Мозг рассказывает. Что делает нас людьми - Вилейанур Рамачандран

Сейчас мы приспособили контраст и группировку для новых целей, не связанных с изначальной функцией выживания. Например, хороший дизайнер моды подчеркнёт край одежды, используя непохожие, сильно различающиеся цвета (контраст), но он использует одинаковые цвета для отдалённых друг от друга участков (группировка). Как я упомянул в главе 7, красные туфли подходят к красной блузе (группировка). Конечно, красные туфли не являются врождённой частью красной блузы, но дизайнер попадает в яблочко: в эволюционном прошлом они принадлежали бы одному предмету. Но алый шарф на рубиновой рубашке будет смотреться ужасно слишком мало контраста, а высококонтрастный синий шарф на красной блузе будет выглядеть неплохо, и ещё лучше, если синий будет усеян красным горошком или цветочками.

Подобным образом абстрактный художник будет использовать более абстрактную форму закона контраста, чтобы привлечь ваше внимание. В коллекции Музея современного искусства в Сан-Диего есть огромный куб, густо покрытый крошечными металлическими иглами, торчащими в разных направлениях (автор Тара Донован). Скульптура похожа на мех, сделанный из блестящего металла. Здесь действуют сразу несколько нарушений наших ожиданий. У огромных металлических кубов поверхность обычно гладкая, а здесь она покрыта шерстью. Кубы не являются органикой, а мех является. Мех обычно коричневого или белого цвета, мягок на ощупь, а не металлический и колючий. Эти шокирующие концептуальные контрасты щекочут ваше воображение.

Индийские художники используют похожий фокус в своих скульптурах сладострастных нимф. Нимфа обнажена, но на ней несколько нитей богато украшенных драгоценностей, которые распределены по её телу или летят за ней, если она танцует. Причудливые драгоценности контрастируют с телом, так что её обнажённая кожа выглядит ещё более гладкой и чувственной.

Изоляция

Раньше я уже выдвигал предположение, что искусство включает создание изображений, которые вызывают в мозге повышенную активацию зрительных областей и эмоции, связанные со зрительными образами. Тем не менее любой художник скажет вам, что простой набросок или каракули скажем, голуби Пикассо или наброски обнажённой натуры Родена может иметь больше эффекта, чем полноцветная фотография того же предмета. Художник подчёркивает лишь один источник информации о предмете такой, как цвет, форма или движение, и сознательно приуменьшает или устраняет остальные источники. Я назову это законом изоляции. Здесь снова появляется явное противоречие. Ранее я подчёркивал роль максимального смещения гиперболы или акцентуации в искусстве, но теперь я хочу подчеркнуть приуменьшение. Разве две эти идеи не полярны? Как может то, что меньше, быть больше? Ответ такой: у них разные цели.

Если вы заглянете в стандартные учебники по физиологии и психологии, вы узнаете, что набросок производит большее впечатление, потому что клетки в вашей первичной зрительной коре, где происходит ранняя стадии зрительного процесса, заботятся только о линиях. Эти клетки реагируют на границы и края предметов, но нечувствительны к участкам картинки, которым недостаёт определённых черт. Этот факт о нервной сети первичной зрительной области верен, но объясняет ли он, почему простой контурный набросок может создать очень яркое впечатление того, что изображено? Конечно нет. Это только подтверждает, что контурный набросок адекватен, что он эффективен так же, как изображение в полутонах (например, черно-белая фотография), но ничего не говорит о том, почему он может произвести большее впечатление.

Набросок может произвести больший эффект, потому что ваш мозг имеет лимит внимания. Вы можете обращать внимание только на один аспект или на одно свойство изображения одновременно (хотя то, что я имею в виду, говоря «аспект» и «свойство», далеко не ясно). Даже несмотря на то, что в вашем мозге 100 миллиардов нервных клеток, только небольшая их группа может быть активной в конкретный момент времени. В динамике восприятия один стабильный перцепт (воспринятое изображение) автоматически исключает все остальные. Частично перекрывающие друг друга паттерны активности нейронов и нервных сетей в вашем мозге постоянно соревнуются за ограниченные ресурсы внимания. Поэтому, когда вы смотрите на полноцветную картину, ваше внимание отвлечено на материал, текстуру и другие детали изображения.

