Профессия: репортерка. «Десять дней в сумасшедшем доме» и другие статьи основоположницы расследовательской журналистики - Нелли Блай

Я глубоко сочувствую вашему разочарованию по поводу неожиданной задержки с переездом милых кисок в их новый дом и разделяю его. Не самовольно ли захватила его нынешняя жилица? Если у нее нет письменного соглашения с владельцем, у нее нет никаких юридических прав на это помещение.

Но мы не будем поддаваться унынию, потому что мы делаем Божье дело и не оставим наших трудов перед лицом вражды и неправды. Эти беспомощные маленькие создания вопиют о своих страданиях так громко, что заглушают ангельское пение на небесах, достигая престола Господа – их милосердного творца, ныне простирающего десницу свою в их защиту.

Мы – лишь орудия Отца нашего Небесного и творим его милосердную волю. Он собрал своих избранных вместе с четырех концов города, вдохновил их общей священной миссией и никогда, никогда их не покинет! Теперь вы подошли к Красному морю мытарств и разочарований, и сказано вам: «Не бойтесь, стойте – и увидите спасение Господне, которое Он соделает вам ныне»[71]. Скоро будет изречена воля Господа: «Скажи сынам Израилевым, чтоб они шли, и Господь будет вести их, как в древности вел сынов Израилевых, и отыщет место отдохновения для своих гонимых крошек». Поэтому не падайте духом и славьте Господа непрестанно за эту милость.

Не могу окончить это письмо, не прибавив, как глубоко я ценю благородную самоотверженную натуру миссис Эдвардс, которая ценой великих собственных неудобств заботится о таком великом множестве бедных кошек и котят. Да пребудет благословение Господне с ней, с вами, с дорогой мисс Чарльтон и со всеми, кто посвятил себя этому богоугодному делу.

Остаюсь уважающая вас

Кэролайн Г. Юэн

Ну разве не странная история о странных людях?

Нелли Блай и кошмар на Восточном фронте

Здоровые, ясноглазые, славные парни едут на поездах к полям сражений с песней на устах и верой в сердце, а возвращаются с потухшими глазами, ранеными и больными, пережив самый чудовищный опыт, какой может выпасть на долю человека.

North Platte Semi-Weekly Tribune, 2 февраля 1915

[Этот репортаж был написан в санитарном поезде принца фон Кроя, следующем из Перемышля в Будапешт]

По пути в Будапешт. – Долгий день меня не утомил, хотя даже червяк мог бы нас обогнать и скорее достичь места назначения. В сравнении с нами улитка показалась бы экспресс-локомотивом.

Каждая минута приносила новые интересные впечатления. При виде поездов со счастливыми, преисполненными решимости солдатами в новых с иголочки мундирах и вагонов, украшенных австро-венгерскими флагами и сосновыми ветками, у меня комок застревал в горле. Красивые, здоровые, ясноглазые славные парни, все еще на пороге взросления.

С цветами на фуражках, с песней на устах; преисполненные веры в свою миссию; с любовью ко всему человечеству, но убежденные, как первые христиане, что стоят за правое дело, они радостно отправляются в пекло сражения. Длинные, обрызганные известью поезда, останавливавшиеся по сторонам, чтобы пропустить нас, или обгонявшие по пути, рассказывали продолжение этой истории.

Высохшие и поблекшие цветы по-прежнему виднелись на солдатских фуражках, испачканных грязью. Во ввалившихся глазах застыли самые ужасные картины ада, какие доводилось видеть живущим. Их губы разучились улыбаться. Тела изранены. Их переполняет горе и боль длинных дней и бесконечных ночей, проведенных в сырых, холодных, грязных окопах. Помимо чудовищных ран, они страдают от холеры, дизентерии, брюшного тифа и глухого кашля, который сотрясает их, как больных туберкулезом в последней стадии.

В амуниции и провианте, похоже, недостатка нет. Длинные вереницы фургонов, груженных орудиями, одеялами, зарядными ящиками, амуницией, тянутся бесконечно. Они повсюду, на рельсах и дорогах. Днем, когда я села в поезд, мы ехали параллельно дороге. Она была сплошь покрыта обозами: я насчитала пятьсот и сдалась. Когда наш поезд наконец изменил направление, я увидела конец (или только часть) этого каравана, извивающийся вдали между двух холмов.

Часы повсюду

Я заметила, что часы идут. По одному этому можно было заключить, что мы покинули Галицию. В Галиции часы повсюду: на стенах, на столах, на лестницах, на зданиях. В Саноке я даже обнаружила часы у себя под кроватью. Уверена, что местным жителям нравится вид часов. Должно быть, в белом циферблате с двенадцатью римскими цифрами есть что-то особенно завораживающее для них – иначе они бы их не покупали. Потому что ни одни часы в целой Галиции не идут – даже вокзальные.

…Забыла упомянуть, что поезд принца фон Кроя помечен литерой D. Это один из шести составов, которые оснастили и содержат рыцари Мальтийского ордена. Он сохраняет независимость от всех других обществ, и его члены содержат эти поезда.

Кайзер был доволен

«У нас такое славное прошлое, – сказал мне принц фон Крой, – что германский император попросил нас учредить отделение нашего общества в Германии».

Среда. – Прошлой ночью в поезде принца фон Кроя умерли трое солдат. Когда-то одна мысль о трех смертях в одном поезде и в одну ночь показалась бы ужасной, но здесь, где смерть повсюду, а мертвые и умирающие – такое же привычное зрелище, как воробьи в Нью-Йорке, человек чувствует безысходность, но не впадает в малодушие. Это как бич, хлещущий весь мир. Перед этой бездной страдания человек стоит немо, без слез, теряя надежду.

Принц фон Крой снова дважды накормил нас отменными блюдами с собственной кухни. Если бы не он, нам пришлось бы питаться одними сухарями. Мы постоянно останавливаемся, однако в таких местах, где невозможно добыть пищи. Маленькие, беленные известью железнодорожные станции, которые попадались на нашем пути, выглядят в самом деле непривлекательно. Ничего нового, сегодняшний день – повторение вчерашнего.

Четверг. – Прошлой ночью я сняла ботинки. Мой правый ботинок скверно себя ведет. Он с дьявольской жестокостью стискивал мою ногу, пока я в отчаянии не разулась совсем. Сегодня утром я умылась. Локомотив служит водопроводным насосом для всего многочисленного населения поезда. Полковник Джон принес мне свой резиновый таз и показал, как снять подушки и установить таз на сиденье. Мыло показалось мне восхитительным.

Мы позавтракали на станции в окружении многочисленных офицеров, с любопытством разглядывавших нас. На завтрак были чай с ромом, белые булочки (первые увиденные мной в Европе) и по два вареных яйца. Из тех, что достались мне, одно оказалось свежим. Иным повезло меньше, иным больше. Прошлой ночью принц фон Крой потерял еще двух солдат, это уже пять из 130.

Удивительные случаи выздоровления

– Я видел, как солдаты удивительным образом оправлялись от страшных ран, –