Верховная королева - Мэрион Брэдли

– Конечно же, мы с Артуром подыщем для сестрицы достойного супруга, – заверила Гвенвифар.

– Ланселет вот до сих пор не женат, – предложил Леодегранс, – и герцог Марк Корнуольский тоже. Хотя, разумеется, Марку лучше бы жениться на леди Моргейне и объединить свои притязания; тогда у сей дамы будет кому беречь ее замок и защищать ее земли. И, хотя я так понимаю, что дама сия – из числа дев Владычицы Озера, ручаюсь, герцог Марк укротит и ее.

Гвенвифар не сдержала улыбки, представив себе Моргейну в роли кроткой супруги предписанного ей избранника. А в следующий миг королева задохнулась от гнева. С какой бы стати Моргейне жить в свое удовольствие? Ни одной женщине не дозволено поступать по собственной воле; даже Игрейна, мать Верховного короля, вышла за того, кого назначили ей старшие для ее же блага. Артуру должно употребить свою власть и честь по чести выдать Моргейну замуж, пока она их всех не опозорила! Гвенвифар удобства ради заглушила воспоминание о том, как бурно возражала, когда Артур предлагал выдать Моргейну за своего друга Ланселета. «Ох, какой же я была эгоисткой… не могу заполучить его сама и на другой жениться не даю». Нет, возразила королева самой себе, женитьбе Ланселета она только порадуется, лишь бы невеста оказалась девушкой достойной и добродетельной!

– А я думал, герцогиня Корнуольская состоит в твоей свите, – промолвил Леодегранс.

– Состояла прежде, – пояснила королева. – Однако несколько лет назад она покинула нас, желая поселиться у своей родственницы, и так и не возвратилась. – И в который раз Гвенвифар задумалась про себя: а где же все-таки Моргейна? Не на Авалоне, не в Лотиане у Моргаузы, не в Тинтагеле при Игрейне… да она где угодно может быть, в Малой Британии, или в Риме с паломничеством, или в стране фэйри, или в самой преисподней. Нет, так дальше продолжаться не может: Артур имеет право знать, где его ближайшая родственница – теперь, когда мать его умерла! Но ведь Моргейна наверняка приехала бы к смертному одру родной матери, если бы могла?

Гвенвифар вернулась на свое место рядом с Артуром. Ланселет и король чертили что-то остриями кинжалов на деревянных досках прямо перед собою, рассеянно поглощая пищу с одного блюда. Закусив губку – право, с тем же успехом она могла бы остаться в Тинтагеле, Артуру, похоже, все равно, здесь она или нет! – она собиралась уже пересесть на скамью поближе к своим дамам, но Артур поднял глаза, улыбнулся и протянул ей руку.

– Нет же, родная, я вовсе не хотел тебя прогонять… мне и впрямь необходимо переговорить со своим конюшим, но и тебе здесь тоже места хватит. – Король махнул слугам. – Принесите еще одну тарелку со снедью для моей госпожи. Это блюдо мы с Ланселетом превратили Бог знает во что; и свежий хлеб тоже где-то есть, если, конечно, еще остался, хотя теперь, в отсутствие Кэя, в кухнях царит сущий хаос.

– Думается мне, я уже сыта, – отозвалась Гвенвифар, прислоняясь к плечу мужа. Артур рассеянно потрепал ее по спине.

С другой стороны она ощущала теплое, надежное плечо Ланселета: до чего же ей спокойно и уютно между ними двумя! Артур наклонился вперед; одной рукою он по-прежнему поглаживал женины волосы, а другая сжимала кинжал, острием которого король вычерчивал карту.

