Опасное наследство - Элисон Уэйр

Играть эту роль не так опасно, как может показаться, потому что Елизавета заявила, что не намерена проделывать окна в душах человеческих[55] и не станет преследовать католиков, если те не будут причинять ей беспокойства. Она вряд ли поставит мне в вину, если я продолжу посещать мессу и носить четки на поясе при условии, что я не стану привлекать к этому внимание людей.

— Французы, конечно, поддерживают королеву шотландцев, — объясняет мне граф Фериа. — Она замужем за дофином, а ее свекор, король Генрих, вынашивает идею получить Англию под свою руку. Эта семейка уже имела наглость присоединить к своему гербу герб Англии. А потому маловероятно, что Елизавета назовет шотландскую королеву своей наследницей. К тому же Мария родилась не в Англии, а, насколько я понимаю, для наследников трона — это непременное условие.

— Что делает вас, леди Катерина, главной претенденткой, — вставляет Джейн Дормер.

— Так-то оно так, — говорю я. — Но боюсь, ее величество ни за что не согласится признать меня своей преемницей.

— Ничего, король Филипп сумеет ее убедить. Он ведь хочет на ней жениться, верно, Гомес? — доверительно произносит Джейн, кидая кокетливый взгляд на элегантного красавца-графа.

— Он серьезно обдумывает это, — откровенничает испанец. — Но ему нужны гарантии на случай, если вдруг Елизавета не сможет родить наследника.

Значит, слухи верны: не успела умереть одна сестра, как Филипп тут же принялся обхаживать другую. При дворе давно поговаривали, что Елизавета с самого начала плела вокруг него свои козни и что он, будучи женат на королеве Марии, все это время сходил с ума по ее младшей сестре. А теперь, будучи правителем мощного и великого королевства, он наверняка имеет на нее немалое влияние. Возможно, колесо Фортуны наконец-то повернется в мою сторону.

Есть и еще один человек, который считает, что мои перспективы получить трон достаточно высоки. Я страшно удивлена, когда в один прекрасный день передо мной появляется милорд Пембрук и сообщает, что хотел бы поговорить со мной конфиденциально. Я приглашаю бывшего свекра в свои апартаменты и отсылаю горничных, а потом сажусь в позолоченное кресло, а его оставляю стоять, наслаждаясь переменой ролей. Он пришел в качестве просителя — я в этом не сомневаюсь.

— Я прекрасно знаю, что вы обо мне не лучшего мнения, леди Катерина, — начинает граф с непроницаемым лицом. — Но я уверен, вы понимаете: я действовал не из личной неприязни, а из соображений высокой политики. Позвольте мне сказать вам, что я и моя жена были рады видеть вас своей невесткой и мы глубоко сожалели, когда обстоятельства вынудили нас расторгнуть этот брак.

— Я тоже глубоко сожалела, милорд, когда меня жестоко разлучили с моим мужем, а потом ночью спешно вывезли из вашего дома и бросили ночью одну, в темноте, на пристани, — говорю я. Пять с лишним лет я мечтала призвать Пембрука к ответу за случившееся. — Моя мать была крайне потрясена этим вашим поступком.

Вид у графа смущенный. Мой бывший свекор полагал, что ему предстоит встреча с юной безропотной девчушкой, которую он помнил, а не с уверенной молодой женщиной, которая прекрасно осознает свой королевский статус.

— Я приношу извинения: боюсь, лодочник неправильно истолковал мои указания, — холодно говорит он. — Но, миледи, я бы хотел загладить свою вину. Для этого я здесь. Мой сын Гарри до сих пор остается холостым. Я пришел, чтобы опять воссоединить вас. Если на то будет ваше согласие, вы с ним снова станете мужем и женой и на сей раз сможете возлечь на брачное ложе. Я даю вам слово.

Подобного поворота я не ожидала. Я пытаюсь вспомнить те счастливые дни, что провела с Гарри, и наше мучительное расставание. Однако вместо этого вспоминаю, как упорно пытался не замечать меня Гарри все эти годы, и не чувствую ничего, кроме раздражения. И еще я, разумеется, думаю о Неде, моем дорогом, возлюбленном Неде, о нашей любви, и проникаюсь иронией ситуации. Когда-то я была готова отдать все ради воссоединения с Гарри, а теперь выясняется, что он мне и даром не нужен. И в то же время Нед, который составляет для меня весь смысл жизни, который мне дороже любой короны, по-прежнему остается для меня запретным плодом, потому что королева вряд ли согласится на наш брак. Как несправедлива жизнь!

Пембрук недовольно хмурит темные брови: он видит мои колебания.

