Семейный бизнес - Кристина Джонс

— Да, конечно. — Бет выдвинула ящик. — Вот, пожалуйста, Брайан Диксон.

Она помахала папкой с личным делом гнусавого, который был абсолютно не интересен Джорджии и о котором она просто вовремя вспомнила. Из нее никогда не получился бы настоящий шпион. Не то, что из некоторых. Джорджия вздохнула и взяла папку.

Бет медленно листала алфавитные указатели.

— Ты неважно себя чувствуешь, Джорджия? Ты что-то бледная.

— Нет, у меня все в порядке. — Без особого интереса Джорджия выяснила, что гнусавого при рождении навали Брайан Алоиз Кассий.

— Я слышала о вашей несчастной лошадке и о Чарли. Плохо дело. — Бет задвинула ящик обратно. — Неудивительно, что ты такая бледная. Тебе нужно бы отдохнуть. Мы со Спенсером подумываем, не поехать ли нам летом на Майорку. Так, а вот — Рори Фолкнер.

Джорджия взяла папку, как будто это была свернувшаяся кобра. Она открыла ее, и последняя надежда умерла.

Рори Джеймс Кендел Фолкнер.

Говорить больше было не о чем. Растянув губы в благодарной улыбке, Джорджия вернула обе папки Бет.

— Это все, что ты хотела? — Бет засунула папку в ящик. — Ты такая старательная, Джорджия. Проделать такой путь только ради этого. Я и сама такая же. Делу время — потехе час. Выпьешь чашечку чая перед отъездом?

Джорджия покачала головой. Собрав всю волю в кулак, она поблагодарила Бет и направилась к двери.

— Ты ничего не записала. — Бет тряхнула стрижеными волосами. — Разве тебе не понадобятся эти данные?

— Ничего, — мрачно сказала Джорджия, — я все запомнила.

— Умница! — Бет поторопилась к столу, чтобы ответить на нетерпеливые телефонные звонки из супермаркетов, которые работают по ночам. — А бабушка тоже допоздна работает сегодня?

— Нет, она… — Джорджия вовремя вспомнила, где Сесилия, — она сегодня ушла пораньше.

— А… — Бет облегченно вздохнула. — Ей уже пора подумать о своем возрасте.

— Бет, можно тебя о чем-то попросить?

Бет, все еще склонившись над телефоном, оглянулась.

— Да, конечно.

— Ты намекнула, что информация, которую получает «Ионио», передается кем-то из сотрудников «Диадемы». Ты знаешь, кто это делает? Пожалуйста, скажи правду, Бет. Тебе ведь известно, кто работает на «Вивиенду»?

B это время зазвонил телефон, и Бет взяла трубку. Джорджии захотелось выхватить у нее аппарат. Бет закрыла трубку рукой.

— Я просто предупредила вас — для вашей же пользы, дорогая. Вот и все. — И она вернулась к телефонному разговору.

— Что? Водители подъемников? Два? Да. Хорошо. Сейчас с ними свяжусь. Я вам перезвоню через десять минут.

— Почему ты не хочешь мне сказать? — Джорджия чуть не плакала.

— Да, через десять минут. — Бет снова накрыла трубку рукой. — Ты мне нравишься, Джорджия. А вот твою бабушку я просто не выношу. — Она грустно улыбнулась и вернулась к телефону. — Да, у них есть сертификаты. У всех наших сотрудников есть сертификаты…

Джорджия вела машину на автопилоте. В висках стучало, глаза застилали слезы. Мерзавец! Ноющая боль переместилась из области сердца в желудок и так там и осталась. Ей хотелось бросить автомобиль и бежать, не разбирая дороги, по Аптон-Поуджез, подобно раненому животному.

Радостная встреча, которую ей устроили Эрик и кошки, только усугубила ее отчаяние. Джорджия чувствовала себя так, как будто ей привязали к ногам гири. Она, не глядя, налила себе «Курвуазье», подошла к окну и уставилась в пространство. Предыдущий вечер Рори провел у нее, и теперь все напоминало о нем. Его одежда в ее комнате, запах его одеколона — в ее постели, и на подушках, и в воздухе. Его смех звенел у нее в ушах, и она все еще ощущала прикосновение его рук на своем теле. Белые фрезии, которые Рори подарил ей давным-давно, засохли, но по-прежнему стояли на телевизоре. Опрокинув коньяк, Джорджия смахнула вазу с фрезиями на пол.

Эрик и кошки уже скрылись в испуге, когда она вытащила из-под обломков «Радио Таймс». По ее лицу струились слезы. Джулия расхохоталась: на верхней полосе газеты ярко высвечивалась дата — 1 апреля.

День дураков.

Глава двадцать первая

На следующее утро Джорджия остановила свою машину у коттеджа Рори и стала ждать. За окном моросил мелкий дождик. Ей плохо спалось в эту ночь. Глаза слипались, зубы стучали от холода. Джорджия съежилась в своем «ровере», обхватила себя руками, покрепче прижав к груди вышитого на свитере слоника, и попыталась унять дрожь.

С утра она позвонила в офис и сказала Сесилии, что весь сегодняшний день посвятит вербовке новых клиентов. Наложив немного румян на побледневшие щеки, она решила отказаться за ненадобностью от туши для ресниц и стерла помаду, с которой была похожа на клоуна. Ее бабушка, приободренная вечером, проведенным со Спенсером, а также тем, как продвигается бизнес, а может, и тем и другим сразу, согласилась, что еще несколько телефонных звонков и визитов никак не повредят «Диадеме». Джорджия, стиснув зубы, сдерживала слезы. Эта встреча будет, пожалуй, самой тяжелой.

Рори проедет от Феликстоув прямо во двор «Диадемы», и, учитывая время, необходимое на заправку топливом и мытье грузовика (он постоянно делает это после рейсов), он должен вернуться в свой коттедж приблизительно через час. Прошлым вечером Джорджия сняла свой телефон со стены и покрыла его вышитой подушкой, чтобы не слышать пронзительный звонок и не разговаривать с Рори. Их последнее объяснение должно произойти во время личной встречи.

Джорджия согнулась над баранкой, сама напуганная тем, что с ней происходит: она была отчаянно зла и невероятно одинока. Ее мучила резкая боль в желудке. Ощущение горя и предательства словно вгрызалось в ее сердце, превращаясь в нестерпимую физическую боль.

Когда машина Рори свернула, наконец, на дорогу, Джорджия почувствовала привычный прилив возбуждения, который тут же сменился глубоким отчаянием. Она так и впилась глазами в его широкоплечую фигуру в коричневой кожаной куртке, длинные ноги в джинсах и взъерошенные волосы. Она больше никогда его не увидит.

Рори заметил ее автомобиль и улыбнулся, запирая двери своей машины.

— Фантастика! Просто мечта одинокого дальнобойщика после дальней дороги: прекрасная леди встречает его у дома и… Бог мой, Джорджия… — он нахмурился, наблюдая за тем, как она с трудов выбиралась из машины. — Ты неважно выглядишь. Что случилось? Что-нибудь с Шалуном или с Чарли? Я так и знал, что с тобой что-то произошло. Я пытался дозвониться до тебя всю прошлую ночь. Что стряслось?

Рори шел навстречу ей с распростертыми руками. «Ты хладнокровный, хитрый мерзавец», — подумала Джорджия, понимая, что все еще безумно любит его. Она преодолела искушение.