– Гляди, нельзя ли нам перебросить конницу вот этим путем? Поскачем мы быстро; повозки с провиантом и грузом оставим, пусть едут в обход по равнине, а конники промчатся напрямую, во весь опор и налегке; под надзором Кэя вот уже три года, со времен Калидонского леса, выпекаются твердые галеты для армии, так что запасы у него скопились преизрядные. Скорее всего, высадятся саксы вот здесь… – Артур указал на некую точку на грубо воспроизведенной карте. – Леодегранс, Уриенс, идите сюда и взгляните…

Подошел отец Гвенвифар, а с ним – еще один рыцарь, худощавый, смуглый, щеголеватый, хотя волосы его уже посеребрила седина, а лицо избороздили морщины.

– Король Уриенс, – обратился к нему Артур, – приветствую в тебе друга моего отца и своего собственного. Ты уже знаком с госпожой моей Гвенвифар?

Уриенс поклонился. Голос его оказался на диво приятным и мелодичным.

– Рад возможности побеседовать с вами, госпожа. Когда в стране станет поспокойнее, я, ежели будет мне позволено, привезу в Камелот мою супругу, дабы представить ее тебе.

– Буду счастлива узнать ее, – отозвалась Гвенвифар, чувствуя, как фальшиво звучит ее голос: королева так и не научилась изрекать такого рода банальные любезности хоть сколько-нибудь убедительно.

– Однако ж не этим летом, нет; ныне у нас и без того хлопот по горло, – отозвался Уриенс, склоняясь над незамысловатой Артуровой картой. – Во времена Амброзия мы водили воинства вот этим путем: коней у нас в ту пору насчитывалось немного, вот разве те, что тащили подводы, однако вполне можно было подняться вот здесь, а вот тут срезать угол. Если едешь на юг Летней страны, главное – не угодить в болота.

– Я надеялся избежать нагорий, – возразил Ланселет.

– С такой многочисленной конницей так оно лучше, – покачал головой Уриенс.

– На этих холмах конь того и гляди споткнется о камень и переломает ноги, – не отступался Ланселет.

– Лучше так, сэр Ланселет, нежели допустить, чтобы и люди, и кони, и повозки увязли в болоте… лучше нагорья, чем топи, – настаивал Уриенс. – Глядите, вот здесь проходит древняя римская стена…

– Ничего разобрать не могу; слишком уж много тут начеркано и перечеркано, – нетерпеливо бросил Ланселет. Он подошел к очагу, вытащил из огня длинную палку, загасил огонь и принялся рисовать на полу обугленным концом. – Глядите, вот Летняя страна, а вот – Озера и римская стена… Скажем, вот здесь у нас триста коней, а здесь – две сотни…

– Так много? – недоверчиво переспросил Уриенс. – Да в легионах Цезаря столько не было!

– Семь лет мы дрессировали коней и обучали солдат верховой езде, – отозвался Ланселет.

– И заслуга в том целиком и полностью твоя, дорогой кузен, – не преминул вставить Артур.

– Все благодаря тебе, мой король: ибо у тебя хватило мудрости предвидеть, на что они годны, – улыбнулся Ланселет.

– Многие солдаты до сих пор не умеют сражаться верхом, – возразил Уриенс. – Что до меня, я и во главе пехотинцев дерусь недурно…

– И это прекрасно, – добродушно заверил Артур. – Ибо для каждого, кто желает биться верхом, у нас коней не найдется, равно как и седел, и стремян, и сбруи, хотя я заставил всех до одного шорников моего королевства работать не покладая рук; и здорово же мне пришлось потрудиться, взыскивая налоги, чтобы расплатиться за все это, так что теперь подданные считают меня жадным тираном! – Король, тихо рассмеявшись, потрепал Гвенвифар по спине. – И все это время у меня самого золота едва хватало, чтобы купить моей королеве шелков для вышивания! Все деньги ушли на коней, на кузнецов и седельников! – Внезапно веселости его как не бывало; король резко посерьезнел, сурово свел брови. – И ныне ждет нас величайшее из испытаний, что только выпадали нам на долю: на сей раз саксы идут сплошным потоком, друзья мои. И если мы их не остановим, при том, что за саксами – численный перевес более чем в два раза, в этой земле кормить будет некого, кроме как воронов и волков!