Ты больше не уйдешь! - Нари Орлан

любимый фильм, который с удовольствием пересматриваешь снова и снова. Некоторые моменты горчили, вырезать бы их. Но тогда рассыпется вся картина.

Мне нужно было припрятать ящики в надежном месте. Подаренное кафе идеально подходило. Конечно, я Марте не сказал, что ночью спрятал их в подсобном помещении в подвале, куда редко заходили. Начались бы лишние вопросы, требования их убрать. А если я начну уходить от ответа, успокаивать ее, игнорировать просьбы, мы поссоримся.

Ссориться с ней я не хотел. Мы только-только сблизились.

Когда вдвоем явились к нотариусу на следующий день после ее звонка, он был, мягко говоря, в шоке. Ведь нужно обратно переоформить кафе на Марту. Мой человек хоть и играл покупателя, но по документам купля-продажа состоялась.

Позвонила она мне как раз именно для этого — забрать себе кафе. Это был большой шаг мне навстречу. Передумала возвращаться в Россию. Улыбалась мне, светилась хорошим настроением.

От ее улыбки я себя чувствовал на вершине мира. В ее карих глазах плясали искорки. Мне сложно было оторвать от нее взгляд. Нотариус терпеливо ждал, пока мы перестанем играть в гляделки и подпишем бумаги.

— Давай зайдем в мое кафе? — предложила Марта, когда мы вышли на улицу. — Я по нему ужасно соскучилась за эти дни.

У меня были намечены другие планы на нее, более интересные, но как ей отказать? Я очень рад, что подаренное кафе ей так нравилось.

Думаю, она потом ужасно тосковала по нему, когда я его продал с концами. Пришлось.

А пока она отперла ключом дверь и вошла внутрь. Говорила, что позвонит официанткам и баристе, что снова свяжется с поставщиками. Спрашивала моего совета, не стоит ли поменять стулья? Может, поставить диванчики?

Я захлопнул дверь. Табличка висела надписью “закрыто” в сторону улицы. Никто не зайдет. Мы одни. Я больше не мог сдерживаться, когда она такая… такая… открытая, радостная.

— Адам? Так что ты думаешь? — Марта показала мне на смартфоне фотографию диванчиков.

Я виноват, что не смотрел на фото. Пялился на ее губы, шею, угадывал, какой формы грудь под ее блузой и бюстгальтером. Настолько сильно тянуло на нее наброситься, что я сжал руки в кулаки.

Рано. Рано! Потерпи еще!

— Не нравится? — Марта заглянула мне в глаза. Точно маленький олененок, смотрела на меня. Нежная, сладкая, красивая, дерзкая малышка.

— Сделаешь мне кофе, и я подумаю, — процедил я с усилием сквозь зубы.

Она хмыкнула и двинулась к стойке. Пусть отойдет. Так будет легче.

Волосы шикарные. Так и хочется запустить в них пальцы, сжать у корней, зарыться в них носом, вдохнуть запах.

Ведь собирался стоять на месте. Или присесть за столик. Но меня повело следом за ней.

— Что такое? Хочешь мне помочь? — улыбнулась она, обернувшись от кофемашины.

Я бы сказал чего хочу.

— Хочу посмотреть, как ты его делаешь… — Я зашел к ней за стойку.

— Тебе какой кофе? Молока нет, но могу добавить сироп. Добавлять?

Никакого кофе я не хочу. А вот сироп… На ее теле… Очень даже. Она пока ни о чем не подозревала. Суетилась, возможно, нервничала. Я, словно хищник, подкрадывался со спины, не давая себе отчета в действиях.

А пошло оно все к чертям…

Я поймал ее сзади, прижал хрупкое тело крепко к себе. Марта вскрикнула, выронила чашку с горячим кофе. Наконец-то она в моих руках. Я могу ее чувствовать, трогать, стискивать. Я не обращал внимания на то, что она говорила. Просила меня прекратить? Я уже не мог контролировать свои руки. Много сил и так уходило на то, чтобы удержать член в штанах и не сорвать с нее одежду.

Шаги в коридоре вырвали меня из воспоминаний. Я напрягся, приготовился встать. Стук ботинок по полу приближался, пронесся мимо двери и удалился. Я вздохнул и расслабился, уперся затылком в стену.

Корабль уже отплыл. Для меня не проблема потом его догнать. Но Марта изведет себя за то время, пока меня не будет. Теоретически, чтобы поломать мне все планы, в курсе которых Назар, они могут продержать меня здесь до конца круиза, и лишь потом потребовать то, что им нужно.

Если этот урод попадется мне, я его прибью. Не попадется — найду и прибью.

Марта иногда совершала невообразимые поступки. Как тогда с соком, или с электрошокером в машине. Но я не ожидал, что она рискнет выскочить на балкон моей каюты и перебраться по перилам в соседнюю. А потом еще в соседнюю, к Назару. Так они и познакомились.

Скользкий тип специально поселился возле меня. Скорее всего, хотел подобраться напрямую ко мне, а тут удачно подвернулась Марта.

Когда я набросился на нее в кафе, она могла надеть мне чашку кофе на голову. Вонзить в ногу каблучок. Треснуть меня затылком по подбородку. Дочка детектива явно знала, что нужно делать, если мужчина нападает сзади.

Тогда я еще не был в курсе, кто ее родители. Сейчас на сто процентов уверен, что она хотела, чтобы я ее сжал в своих руках. В тот момент меня не останавливали ее тихие возмущения. Я чувствовал, что ее тело откликается на меня. Возможно, против воли рассудка. Неважно.

Марта дернулась, чтобы повернуться, и я слегка ослабил хватку. Ее глаза темнели гневом. Ладошки уперлись в мою грудь. Она пыталась меня отодвинуть с силой щеночка.

— Адам, мы сюда не за этим пришли.

Я склонил лицо к ней ближе. Сантиметр остался между нашими носами. Она замерла, затаила дыхание. Не стала еще больше упираться. Она ждала, что я преодолею оставшееся расстояние.

— В таком случае предлагаю переместиться в более подходящее место для этого, — сказал я и уставился на ее губы.

— Куда?..

Нехорошо заставлять девушку долго ждать поцелуя. Потом мы обязательно куда-нибудь переместимся. Потом она охотнее согласится.

Я набросился на ее губы, крепче прижимая к себе ее тело. Руки, что упирались в меня, сначала застыли, а затем скользнули мне на плечи. Ласковая малышка. Ее губы сладкие, мягкие, вкусные. Я не мог от них оторваться и углубил поцелуй. Просунул язык ей в рот и поигрался с ее влажным язычком.

Мои руки неспешно прощупывали границы. Хотелось сразу положить ладони ей на ягодицы и вжать ее в свой пах, где член обрел каменную эрекцию. Но этим можно все испортить. Я сжимал ее талию, гладил лопатки, опускался к бедрам все ниже, и Марта тут же напрягалась.

Еще рано. Она мне ответила на поцелуй,