Рис. 8.1. Сравнение а) Надиного рисунка лошади, б) рисунка Леонардо да Винчи и в) рисунка обычного восьмилетнего ребёнка контуре, в котором содержится движение и действие.

Наоборот, если художник хочет вызвать «раса» цвета, с помощью максимального смещения и ультранормальных раздражителей в пространстве цвета, он скорее будет тушевать контур. Он может сделать границы расплывчатыми сознательно смазав контур или вообще убрав его. Это сокращает претензии контура на ваши ресурсы внимания и освобождает их для того, чтобы сфокусироваться на цветовом пространстве. Как было отмечено в главе 7, именно это делали Ван Гог и Моне. И это называется импрессионизм.

Великие художники интуитивно попадали в закон изоляции, но доказывает его существование и неврология случаями, когда многие области мозга не работают как надо и изоляция какого-либо одного мозгового блока позволяет мозгу получить без усилий доступ к своим ограниченным ресурсам внимания.

Другой поразительный пример можно найти у детей-аутистов. Сравните три изображения лошади на рис. 8.1. Изображение справа (рис. 8.1 в) сделано обычной восьмилетней девочкой. Вы уж меня извините, но оно некрасивое почти безжизненное, как картонная аппликация. Изображение слева (рис. 8.1а), как это ни удивительно, сделано девочкой, которая страдает аутизмом и имеет задержку умственного развития (Надя, ей 7 лет). Надя не может общаться с людьми и с трудом завязывает шнурки, но её рисунок великолепно воплощает «раса» лошади. Кажется, что животное вот-вот выпрыгнет с листа бумаги. Наконец, посередине (рис. 8.16) лошадь, нарисованная Леонардо да Винчи. Когда я читаю лекции, я часто провожу опрос аудитории прошу расставить этих лошадей по мастерству изображения, не сообщая, кто их нарисовал. Как ни странно, чаще лошадь Нади попадает на первое место, а лошадь да Винчи на второе. Парадокс? Как это возможно, чтобы ребёнок-аутист с задержкой развития, который едва может говорить, рисовал лучше, чем один из величайших гениев эпохи Возрождения?

Ответ опять-таки связан с законом изоляции, с модульным строением мозга. (Модульность необычный термин, который обозначает, что различные структуры мозга специализируются на различных функциях.) Социальная неприспособленность Нади, эмоциональная незрелость, задержка развития речи объясняются тем фактом, что многие области в её мозге повреждены и функционируют неправильно. Но, может быть, как я предположил в моей более ранней книге, существует невредимый островок корковой ткани в её правой теменной доле, участок, который включён во все пространственные навыки, включая наше чувство художественных пропорций. Если правая теменная доля повреждена мозговым инсультом или опухолью, пациенты часто теряют способность нарисовать даже самый простой предмет. Картины, которые им удаётся нарисовать, обычно очень подробны, но им не хватает непрерывности линии и жизненности. Я заметил, что, когда повреждена левая теменная доля пациента, его рисунки, наоборот, иногда становятся лучше, чем были до повреждения. Он начинает опускать несущественные детали. Здесь напрашивается вопрос, не является ли правая теменная доля мозговым модулем, отвечающим за «раса» художественной выразительности.

Я думаю, что плохое функционирование многих областей в мозге Нади освободило её невредимую правую теменную долю её «раса»-модуль, чтобы получить львиную долю её ресурсов внимания. Вы или я сможем достичь такого уровня только после долгих лет тренировки и усилий. Эта гипотеза может объяснить, почему её искусство вызывает даже больше эмоций, чем рисунок Леонардо. Может оказаться, что похожее объяснение подходит и к аутистамвундеркиндам в арифметике. Дети с серьёзной задержкой в развитии тем не менее демонстрируют поразительные успехи в арифметике, например умножение двух чисел из 13 цифр в считанные секунды. (Заметьте, я сказал арифметика, а не математика. Настоящий математический талант требует не только вычислительных способностей, но и сочетания нескольких разных умений, включая пространственное представление.) Мы знаем, что левая теменная доля участвует в процессе счета, так как мозговой удар повреждает её, пациент обычно теряет способность вычитать или делить. У вундеркиндов в счёте левая теменная доля может быть невредимой, в отличие от правой. Если все внимание ребёнка-аутиста перемещается в этот числовой модуль в левой теменной доле, то он станет скорее одарённым в арифметике, а не в рисовании.