Косморазведчик. Атака - Николай Батин

Странник и Грей Гаргаван, между тем, времени не теряли. Странник, используя свои навыки Супера, целенаправленно охотился на верхушку СБГ. Грей, отличный стрелок, стал сущим бедствием для партийно-политической верхушки, отстреливая её представителей из оптической винтовки по пути на службу или со службы, благо бронестекол на Коринде еще не изобрели.

За несколько дней были уничтожены более двух десятков высших чиновников и офицеров спецслужб преступного режима. Все это регулярно освещалось в листовках и новостях, и свежие вести молниеносно распространялись по Мадрону и другим городам.

Странник и Грей сделали вылазки в ряд других городов, где провели аналогичные акции, чтобы показать режиму, что деятельность Комитета сопротивления не ограничивается одним Мадроном.

В рядах окружения Генерального Координатора стремительно нарастала паника, а собственно Гедония начинала закипать, как вода в котле, грозя в этом грозном кипении исторгнуть из себя всю накопившуюся грязь и нечисть.

Следователи стали бояться вести допросы в тюрьмах. В армии нарастали случаи неповиновения командирам. На заводах и фабриках все чаще вспыхивали стихийные митинги.

Власть стремительно уходила из рук правящего режима.

В рабочем кабинете Генерального Координатора шло расширенное совещание с участием всех министров и представителей силовых структур. Было несколько новых лиц: сказывалась работа Странника и Грея.

— Господа! Соратники! — начал Генеральный Координатор. — Мы столкнулись с новым вызовом, и, надо признать, пока не нашли на него адекватного ответа. Противник применил против нас нашу же методику террора, запугивания и контрпропаганды, и пока ему удается действовать на опережение. Он работает хладнокровно, дерзко и с размахом. Сегодня мы должны выработать меры, позволяющие не только остановить негативное развитие ситуации, но и повернуть её вспять. Я хочу услышать вашу оценку ситуации и предлагаемые меры. Прошу говорить максимально откровенно. У нас не та ситуация, чтобы пудрить друг другу мозги. Господин министр обороны, начнем с вас.

— В армии активно развиваются негативные тенденции, хотя пока жесткими мерами и удается удерживать ситуацию под контролем. Многие родственники солдат и офицеров попали под репрессии, поэтому контрпропаганда Комитета сопротивления, надо признать, весьма действенна. Меры запугивания, на которые мы сообща решили в свое время пойти, теперь бумерангом бьют по нам же. Войска сидят в казармах, но новости доходят и туда. Армия быстро разлагается. Это факт. Что делать — это не мой вопрос. Дайте мне конкретного противника, и я буду с ним воевать. У меня все.

— Генерал Свикс, что можете сказать по линии СБГ?

— Продолжается активное уничтожение ведущих офицеров нашего ведомства. Противнику удалось запугать ряд сотрудников. Результативность их работы резко упала. Противник действует нестандартными методами, и нам пока не удается выйти на верхушку заговора. Бежавших из тюрем мы ловим, но они ничего не знают. Личности так называемых лейтенантов Зорро и Кронга по-прежнему не установлены. На поиски радиостанции брошено десять пеленгаторных станций, но результата пока нет. Специалисты в растерянности. Противник проводит свои акции и в ряде других крупных городов. Расследование по факту сброса листовок с самолетов в самый первый раз пока тоже ничего не дает. Расследование по факту публикации списков в «Вестнике Гедонии» закончено. В редакцию было доставлено поддельное письмо якобы от имени координационного комитета, с указанием напечатать списки. Письмо выполнено на очень высоком уровне. Даже наши специалисты с трудом определили подделку. Редактор утверждает, что он, согласно инструкции, получил и по телефону подтверждение печатать списки, хотя в комитете это отрицают. Редактор — человек многократно проверенный, и у нас не было до сих пор оснований не верить ему. В общем, вопросы остаются. Теперь по поводу охоты на наших высокопоставленных чиновников. Здесь противник применяет два способа. Первый — стрельба из винтовки с оптическим прицелом и глушителем с большой дистанции. Второй — перевербовка наших сотрудников. Как это противнику удается, непонятно. Многократно проверенные и надежные люди вдруг открывают огонь по своим сослуживцам и стреляют, пока их самих не застрелит охрана. Все принятые против подобной тактики меры результатов пока не дали. В развитии ситуации появилось только одно светлое пятно. Сегодня утром пришла шифрограмма из одного южного городка, где по заданию советника Брона проводилась проверка некоей Ингрид Переда, присутствовавшей на церемонии награждении ученых в комплексе на Винторовке несколько дней назад вместе с известной балериной Аланой Шебанска.

