Мятеж обреченных - Алексей Калугин

– И ты не боишься рассказывать об этом? – Дейл считал, что доверять Рууту можно целиком и полностью, без каких-либо оговорок. – Андрей спросил, просто, чтобы до конца прояснить ситуацию.

Отбросив в сторону колосок гайсана, Руут положил руку Андрею на плечо и, наклонившись к его уху, совсем уже тихо произнес:

– Мне почему-то кажется, что если информация о том, чем мы сейчас занимаемся, дойдет до Подразделения Особого Контроля, то все наши имена, вне зависимости от званий и заслуг перед Пирамидой, навсегда исчезнут из списков батальона «Кейзи». И даже полковник Бизард не будет знать, где нас после этого искать.

– Так что же сказано в книге «Эйно Лан» о Гиблом боре? – спросил Андрей.

– «И выйдет из Леса Великий Хаос, – чуть прикрыв глаза, начал по памяти цитировать Руут. – И Мрак покроет землю Кедлмара. И люди не будут похожи на людей. И никто не будет знать, как остановить это. И после того как рухнет Пирамида, возведенная на крови людской и простоявшая семьдесят пять лет, вступят в битву с Непознанным те, чьи души и сердца будут сохранены в чистоте. И двенадцать человек, пришедших из Пустоты, встанут в один ряд с сынами Кедлмара для того, чтобы остановить Великий Хаос», – закончив цитату, Руут от себя добавил: – Если бы чудаков, которых мы сопровождаем, было на одного больше, я бы решил, что они и есть посланцы Пустоты.

– Но в книге ведь не сказано, что они должны явиться все разом, – заметил Андрей.

– Верно, – согласился с ним Руут. – Так, значит, это они и есть?

– Я верно понял насчет того, что в соответствии с предсказанием «Эйно Лан» Пирамида должна рухнуть на семьдесят пятом году своего существования? – Не ответив на вопрос Руута, Андрей перевел разговор в несколько иное русло.

– Можешь не сомневаться, – усмехнулся Руут. – Именно с этого фрагмента началось мое изучение текстов «Эйно Лан».

– Но ведь семьдесят пятая годовщина Пирамиды была отмечена в этом году.

– В тексте сказана «простоявшая семьдесят пять лет». Это значит, что семьдесят шестой годовщины уже не будет.

Андрей удивленно присвистнул:

– Серьезное заявление.

– Если принимать на веру то, о чем говорится в книге «Эйно Лан», – сделал замечание Руут.

– А как ты сам к этому относишься?

– Не знаю, – пожал плечами Руут. – Возможно, в те времена, когда была написана книга «Эйно Лан», символ Пирамиды означал что-то иное, не имеющее никакого отношения к тому, что мы подразумеваем под ним сейчас.

– А как толковал это твой дед?

– Дед был уверен в том, что речь идет именно о Пирамиде, возведенной Нени Линном. Сколько себя помню, он все время сокрушался по поводу того, что ему самому не суждено дожить до ее падения.

– Чтобы убедиться, прав ли был твой дед, нам осталось ждать не так уж долго, – попытался пошутить Андрей.

Но Руут воспринял это его замечание вполне серьезно.

– Признаться, мне не хотелось бы быть свидетелем того, что, если верить книге «Эйно Лан», должно последовать за падением Пирамиды, – сказал он.

– А в книге что-нибудь говорится насчет того, как закончится битва с Великим Хаосом?

– По своей структуре книга «Эйно Лан» похожа на сад расходящихся тропинок. Любое событие имеет несколько равновероятных исходов, зависящих от того, по какому пути оно пойдет.

– А что говорил по этому поводу твой дед?

Руут улыбнулся:

– Мой дед был довольно-таки лукавым человеком. Он предлагал мне самому выбрать тот путь, который кажется мне наиболее предпочтительным. Когда я удивленно разводил руками и говорил, что я всего лишь маленький мальчик и от меня в этом мире ничего не зависит, он усмехался в бороду и отвечал: «Когда-нибудь ты вырастешь и поймешь, что мир совсем не так огромен, как кажется тебе сейчас».

– Лейтенант, – негромко окликнул Андрея Ги Церкус.

Когда Андрей посмотрел на него, арктурианец бросил многозначительный взгляд на Руута, давая понять, что имеющаяся у него информация не предназначена для чужих ушей.

– Мне кажется, что пришло время говорить обо всем открыто, Ги Церкус, – уверенно произнес Андрей. – Если мы хотим найти выход из создавшейся ситуации, нам придется действовать всем вместе, единой командой.

Ги Церкус недовольно поджал губы, но возражать не стал. В конце концов, руководителем операции был Андрей, а следовательно, ему и предстояло отвечать перед Коллегией Статуса за все последствия принятых решений.

– Мы не можем связаться со Статусом, – мрачно произнес арктурианец.

– Что-то не в порядке с аппаратурой?

– Аппаратура в порядке, – подала голос Светлана.

– Тогда в чем же дело?

– Дело в том, что Статуса нет на месте, – с невозмутимым спокойствием сообщил Ги Церкус.

– То есть как нет на месте? – недоумевающе воззрился на него Андрей.

– В буквальном смысле этого слова, – ответил арктурианец. – За нашим блоком импульсной связи зарезервирован постоянно действующий канал, которым не может воспользоваться никто другой. Сейчас этот канал закрыт. Это может означать либо то, что в Статусе отключена вся аппаратура, что, согласитесь со мной, совершенно невозможно, либо то, что самого Статуса нет на месте.

– В это, конечно, поверить гораздо проще, – не удержался от язвительного замечания Андрей.

– Других объяснений у меня нет, – развел руками Ги Церкус.

– А телепатическая связь? Мы ведь можем вызвать сюда команду спасателей.

– Мы уже проверили эту возможность. Никакого результата.

– Да не может такого быть!.. Дейл? – мысленно обратился Андрей к своему напарнику.

– Да, я уже проверяю ретранслятор телепатических сигналов, – тут же отозвался тот.

– Ну и как?

– Секунду… Глухо. Ответного сигнала нет.

– Может быть, все же это запредельная реальность? – ухватился за последнюю возможность объяснить необъяснимое Андрей.

– Возможно, – не стал спорить с ним Ги Церкус. – Но нам до сих пор не удалось зафиксировать ее присутствие.

– Но что могло случиться со Статусом?! – едва ли не с возмущением воскликнул Андрей.

– На этот вопрос у меня нет ответа, – покачал головой арктурианец.

– Так…

Андрей обвел взглядом свой отряд. Все смотрели на него, ожидая какого-то решения. Даже солдаты, которые не понимали, что, собственно, произошло и с чего вдруг так разволновался их командир.

– Кто-нибудь может сказать мне, где мы находимся? – с мрачным видом поинтересовался Андрей.

– На гайсановом поле, – проявил остроумие Кадишш.

Андрей отреагировал мгновенно:

– Твоя потрясающая наблюдательность, Кадишш, наводит меня на мысль взять тебя в разведку.

– Мы разве находимся на вражеской территории? – изобразил удивление Кадишш.