Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья - Дэвид Лэнг

Нерон благоразумно пошел на компромисс. Трдат должен был получить корону Армении, но в Риме, из рук Нерона. Хотя таким образом Трдат становился зависимым от римлян, Нерон правильно рассудил, что этим не будет нанесено урона и парфянской чести. Тремя годами позже Трдат совершил путешествие в Рим. Будучи магом, то есть жрецом зороастризма, он не мог двигаться по воде (это запрещалось его религией)[473]. Так что он проделал весь путь по суше. В Риме с огромной помпой и пышными церемониями Нерон среди всеобщего ликования возложил на голову Трдата армянскую корону (66 г.). Специально ради этого торжества был вызолочен храм Помпея. Сенат выделил деньги на праздничные игры и пиры, в которых принял участие и отличился сам Трдат. Нерон пожаловал Трдату субсидию в 50 миллионов сестерциев (примерно 2 миллиона долларов в пересчете на современные деньги) и направил группу римских каменщиков и архитекторов для восстановления Артаксаты после опустошения и разрушений, причиненных Корбулоном. Того вскоре предали позору и в 67 г. вынудили совершить самоубийство.

Долгое и благополучное царствование Трдата I знаменует возвращение армянской культуры и религии к парфянской ориентации. Правление его брата Вологеза I, царствовавшего в Парфии до 80 г., ознаменовалось подъемом влияния восточных традиций на общественную жизнь этой страны. Впервые на царских монетах появились надписи на арамейском, а не на греческом языке. Среди рисунков на официальных монетах, имевших хождение в Армении, теперь есть жертвенник с горящим огнем. Религиозная традиция зороастризма приписывает собрание сохранившихся манускриптов и текстов священной книги Авеста парфянскому царю Валаршу (Вологезу), возможно Вологезу I, брату основателя армянской династии Аршакидов[474].

Карта 6. Армения по Птолемею

После эллинистической и романистической фаз армянской истории, растянувшихся от правления династии Оронтидов до начала правления Аршакидов, то есть до I в., армянское и грузинское общества вошли в фазу «иранизма». Армянская и грузинская знать стала подражать иранским образцам поведения, точно так же, как армянские цари династии Аршакидов брали пример государственной организации с Парфянской империи[475]. Вместо автократического централизма, характерного для Римской империи, армяне и грузины приняли более гибкую систему феодальной зависимости, характерную для структуры Иранского государства времен Ахеменидов. Вместо того чтобы, подобно римским императорам, опираться на огромную армию бюрократов, сборщиков налогов и губернаторов провинций, армянские и грузинские цари стремились полагаться на преданность крупных знатных родов, над которыми они время от времени ставили своих наместников. Последние должны были присматривать за этими благородными вассалами и укреплять их нестойкую верность. Важнейшие государственные должности стали для некоторых знатных семейств наследственными. Так, Багратиды, заявлявшие, что ведут происхождение от израильских царей Давида и Соломона, получили от царя Армении Валарша I (117–140 гг.) пост начальника царской кавалерии, вкупе с постом тагадира, наследственного коронанта армянских царей. Другие знатные фамилии поделили остальные главные государственные должности: сенешаля, великого коннетабля и высшего камергера двора. Согласно Мовсесу Хоренаци, царь Валарш назначил себе двух секретарей, один из которых должен был напоминать ему об исполнении дел благотворительных и опекунских, другой – о наказании провинившихся и мести. Патронажному секретарю также вменялось в обязанность удерживать царя от излишней суровости и напоминать, когда возможно, о милосердии и великодушии.

При Трдате I, скончавшемся около 100 г., Армения оставалась более или менее покорным буферным государством. Нерон и его непосредственные преемники выказывали здравый смысл и умеренность, стремясь поддерживать ее в качестве нейтрального бастиона против набегов кочевников из северокавказских степей и против парфян. Резкая смена политики произошла при Траяне. Обуреваемый, по мнению Диона Кассия, «жаждой славы», он в 113 г. отправился походом на Парфию, а по пути сверг и убил армянского царя Партамасира. Эта сцена представлена на римских бронзовых монетах, а также на рельефе триумфальной арки Константина в Риме. Армянская столица Арташат (Артаксата) пала перед римлянами вскоре после этого. Римская оккупация Арташата увековечена в надписи, созданной Четвертым скифским легионом в 116 г. и обнаруженной в апреле 1967 г. (интересные подробности этой надписи даны в венецианском журнале Pazmaveb за 1968 г.). Траян вторгся в Парфию и взял Ктесифон. Армения три года стонала под игом римского легата. После смерти Траяна в 117 г. более благоразумный Адриан вернул восточные римские территории их старым правителям и вассальным царям. На троне Армении оказался другой монарх династии Аршакидов, Валарш I, строитель Вагаршапата (нынешнего Эчмиадзина).

