт, я, когда вперед вчера ушел, увидел, как небольшая стая обустраивается, причём надолго. Ты самок тарков видела когда-нибудь? Баб ихних то есть?

-Нет, – отрицательно покачала головой Нарима.

-А я вот вчера видел, и детёныши тоже были. В набег со всей семьёй не ходят. Они сюда жить пришли. Понимаешь? Теперь это их земля получается, и они за неё будут глотки рвать всем. Их много очень много… И они вытесняют лоримов постепенно со своих земель. Ты думаешь, вы единственные кто свой хутор оставлять решили? Я думаю, что нет. Вот так вот. Ладно, иди, отдохни. Чую завтра день тяжелый будет.

Нарима, ошеломлённая словами воина, покорно поднялась со своего места и побрела прочь. «Телом отрок, а говорит, будто мудрец древний. О-хо…Что же будет то?» Ещё недавно здесь рядом были поселения лоримов. Шла торговля, люди ездили на ярмарки в большие города, обрабатывали поля, ходили на охоту. А что теперь? Теперь это земля тарков?! Их вон сколько – полчища, а в дружине Хирмальма ведь и тысячи не наберется, так её Каримушка покойный ещё рассказывал. Ох, что будет, что будет…

Уже умостившись на своём месте у костра, она долго не могла заснуть. Её мучили странные мысли о своей будущей жизни. Как сложиться её дальнейший жизненный путь? Что ждёт ее там впереди? Одна. Совсем одна она осталась на этом свете. Сын ещё три зимы назад не вернулся с охоты на границе Ледяного леса. Каримушка родненький погиб. Нет больше селища родного.

Полон этот, её многому научил. Была б её воля так и вовсе от такой науки отказалась. Только видать на то воля Творца была случиться сему. Хотя…Не одна она теперь. Лора с дитятком, да и девочки из селища сироты. Кому за ними теперь доглядеть? Вот тебе и взор в грядущее – жизнь их оберегать.

В полоне этом проклятом увидела она себя очень одинокой. Вроде рядом женщины были в таком же горе, как и она сама, да только чувство такое будто сама шла. Вспомнилось ей тогда, как её бабка умирала. Лежала себе в избе и отходила за Берег потихоньку. Рядом почитай вся семья была: и дети, и внуки, да и правнуками Творец наградил, а она всё твердила, не переставая в бреду предсмертном, что одна она осталась, совсем одна. Нариме тогда ещё по молодости своей обидно стало, ведь почти вся семья была рядом, а она говорит, что одна. Ночью ушла бабка за Берег, но слова её обидные так и осели в сердце девичьем. Да вот, поди, ж в полоне и вспомнились. Права была тогда бабка, ой как права. Потому как перед смертью человек один остаётся, действительно один, и что его там за Берегом ждёт одному Творцу ведомо. Когда приходит время умирать каждый сам за себя в ответе. Никто не властен в полной мере над уходящей жизнью, только Творец. И когда приходит понимание это, человек, будто смиряется с неизбежным. Вот и Нарима, ведомая тарками за грубый ошейник, вроде как смирилась, если бы не воин этот странный. Нарима искоса бросила взгляд на Ксандра, сидящего у костра. Мальчишка совсем ещё, ему, поди, ж ещё меньше зим, чем сыну её было, когда тот на охоту уходил. Мальчишка не мальчишка, а вон как поступил. С дитем почитай на руках не побоялся на бой выйти против тварей. Другой бы десять раз бы подумал прежде, а этот ещё и по следу шел и теперь ведёт сам, на что бы ни один муж не решился бы из её селища. Наверное, только отцы, мужья да сыновья на такое способны. Да уж…А и правда чем не сын он ей? Новую жизнь обрела почитай, в старой поди никого не удержала все за Берег ушли. А видишь заботиться как о всех. Сам говорил, что сирота и что в доме для сирот вырос. Чудно это… Где ж это видано чтоб дома для сирот были? Их у лоримов сразу по семьям разбирают, если остались без мамки и папки. Странный он, очень странный. Из Ледяного леса говорит, вышел. На лоримском болтает уже, а как встретились, так и не умел вовсе, правда понимал всё. Силы в нём много, очень много. Только странность воина сего не пугает её, а наоборот притягивает. Веет от него безопасностью и уверенностью, да и не одна она это заметила, все вон бабы это чувствуют, Аная так и вовсе втрескалась по уши. Вообщем встретился им на пути человек, который никогда не бросит. Странный, но надёжный. «Может вскорости прояснится всё, – думала Нарима, засыпая под звук мерно потрескивающего костра».

Глава 21.

В Ветхом Завете есть книга, посвящённая одному очень богатому и уважаемому вельможе. Имя его было Иов. При всем его богатстве, обеспеченности и достатке сей муж, как ни странно, был глубоко верующим человеком. Имея высокое положение в обществе и серьёзное состояние, (казалось бы, чего можно ещё желать от жизни?) Иов постоянно и неустанно молился Богу, и Он благословлял его.

Этот человек, естественно, не остался без внимания Искусителя. И так и эдак пробовал Падший на прочность веру Иова, даже выпросил у Бога разрешения использовать свою черную власть на полную, так сказать, мощность. В ход пошло всё: разорение, убийства любимых детей, страшная болезнь, но ничего не вышло у Дьявола, Иов остался верен Богу. За что был вознаграждён, причем в несколько раз больше, чем имел раньше.

Саша несколько раз читал эту библейскую историю, и его всегда поражали слова Иова, потерявшего всё, кроме своей жизни. «Чего боялся я, то и постигло меня».

Человеку свойственно жить в постоянном предчувствии чего-то плохого. Всё вроде бы хорошо или относительно хорошо, но всё равно зачастую какое-то странное и необъяснимое беспокойство постепенно сжимает холодными тисками сердце. Так уж устроен человек. Так был устроен Иов и так же был устроен Саша…