— Прошу вас, леди Катерина, всесторонне обдумать мое предложение. От этого многое зависит. Испанский посол стоит за этот брак, а уж он-то знает, куда дует ветер. Надеюсь, вы понимаете, что Испания может принести вам немало пользы.

И тут я, не сдержавшись, говорю:

— А вы, милорд, похоже, снова нацелились на корону для вашего сына и уже представляете себе династию Гербертов на троне?

Граф с трудом сдерживает бешенство:

— Ну и что? Я этого не отрицаю! А кто бы на моем месте отказался? Но этот брак и вам пойдет на пользу, не забывайте!

— Королева может выйти замуж и родить детей, — напоминаю я ему. — Это поставит крест на моих перспективах получить корону. А когда я стану для вас бесполезна, вы наверняка захотите снова расторгнуть мой брак с Гарри.

— Я понимаю ваш гнев, — говорит он, сверкая глазами. — И вы воистину имеете право так говорить. Но только какая будет польза нам обоим от взаимных упреков? Подумайте хорошенько. Этот брак будет полезен всем, как ни посмотри.

— А Гарри? Что говорит на этот счет он сам? Все прошедшие пять лет он умело избегал меня.

— Он делал это по моему приказу, — рявкает Пембрук, начиная терять терпение. — Гарри — послушный сын, он делает то, что ему говорит отец. Но я рассказал ему о своих планах, и он горит желанием вновь воссоединиться с вами.

— Тогда я подумаю об этом. — Пожалуй, в данной ситуации это самый разумный ответ.

Под покровом темноты я нахожу Неда. Мы теперь встречаемся редко и лишь украдкой. Мы не отваживаемся надолго оставаться на людях вдвоем и обмениваемся записками, в чем нам помогает его сестра Джейн, которая, как и я, служит королеве Елизавете. Нед живет не в Уайтхолле, а в Хартфорд-Хаусе, великолепной лондонской резиденции Сеймуров на Кэннон-Роу в Вестминстере. Я уже два раза тайно была у него там вместе с Джейн. Но сегодня мы встречаемся в проходе в конце каменной галереи. На улице очень холодно, и Нед набросил на нас обоих свой плотный плащ. Он сразу же чувствует: что-то не так.

— Что случилось, душа моя? — спрашивает Нед и ищет мои губы.

Я целую его и начинаю плакать.

— Сегодня ко мне приходил Пембрук. Он хочет, чтобы я вновь стала женой Гарри.

— Боже милостивый! — взрывается Нед. — Ну и с какой стати расстраиваться? Ты же не обязана отвечать ему согласием.

— Все не так просто, — рыдаю я. — Это пожелание испанского посла, а Испания поддерживает меня как наследницу Елизаветы. Да и сам Пембрук — тоже не последний человек в королевстве, и он вовсю использует свое влияние, если я выйду за его сына. Нед, милый, пойми, мне не нужен этот брак, но это мой шанс стать наследницей престола.

Нед отпускает меня, я не вижу его лица под капюшоном, но и так понятно, насколько он уязвлен и обижен.

— Нед, дорогой, поверь, я люблю только тебя, — в отчаянии плачу я. — Мысль о возвращении к Гарри мне невыносима. Когда-то я была бы счастлива, получив такое предложение, но те времена давно прошли. Я хочу выйти замуж за тебя!

Он снова прижимает меня к себе и покрывает мое лицо страстными поцелуями.

— Послушай меня, Катерина, тебе не нужно выходить за Гарри. Притворись, сделай вид, что серьезно рассматриваешь это предложение. Пока у них будут оставаться надежды на благоприятный ответ, они будут работать на тебя. Это называется политика, моя дорогая невинная овечка!

Я прекращаю рыдать. Это разумный совет, и я приму его.

— А пока, — говорит Нед, — я скажу тебе кое-что, чтобы поднять настроение. Джейн придумала план. Она считает, что мы должны упросить мою и твою маму отправиться с нами к королеве и постараться уговорить ее дать разрешение на наш брак.

— Прекрасная мысль! — радуюсь я. Обе герцогини — сильные женщины, и уж если кто и сможет убедить Елизавету согласиться на наш брак, то это они. — Ты думаешь, они согласятся?

— Мы хорошенько их попросим, — отвечает Нед. — Но я должен знать, Катерина, что для тебя важнее: я или право наследования?

— Конечно ты! — горячо заверяю я возлюбленного. — Разве в этом могут быть сомнения?

Когда в следующий раз я во время трапезы при дворе встречаюсь с Джейн Дормер и графом Фериа, испанец отводит нас обеих к окну — подальше от остальных — и заговаривает о предложении Пембрука.

— Этим браком вы угодите моему господину, королю Филиппу, поскольку граф Пембрук — человек влиятельный и может поспособствовать вашим интересам, — говорит он.