Следующим важнейшим событием в истории Армении и Грузии было принятие христианства. Обращение Армении было осуществлено в 301 г. святым Григорием Просветителем. Около 330 г. новую веру в Иверию (Восточную Грузию) принесла святая Нина[476]. Политические условия в Восточной Грузии оказались благоприятными для принятия новой официальной религии, которую правящие классы приняли без сопротивления. Грузины и армяне стали аванпостом христианства на Востоке. Их культурная и социальная жизнь теперь была перенаправлена от зороастрийского Ирана, а впоследствии и исламской цивилизации арабского мира, к великим центрам ортодоксального христианства со всеми последствиями этого шага для общества и материальной культуры в целом.

Естественно, что структура грузинской монархии претерпела фундаментальные изменения в результате принятия христианства как государственной религии. Старые языческие правители были монархами в анатолийском и месопотамском стиле, их космократические притязания, сохранявшиеся в первые века нашей эры, проявились в поклонении монарху как божеству[477]. Они сделали большой шаг вперед, поскольку в Грузии долго сохранялось почитание мамасаклиси («отца племени»), правившего в Мцхете и считавшегося первым среди равных (primus inter pares) по отношению к другим грузинским правителям. Не приходится сомневаться в том, что здесь проявилось влияние «божественного Августина» или богоподобного Клавдия, чьими друзьями и союзниками охотно признавали себя иверийские правители. Космологический аспект в устройстве грузинской политической иерархии, видимо, основан на числе 7. Семь местных правителей эриставов подчинялись иверийскому Великому царю, похоже символизируя соответствующие вращающиеся вокруг Солнца планеты. Вызванный обращением в христианство разрыв с прошлым совпал с началом правления новой династии в Восточной Грузии. На смену иверийским Аршакидам пришел царь Мириан из династии Хосровидов (позже канонизированный как святой Мириан), ставший первым христианским правителем Грузии. Основанная им новая Хосровидская династия являлась ответвлением иранских Михранидов, одного из семи великих домов Персидской империи.

Хосровиды правили в Грузии более двух столетий, пока институт монархии не был упразднен в VI в. персами. Они обладали сильным чувством семейной солидарности. В «Жизнеописании Петра Ивера» говорится, что отец Петра правил совместно с его двумя дядями, согласно традициям Иверийского царского дома[478]. Однако правящая династия постоянно встречалась с трудностями, связанными с управлением непокорными вассалами. Естественно, корона считала княжеские фьефы в Иверии ненаследственными, так же как ненаследственной была должность великого коннетабля. Высшая знать, являвшаяся опорой феодального порядка, считала их наследственными привилегиями. Попытка короны контролировать переход власти от отца к сыну у грузинских феодалов категорически ими отвергались. В результате на протяжении всего VI в. продолжались постоянные стычки между отдельными правителями, в конечном счете приведшие к падению монархии.

Сложившаяся в этот период феодальная система просуществовала вплоть до присоединения Грузии к России в 1801 г. Она имеет много общего с западноевропейскими феодальными государствами позднего Средневековья. На самом деле считалось, что грузинская феодальная система сформировалась под влиянием крестоносцев, остатки которых, все еще одетые в средневековую броню, ошибочно распознали в живописном старом грузинском горном племени хевсуров[479]. Сегодня стало очевидно, что его настоящие источники следует искать в Византии и сасанидском Иране, откуда фактически и происходит династия Хосровидов. Здесь при великих царях Сасанидов царская власть опиралась на хрупкое равновесие между феодальной преданностью и бюрократическим абсолютизмом. Под властью «Царя царей» находилась разношерстная группа вассалов, отдельных сатрапов и четырех бдеашхов (питиахшей – этот титул часто встречается в старых грузинских источниках), а также глав кланов – одни были наследственными династиями, другие – управляющими, назначенными «сверху». Ниже находились знать и рыцари: одни – вассалы своих правителей, другие – подчинявшиеся прямо суверену. В нижней части иерархической лестницы находились земледельцы. Они могли быть как свободными, владевшими своей землей, так и зависимыми, которых можно было назвать скорее закрепощенными рабами. Во время войн они составляли подразделение ополченцев, выступавших под командованием своего господина в составе персидской армии. Подобную социальную иерархию, хотя и в меньшем масштабе, показывает нам автор V в., создавший «Мученичество святой Шушаник», где идет речь о знати и благородных дамах, мелком дворянстве и простом народе грузинской земли[480].