Маркиз должен жениться - Сабрина Джеффрис

Оттолкнув Оливера, Мария спросила:

— Как ты меня нашел?

Глаза Оливера потемнели, но он не выпустил ее из объятий.

— Кучер Пинтера проболтался одному из грумов. Когда я приехал сюда, то сразу заметил лавку пирожника. Вот я и стал поджидать, пока там появится Фредди, а затем проследил за ним. — Он насмешливо приподнял бровь. — Твой кузен не способен устоять перед хорошим английским пирогом.

Мария тяжело вздохнула:

— О Господи! Фредди меня погубит. — Мария сняла шляпку, страдая от того, что ее наряд может показаться Оливеру убогим. — Но куда же он делся? Здесь его нет.

— Ну, с этим я тебе не могу помочь.

— Кстати, как ты проник в мою комнату? Оливер небрежно пожал плечами.

— Залез в окно. Оно было не заперто. — Его глаза озорно блеснули. — У меня большой опыт по части женских окон. Правда, чаще приходилось вылезать наружу.

Его веселость произвела на Марию самое мрачное впечатление, напомнив о причине их расставания.

— Тебе не следовало приезжать, — поджав губы, проговорила она и тут же пожалела об этом — на лице Оливера отразилась настоящая боль.

— Послушай, Мария, я признаю, что сделал ошибку, пытаясь едва ли не силой затащить тебя в супружескую постель. Надо было дать тебе время все обдумать и только потом нестись сломя голову за разрешением на брак. — Оливер сжал кулаки. — Но ты не можешь выйти замуж за Хайатта. Конечно, ты мне не веришь, когда я говорю, что он лишь охотник за приданым, но…

— Верю.

Оливер недоуменно моргнул.

— Что?

Мария просто не могла рассказать ему правду, не могла допустить, чтобы он понял, какому негодяю она поверила.

— Не беспокойся, я не выйду за него замуж.

Оливер прищурился.

— Тем более ты должна выйти за меня. — Он подошел и положил руки ей на плечи. — Я прекрасно понимаю, что у меня только одно достоинство — титул, но…

— Не говори так. Это неправда! — воскликнула Мария.

— Тогда почему ты сбежала, не сказав мне ни слова? — с обидой произнес Оливер.

— Потому что на самом деле ты не хочешь на мне жениться. Ты пытаешься таким образом успокоить свою совесть. Тебя мучает чувство вины за то, что я из-за тебя лишилась невинности.

Оливер хохотнул.

— Ты первая женщина, которая взялась утверждать, что у меня есть совесть.

— Просто другие тебя не понимали. — Мария погладила его по щеке. — А я понимаю. Я знаю, что ты хороший человек.

Лицо Оливера застыло, он опустил руки.

— Не стоит себя обманывать. Я хочу получить тебя в жены, но вовсе не хочу убедить, что я тебя заслуживаю. Не заслуживаю, уверяю тебя, не заслуживаю.

Марию поразил этот бесстрастный, тусклый тон.

— Ты ошибаешься, — горячо зашептала она. — Ты хороший человек. Ты сам себе не веришь, не позволяешь уступить твоей природе. А как я могу доверять тебе, если ты сам себе не доверяешь?

— Разумеется, не можешь, — холодно произнес он. — Ты понятия не имеешь, что я за человек. Какой я… А если бы знала, то мысль о браке со мной даже не пришла бы тебе в голову. Много лет назад я понял, что… — Оливер чертыхнулся.

Много лет назад? Мария насторожилась.

— Это ведь связано с той ночью, когда погибли твои родители? — Она положила ладонь ему на руку. — В тебе говорит чувство вины. Но нельзя думать, что ты виноват потому, что не сумел прийти вовремя.

— Дело не в этом! — раздраженно выкрикнул он. — Моя вина в другом. — Он вырвал у Марии свою руку, шагнул к окну и стал смотреть на трактирный двор.

— Расскажи мне, — попросила Мария. Миссис Пламтри права: ему просто необходимо с кем-то поговорить о тех событиях, вскрыть этот страшный нарыв.

Оливер ее будто не слышал.

— Мне известно, что ты поссорился с матерью, — настойчиво продолжала Мария. — Твоя бабушка рассказала. Но она не знает, из-за чего вы поссорились.

— И слава Богу, — пробормотал он.

— Там не могло быть ничего страшного.

Оливер гневно сверкнул глазами.

— Ты ничего не понимаешь!

— Поэтому ты и должен мне рассказать, чтобы я поняла.

— Ты не сможешь понять.

— Вы поссорились из-за отца? Правда?

— Ссора была из-за… В общем, я сделал нечто столь бессовестное, что… — Оливер взъерошил волосы. — Нет, я не могу тебе рассказать. Если я расскажу, ты не выйдешь за меня замуж.

— Я не выйду за тебя, если ты не расскажешь, — тихо сказала Мария.

— Да будь все это проклято! — с отчаянием воскликнул Оливер.

— Я говорю правду, — все так же тихо продолжала Мария.

Оливер резко повернулся и, глядя прямо ей в глаза, заговорил:

— Во время праздника в нашем доме мать застала меня в постели с одной дамой, нашей гостьей. Ясно? Поймала меня, когда я трахал замужнюю женщину. Теперь поняла?

Мария смотрела на него, не зная, что сказать. Оливер продолжал тем же хриплым, ужасным голосом, в котором клокотало отчаяние и боль.

— Тогда я и видел мать в последний раз. Она тут же ускакала в охотничий домик к отцу. Именно из-за этого она его и убила.

Мария видела, что Оливер в это верит, что эта мысль терзает его много лет, но сама она не видела смысла в таком объяснении. Конечно, любая мать испытает шок, увидев своего шестнадцатилетнего сына в постели с замужней женщиной, но неужели она будет настолько потрясена, что пойдет и убьет своего мужа? Нет, это уж слишком!

— Но почему…

Оливер выругался сквозь зубы.

— Лилит Родон была женой армейского офицера. Ее и майора Родона пригласили в Холстед-Холл на праздник. Я заметил, что Лилит казалась чем-то расстроенной, но это не помешало ей отчаянно флиртовать со мной, когда никто не видел. Я был польщен. До этого у меня не было ни одной женщины. Конечно, в Итоне я пару раз целовал трактирных служанок, но ничего больше. — В голосе Оливера появилось ожесточение. — Лилит быстро поняла, что я созрел для дела. Когда на следующий день все отправились на пикник, я остался дома. Я не хотел слушать, как родители станут поддевать друг друга в якобы шутливой пикировке.

Мария, боясь помешать этому потоку речи, не произносила ни слова.

— Я лежал у себя в спальне и читал нудную книгу по фермерскому делу, которую велел прочитать отец. Тут меня Лилит и нашла. Представь себе мою реакцию, когда она вошла в спальню, закрыла дверь и стала снимать платье.

Мария сумела промолчать, хотя подобная развращенность у женщины привела ее в шок.

— Я не мог отвести глаз. Лилит была очень красива. Всем своим поведением она показывала, что я ей нравлюсь. — Оливер горько усмехнулся. — Господи, каким же я был идиотом!

Мария не могла больше слышать, как он себя поносит. Та проклятая женщина, видимо, всерьез сочла его привлекательным. Мария легко могла вообразить Оливера в шестнадцать лет — стройный, смуглый Адонис, полный юной жизненной силы. Ей приходилось наблюдать за своими кузенами того же возраста, и она понимала, как должно им льстить внимание красивой взрослой женщины.