— Помню эту девицу, — вставил Генеральный Координатор. — Эффектная особа.

— Так вот. Проводивший проверку агент сообщает, что он уже заканчивал сверку данных в церковных книгах, не найдя никаких разночтений, когда подошедший священник, узнав, кем тот интересуется, начал сочувствовать несчастьям этой семьи. Выяснилось, что он был хорошо знаком с данной семьей, и что все они погибли год назад в автокатастрофе. Однако отметок об этом нигде сделано не было. В общем, агенту помогла случайность. Таким образом, под личиной Ингрид Переда скрывается неизвестная. Я пока не предпринимал никаких мер против неё, решив переговорить предварительно с советником Броном, поскольку инициатива проверки исходила от него.

— Вот тут вы молодец, генерал, — перебил советник Брон. — После совещания зайдите ко мне.

Начальник СБГ кивнул и продолжил:

— Теперь, что касается дальнейших планов. Если нам в самое ближайшее время не удастся выйти на верхушку заговора и ликвидировать её, следует подумать о срочном переводе наших активов за границу и путях эвакуации ведущих сотрудников. Достаточно Ниведе Балчуг в своей передаче кинуть призыв, и на улицы выйдут миллионы людей. Армия откажется стрелять по ним. На силы безопасности полностью полагаться тоже нельзя. Нас сметут. Я закончил.

— Неприятно слышать это, генерал, но, по крайней мере, сказано откровенно. Министр внутренней безопасности, прошу вас.

— По моему ведомству ситуация как раз спокойная. Однако в контексте всего сказанного это не может радовать. Уголовный мир затаился в ожидании крупных потрясений.

— Ясно. Министр иностранных дел?

— Все посольства сообщают, что за рубежом практически во всех странах в ближайшее время ждут изменения политической ситуации в Гедонии.

— Внешняя разведка?

— Сигналов, что за Комитетом сопротивления стоят какие-то внешние силы, на данный момент нет.

— Так… Что ж, мы проанализируем ваши доклады и примем решение. Вас известят. Все свободны, кроме советника Брона, генерала Свикса и начальника охраны.

Когда в кабинете, помимо хозяина, осталось лишь три человека, Генеральный Координатор продолжил.

— Ваше мнение, господин советник?

— Во время фуршета в комплексе на Винторовке я засек контакт этой Ингрид Переда, или как её там, с вице-президентом академии наук доктором Тернэ. Этот тип не отличается благонадежностью. Но дело даже не в этом. Он мог что-то знать о деятельности лаборатории № 6. Кроме того, среди бежавших из тюрем преступников предположительно могли быть люди, знавшие её местонахождение. Боюсь, что одна из целей противника — лаборатория. Выход вижу один. Нужно брать эту Ингрид. В спецбоксе есть еще надежные и классные специалисты. Она скажет нам все, что знает. На установку наблюдения и отслеживание контактов у нас просто нет времени. Если не получится, применим план «Зет».

— Что такого в этой лаборатории, что вы так трясетесь за неё? — вмешался Генеральный Координатор. — Ну, ведем мы там важные физические исследования, которые должны дать в перспективе Гедонии козырь перед всем миром. Но этот так называемый комитет сопротивления озабочен, по-моему, совсем другими проблемами: как забрать у нас власть. Зачем им при этом физика и лаборатория № 6? Вы здесь явно перегибаете палку.

— Вы не понимаете. Потеря власти будет означать и потерю контроля над лабораторией. А этого нельзя допустить ни в коем случае. Иначе в руках противника окажется оружие, которое позволит им захватить власть над всем миром.

— Возможно, я действительно чего-то не понимаю. Ну, хорошо, допустим, — я подчеркиваю: допустим! Допустим, они все же возьмут власть и получат контроль над этим оружием, а затем и власть над миром. Но на все это нужно время. Нас в этом случае их дальнейшие действия не должны особенно волновать. В конце концов, мы найдем, где укрыться, и денег на наш век хватит.

— Что ж, скажу вам больше. Если мы потеряем власть и создастся угроза потери контроля над шестой лабораторией, её установка будет приведена в действие. В этом случае вся Коринда, в том числе мы с вами, будет уничтожена. И изменить этого невозможно. Во всяком случае, за короткий срок.