Космический маразм - Сергей Бушов

На самом деле я очень боялся, как никогда прежде в жизни. И совершенно не представлял, что делать. Наконец вспомнил о флистере. Сорвав его с пояса и отскочив к стене, я направил ствол на лака.

– Ты это… – сказал я.– Ты улетай лучше, не тявкай.

Лак зашипел, нахмурился, и ещё активнее завращал дисками. Тогда я прицелился дрожащей рукой ему в лоб и спустил курок.

Ничего не произошло. Меня осенило – наверно, Сам Дурак специально подсунул мне неработающий пистолет, поскольку не доверял. Я готов был расплакаться.

Лак подлетал всё ближе, а за ним показался ещё один. Я прижимался спиной к стене и думал, что мне вот-вот придёт конец. И вдруг почувствовал, как стена позади подалась. Оглянувшись, я понял, что стою около приоткрытой двери, которая почти сливалась со стеной. Не веря своему везению, я проскользнул в дверь и толкнул ручку. Дверь с щелчком захлопнулась.

Из помещения, в котором я оказался, раздался мягкий переливчатый голос:

– Не бойся, они не смогут войти. Здравствуй, Володя-кирдык.

Я огляделся. Комнатка была темноватой, только на потолке горел тусклый синий квадратик, и я не сразу понял, откуда доносится голос. Затем заметил у дальней стены чёрный сосуд, подобный большой чашке без ручки, и с опаской двинулся туда.

– Я не причиню вреда, – донеслось из чаши. Я приблизился к её краю и увидел на дне существо, напоминающее лака и в то же время непохожее на них.

Диски его туловища, сросшиеся, неспособные вращаться, образовывали бесформенный ком внизу. Шея была толще обычной, а глаза, огромные, бездонные, так же были наполнены светлой текучей жидкостью, но не гипнотизировали, а словно бы заглядывали в меня. Я невольно поёжился.

– Я хочу поговорить с тобой, Володя-кирдык, – произнесло существо.

– У меня нет времени, – сказал я.

– Если бы ты понимал, что такое время, ты так не сказал бы. Я обещаю, что ты успеешь, и всё у тебя сложится хорошо. Впрочем, всё зависит от твоей судьбы. Меня зовут Олакур.

– А меня Володя, – буркнул я, озираясь, не приближается ли кто.

– Я знаю, Володя-кирдык, – в голосе Олакура послышалась усмешка. – Мне кажется важным объяснить тебе действия лаков. Не бойся, здесь никого нет, кроме меня, а без моего указания в комнату никто не войдёт, – Олакур вздрогнул, сделав судорожное движение горлом, словно проглотил комок. – Дело в том, что лаки очень серьёзно относятся к судьбе. Они стараются строго выполнять все её предначертания. И я помогаю им в этом. Раз в несколько лет среди лаков рождается ребёнок, не способный летать. Его называют Олакур, потому что он может чувствовать судьбу. Ко всему, что он говорит, относятся с большим вниманием. Когда-то в древности Олакур указал лакам на необходимость создания жизни на крошечной планете, которую ты называешь Землёй. Я же чую опасность, которая исходит от этой планеты. Старейшины, услышав об угрозе для лаков, решили планету уничтожить. Я знаю, что в этом нет логики, но лаки всегда следуют знакам судьбы.

– Значит, Землю хотят взорвать из-за какого-то дурацкого предсказания? – переспросил я, и моя рука машинально потянулась к флистеру. – Твоего предсказания?

– Да, Володя-кирдык, – печально сказал Олакур. – И я жалею о том, что это предсказание стало известно старейшинам. От судьбы невозможно уйти, а они попытались сделать именно это. Если угроза есть, так нужно судьбе. Если лакам суждено погибнуть, значит, так предначертано, и так будет.

– Ты сказал старейшинам об угрозе, но не просил уничтожать Землю? – спросил я.

– Нет, – ответил Олакур. – Они сами делают выводы. Кстати, правильнее говорить «сказала», Володя-кирдык. Все лаки – в некотором роде самки. Они все откладывают яйца. Даже я, только мои детёныши не выживают.

– Мне жаль, – сказал я. – Но что мне делать дальше? Что там судьба говорит?

– Сейчас, когда я вижу тебя так близко, я чувствую, что угроза лакам на самом деле исходит от тебя. Ты – житель Земли, и именно в твоих руках сейчас судьба. Не целая планета, а только ты сам представляешь опасность. Но если так суждено, то этого не изменить. Живи, как считаешь нужным, Володя-кирдык. Я не буду давать советов.

– Хорошо, – сказал я. – Спасибо. А ты не можешь сказать лакам, что ошибся – то есть, ошиблась – в предсказании, чтобы они отступили и прекратили воевать?

– Нет, – ответила Олакур. – Всё зашло слишком далеко. Да и врать я не могу, это неправильно. Сейчас я советую тебе уйти. Справа есть ещё одна дверь, она выведет тебя отсюда в пустую комнату, где на данный момент нет ни одного живого лака. А дальше – как судьбе будет угодно.

– Ладно, – сказал я, направляясь к двери.

– Прощай, Володя-кирдык.

– Прощай, Олакур… – Я обернулся возле выхода и спросил: – А почему ты называешь меня «кирдык»?

– Это не я, – ответила Олакур. – Это твой психотранслятор. На самом деле я произношу слово, которое на нашем языке означает «вершитель судеб».

– Ясно, – сказал я, распахнул дверь и вышел в мрачный коридор. За его углом открылась та самая комната, в которой мы несколько минут назад расстались с Сам Дураком. Там действительно не оказалось ни одного живого лака. Только мёртвые.

Я, сдерживая застрявшую в горле тошноту, осторожно брёл вперёд, стараясь не наступить на истерзанные мясистые диски, залитые синеватой слизью, не глядя в застывшие желеобразные глаза. До разговора с Олакур это зрелище не произвело бы на меня такого впечатления. Раньше лаки казались мне просто причудливыми, к тому же агрессивными, животными. Теперь же я шёл и думал, что война – это очень плохо. Да и судьба, наверно, тоже. За комнатой оказался ещё один коридор, а потом ещё одна комната. Трупы лаков устилали пол и там. Я не знал, куда идти и что делать. Заметил на стене небольшую блестящую выпуклость. Нажал. Выпуклая крышка распахнулась, обнажив маленькую нишу в стене. В ней лежал чёрный полупрозрачный пульт, очень похожий на телевизионный, разве что с небольшим экранчиком в верхней части. Я взял его в руку, повертел…

– Володя, ты как там? – послышался в наушниках голос Сам Дурака. – Нам надо возвращаться.

– Нормально, – ответил я.

– Сможешь добраться назад, к шлюзу?

– Да.

– Давай быстрее туда.

Я развернулся и побежал по коридору назад. Очутившись возле люка в полу, где мы выбирались из шлюзовой камеры, я вдруг увидел, как в потолке образовалось большое круглое отверстие, и в него спрыгнул Сам Дурак с мечом в руке.

– Скорее бежим отсюда! – крикнул он. – Их слишком много!

Через несколько секунд из дыры в потолке хлынул факел огня, но мы уже успели спуститься в