Настоящий (ЛП) - Кэти Эванс

− Время вышло! − Издается предупреждающий громкий хлопок, и Нора вздрагивает, что только подтверждает мои подозрения. Она не хочет возвращаться домой, но она также и не хочет находиться здесь. Она думает, что ей некуда деться, и она не может уйти потому, что приняла так много кокаина, что я не могу себе даже представить. Черт.

− Если не хочешь снова поцеловать скорпиона, попрощайся с ней сейчас. − Скорпион грозно стоит с моей стороны, его глаза блестят тем змеиным желто-зеленым цветом, который говорит мне, как бы ему хотелось снова унизить меня.

Нора встает, и сквозь меня проходит паника, что возможно, я ее больше не увижу. Я вскакиваю на ноги, испытывая гамму непонятных эмоций. Я хочу обнять свою сестру и сказать ей, что все будет хорошо, и в то же время мне хочется ударить ее за то, что она такая упрямая и глупая.

Вместо этого, я обхожу стол, чтобы обнять ее, не обращая внимания на то, как она становится более ожесточённой. Я направляю губы к ее уху и говорю нежным, как хлопок тоном.

− Пожалуйста, позволь мне забрать тебя в Сиэтл. В конце боя в Нью-Йорке, встретимся в дамской комнате, у меня будут два билета домой. Ты не должна здесь оставаться, но тебе нужно время, чтобы подумать об этом. Пожалуйста. − Отстраняясь, я многозначительно смотрю на ее лицо.

В ее выражении мелькает тень тревоги, затем она кивает, шмыгая носом, и оборачивается, чтобы уйти. Вид ее удаляющейся спины, направляющейся к черному входу заставляет меня чувствовать себя так, как будто я только что потеряла что-то очень дорогое для меня.

Мой желудок замирает, и я чувствую на себе круглые зеленые глаза Скорпиона, когда направляюсь к Райли с Мелани и ухожу. И я не могу избавиться от ощущения полной и абсолютной грязи в себе.

− У кого-нибудь есть жидкость для полоскания рта с собой? Мне кажется, у меня будет сыпь, − спрашиваю я, когда Райли везет нас в Эскаладе назад.

Мел задумчиво хмурится.

− Не могу понять, почему ты чувствуешь себя настолько отвратительно, здесь же нет ничего страшного. Я имею в виду, что я целовала более грубых мужчин в более неприличные места тела, понимаешь? В том, что сделала ты, нет большой проблемы.

− Это чертовски большая проблема! − Кричит Райли за рулем. − Брук, не хочу тебя огорчать, но Ремингтон все узнает об этом, и тогда он станет очень, ОЧЕНЬ ТЕМНЫМ!

У меня сжимается желудок, и я качаю головой, изо всех сил стараясь быть спокойной. Я совершенно не хочу вспоминать о том, как я целовала эту отвратительную татуировку. Никогда.

− Он не узнает, если ты ему не скажешь, Райли. Почему бы нам не расслабится?

− О чем он говорит? − спрашивает Мел в недоумении. − Что значит "темный"?

− Эти люди сделают так, чтобы он узнал, Би. И это будет больно, − утверждает Райли.

Я нахмурила лицо, раздумывая, намеревались ли они это сделать, когда я приехала. Было ли это все спланировано, чтобы узнал Реми? Качая головой, я смотрю в осуждающие светлые глаза Райли в зеркале заднего вида.

− А чего ты от меня ожидал, Райли? У меня нет таких кулаков, как у этого ублюдка, и я должна использовать другие средства, чтобы получить то, чего хочу. А я хочу освободить свою бедную сестру от этого дерьма!

− Иисус, дай Бог, чтобы она того стоила.

− Она стоит, Райли. Стоит. Она появится после финального боя в Нью-Йорке. Она моя сестра. Я готова поцеловать тротуар и лизнуть унитаз, лишь бы с ней было все в порядке, ты должен понять!

− Это так отвратительно, Брук, − визжит Мел, смеясь.

− Рем мне как брат, Би. Это будет… − Райли качает головой и, кажется, направляет всю свою злость на свои волосы, взлохмачивая их пальцами. − Давай просто будем надеяться, что он не узнает о том, что ты… − Он снова качает головой, зажав волосы другой рукой. − Он много сделал для меня. Для моей семьи, когда мои родители заболели. Реми хороший. Охренительный. Человек. Он не заслуживает…

− Райли, я люблю его. − Слова просто вырываются из меня из-за той боли и разочарования, что я поцеловала его врага. − Ты действительно веришь в то, что я намерена причинить ему боль? Я не хочу ввязывать его в это, потому что я люблю его. Разве ты не видишь? Я не хочу, чтобы он становился темным из-за меня. Боже!

Райли останавливается на красный свет светофора, и снова смотрит в мои глаза через зеркало заднего вида. Поджав губы, он кивает.

− Я понял это, Би.

Я мгновенно почувствовала себя открытой и уязвимой. Я заерзала на сидении.

− Пожалуйста, не говори ему. Не только о сегодняшней неудаче. О другом тоже.

Он молча кивает, и когда мы направляемся к нашему номеру, я добавляю, − Райли, спасибо, что пошел с нами. − Он кивает, и когда он уходит, игнорируя Мелани, она глазами кидает в его сторону кучу невидимых ножей.

− Этот парень действует мне на нервы.

− Думаю, ты также действуешь на его.

− Думаешь? − Она хмурится на меня, затем ее глаза расширяются в недоверии. − Ты имеешь в виду, что я ему не нравлюсь?

Со стоном от ее тупости, я толкаю ее в его сторону. − Мел, просто иди и займись им.

− Он мне даже не нравится, − утверждает она, но я уже развернулась к лифту, чтобы подняться в номер. Я открываю дверь комнаты с диким ожиданием увидеть его.

Он сидит за столом с открытым ноутбуком с наушниками в ушах. Он поднимает голову, когда я подхожу, и когда его мужественное красивое лицо с этими душераздирающими глазами смотрит на меня, мои внутренности бросает в дрожь, и я не могу ее унять.

Его колючие черные волосы отблескивают в мягком освещении номера, в этих удобных тренировочных брюках и облегающей футболке он излучает чистую грубую мужественность. От вида, как у него открывается рот, внутри меня зарождается сильный голод, и мне становится просто физически больно от желания почувствовать этот рот на мне. Его руки на мне. Его голос, который говорит, что все будет хорошо. Потому что с каждой проходящей секундой, я ненавижу себя все больше и больше за то, что я сделала.

Но Реми защитил меня от своих поклонников, и я бы хотела тоже его защитить от этого. От чего угодно. Особенно от Скорпиона. И я уберегу его так, чтобы единственным местом, где он должен с ним столкнуться, был ринг, где я с удовольствием буду наблюдать за тем, как он заставит того ублюдка желать смерти.

Чуть не разрываясь от всех своих эмоций, я запрыгиваю к нему на колени, затем снимаю его наушники и на миг надеваю их себе, чтобы послушать, что он слушал. Сумасшедшая дикая рок-песня стучит в моих ушах, и я хмурюсь в замешательстве.

Он наблюдает за мной своими потемневшими голубыми глазами. Приспуская веки, он наклоняется, чтобы поцеловать мой нос. Удерживая мой подбородок, он чувственно проводит пальцем по моему рту. У меня в желудке все переворачивается, и я боюсь, что Реми реально может увидеть мой страх и отвращение к себе, которые я затаптываю внутри.