Таргитай - Юрий Никитин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воины терпеливо ждут. Смотрят то на воеводу, то на высокого голубоглазого варвара, но больше всего взгляды притягивает Смиляна. От неё исходит мощный запах молодости, любви. Таргитай сам не отводит от неё восхищённых глаз, при виде неё словно дует свежий весенний ветер. Однако солдаты смотрят как будто с чувством вины.
– Так я пойду, – сказала девушка и на прощанье послала невру улыбку. – Пусть боги благословят тебя, отважный варвар! На таких, как ты, ещё держится этот жестокий мир!
– Постой! – воскликнул он. – Как я тебя найду?
– Город большой, – ответила Смиляна, зардевшись и опустив глаза. – Ещё встретимся.
Она двинулась прочь. Весь в мечтах и грёзах о спасённой красавице невр не заметил, как Медгарв сделал знак воинам, и те пошли вслед за ней.
Таргитай ещё долго мысленным взором видел её прекрасный лик, в ушах стоял звонкий, задорный голос. Он не увидел, как воины схватили девушку под руки. Один из них коротко взмахнул у неё над головой, ударив по затылку рукоятью кинжала. Втроём понесли бесчувственное тело назад к жертвеннику на площади.
Увидев, что его приказ выполнен, воевода повернулся к дударю.
– Пойдём немедля. У царя, видать, снова дурные вести. Так что можешь радоваться.
Невр удивился:
– С чего это мне радоваться дурным вестям?
– Ты ж за добро и справедливость! – веско напомнил Медгарв. – Значит, плохие новости для тебя, как праздник. Это ж такая возможность улучшить мир. Сунет тебя царь в самую кучу дерьма на дальней заставе, вот и будешь менять мир в лучшую сторону. Пошли уже, а то плетёшься, как раненная в задницу черепаха. Заставлять царя ждать – плохая примета.
– К дождю? – спросил наивный Таргитай с любопытством.
Воевода буркнул:
– К отрубленной голове.
***
Миновав множество просторных, блистающих залов и лестничных переходов, они вступили в малый зал для аудиенций. Стражники закрыли за ними двери, и Алкедон предстал в окружении пяти могучих мужей.
Трое в самом расцвете сил, здоровые, крепкие с надменными лицами. Они скользнули взорами по невру. Оценив его рост и ширину плеч, тут же машинально подобрались, хотя могучи и стройны, как молодые дубы. В глазах мелькнули искорки зависти.
Двое других постарше, волосы цветом, как тёмное серебро, у каждого перехвачены на лбу стальным обручем. Трое тех, что моложе, в доспехах, металлические панцири начищены до блеска, хотя в глаза и бросаются затёртые царапины от стрел и следы, где в железо врубались вражеские топоры и мечи.
На столе расстелена пожелтевшая от времени карта, уголки прижаты кинжалами. Все пятеро склонились над ней, что-то рассматривают, изучают.
Царь кивнул Медгарву и повернулся к военачальникам.
– Это наш новый… гм… союзник. Странствующий герой Таргитай. Он мечтает очистить Дунар от нечисти, вот и поручим это дело ему.
Воины переглянулись, затем снова смерили невра взглядами. Но теперь глаза светятся превосходством. Зависть во взглядах растаяла, как снег по весне.
Алкедон вышел вперёд, оправил парчовую рубаху, поверх которой спускается кафтан и сказал:
– Доблестный Таргитай, ты мечтал очистить наше царство, а затем и весь мир от скверны. Вернуть людям добро и справедливость!
Таргитай с жаром кивнул, в глазах готовность скакать хоть сейчас.
– Дунар, – произнёс один из присутствующих, – готовится к войне, которой в окрестных царствах ещё не бывало!
– Всё верно! – подтвердил самый молодой воин в доспехах с фанатичным блеском в глазах. – Грядёт великая война! Войска Артании, Куявии и соседних царств помельче сойдутся в кровавых битвах, где победители кровью докажут своё право владеть землями!
– Или отвоюют земли у недостойных! – хохотнул другой военачальник.
– Это мои военные советники, Таргитай, – сказал Алкедон, указывая на седовласых. – Воронг и Комар. А эти трое – воеводы, которые не раз уже показали себя и сокрушали самых сильных врагов Дунара! Вместе с Медгарвом, разумеется. Они ежедневно отстаивают нашу независимость на границах с Артанией и с куявами. Им я доверяю, как себе. Но решение всегда, понятно, за мной.
Губы царя расплылись в улыбке. Он повернулся к Медгарву, сделал повелительный жест.
– На тебе в этот раз будет город. Вели готовить гарнизон. Осады не ожидается, но осторожность – превыше всего!
Воевода поклонился и вышел, распахнув дверь толчком руки. Стражники тут же закрыли створки, Таргитай успел увидеть лишь его мелькнувшую спину.
Открытым и дружелюбным взглядом невр оглядел обращённые к нему лица. В них прочёл равнодушие и плохо скрываемые насмешки. В груди пробудился жар, захотелось спасти мир и от этих рож, будто они на самом деле и есть худшее зло для всех простых людей.
– Я готов помочь, чем только могу! – сказал он торопливо. – Сделаю всё, светлый царь!
– Этот бык ради добра и справедливости затопчет любого, – произнёс один из стариков негромко, на лице мелькнула усмешка.
Царь Алкедон подошёл к дударю, заглянул в его чистые синие глаза.
– Таргитай, сейчас по всему Дунару воины отправляются на священную войну! Я даже с мятежным Таврогором договорился о союзе! Все мужчины, что способны держать оружие, отправятся воевать! Но нам нужно защитить их жён и детей. Но ты… Для тебя есть задание поважнее!
Стоящий рядом Воронг кивнул, почесал бороду. Военачальники и два седовласых советника вновь склонились над картой, тыча пальцами и что-то друг другу показывая.
– На севере в горах, – продолжал Алкедон, – объявился чудовищный волк. Нападает на близлежащие селения, убивает людей. Он безжалостный и кровожадный! Его шкуру не могут пробить наконечники стрел и копий!
Таргитай медленно кивнул, но пухлые губы тут же разошлись в широкой улыбке. Не иначе как Мрак! Но улыбка тут же померкла – если убивает людей, с ним стряслось что-то ужасное! Ему, наверняка, нужна помощь…
– Раньше его видели изредка, – продолжил царь, а сам иногда поглядывает на окно, там небо купается в солнечном свете, мелькают чёрные точки стрижей. – Он задирал отбившуюся от стада корову или овцу. Но теперь, когда воины собираются в великий поход, он стал нападать чаще и совсем не даёт житья местным крестьянам, что живут возле гор.
Таргитай от изумления раскрыл рот, опасаясь самого страшного – Мрак навсегда превратился в волка! Если так, то память о людях и связь с ними постепенно теряется. С каждым мгновением звериная натура берёт верх.
Он только теперь понял, что царь всё это время продолжал говорить и уже даже начал раздосадовано жестикулировать, подозревая, что золотоволосый варвар не слышит.
– Это чудовище подрывает моральный дух всех дунарцев! – выпалил Алкедон, наконец, заметив, что в глаза Таргитая вернулось внимание. – Да и как наши воины смогут спокойно воевать, зная, что
