Чужое лицо - Дэвид Моррелл

10

Брендан. Брен. Слова Холли эхом откликнулись в нем. Бьюкенен внезапно осознал, как давно он перестал быть самим собой.

На этот раз действие разворачивается по нестандартному сценарию. Если раньше от него требовалось войти в роль другого человека, то теперь задача вдвое сложнее: необходимо превратиться в Питера Лэнга, оставаясь при этом Бренданом Бьюкененом. Впрочем, шизофрения ему не грозит - первая личность не вытесняет вторую. Напротив, они располагаются на разных уровнях сознания и существуют вместе. Вместе. В одно и то же время. Но независимо друг от друга.

Он должен стать Питером Лэнгом, чтобы выполнить задание, ради которого приехал в Новый Орлеан: узнать, что случилось с Хуаной. Ведь это Питер Лэнг обещал ей спою помощь. Питер Лэнг любил Хуану. Питер Лэнг... Бьюкенен отчаянно хотел стать Питером Лэнгом, потому что больше всего на свете боялся быть самим собой.

Но за Питером Лэнгом не следила Холли Маккой. Питер Лэнг не служил в Управлении особых операций и не числился в группе "Виски с содовой". Хотя Лэнг и был тайным агентом, он никогда не принадлежал к этим спецподразделениям. И не Лэнгом, а Бренданом Бьюкененом заинтересовались в редакции "Вашингтон пост". Поэтому именно Брендан Бьюкенен должен нейтрализовать и сбить со следа Холли Маккой.

Таким образом, Питер Лэнг сыграет роль Брендана Бьюкенена, а Брендан Бьюкенен... В самом деле, не сидеть же ему в гостинице сложа руки, а то Холли Маккой, чего доброго, подумает, что он струсил. Бьюкенен перевоплотится в Питера Лонга и побывает в местах, где тот любил появляться шесть лет назад.

Хотя Бьюкенен знал, что настоящий Лэнг на его месте остановился бы во Французском квартале, сам он попал в Новый Орлеан "впервые" и "плохо был знаком" с городом. Поэтому он решил выбрать любую первоклассную гостиницу неподалеку от торгового центра и местных достопримечательностей. Высокое сверкающее здание отеля "Холидей Инн-Краун Плаза" показалось ему идеальным вариантом. Заполнив анкету, Бьюкенен в сопровождении служащего поднялся на двенадцатый этаж в свой номер и, дождавшись, пока тот уйдет, запер дверь на замок. Достал из саквояжа пистолет и паспорт на имя Виктора Гранта. Комнату могут обыскивать. Он опустил паспорт в карман плаща, а пистолет сунул за пояс.

Две минуты спустя Бьюкенен вышел из номера и по лестнице черного хода спустился в холл. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что Холли Маккой поблизости не видно, он вышел на улицу и сел в такси.

- Куда едем, сэр? - гортанным голосом спросил водитель, пожилой негр с седыми волосами.

- Метеерское кладбище.

- Похороны, сэр?

- Каждый день чьи-нибудь похороны.

- Истинная правда, сэр, истинная правда. Ему было приказано обязательно находиться в гостинице с шести до восьми вечера на случай, если понадобится передать сообщение. Однако до шести оставалось три часа свободного времени, и Бьюкенен не хотел сидеть на одном месте. Необходимо делать то, что стал бы делать Питер Лэнг, окажись он в Новом Орлеане. Бьюкенен откинулся на спинку сиденья и притворился, что увлечен видом города. Такси проехало улицу Чаупитаулас, свернуло на скоростную магистраль и смешалось с потоком машин, направляющихся в сторону Метеерского шоссе. Огромное кладбище возникло еще в 1873 году на месте ипподрома, располагавшегося здесь до войны между Севером и Югом. Подобно многим старинным кладбищам Нового Орлеана, оно представляло собой ряды длинных каменных усыпальниц с нишами, в которые опускали и замуровывали гробы. Такой способ захоронения вошел в обычай в прошлом веке из-за топкой почвы и постоянной угрозы разливов Миссисипи. Хотя с тех пор современные сточные системы позволили рыть могилы в земле, традиция сохранилась, и горожан зачастую хоронили по старинке.

Питер Лэнг любил бывать на старинных кладбищах, а Метеерское пользовалось у него особенным вниманием. Официальным предлогом для столь мрачного времяпрепровождения считался его интерес к истории и склонность ко всякого рода мистике. Однако на деле все обстояло гораздо проще: укромные аллеи и потрескавшиеся могильные плиты служили прекрасным местом для тайников, где, не нарушая вечного покоя обитателей кладбища, можно было оставить сообщение для курьера.

Изредка, в дни большого наплыва посетителей, Бьюкенену и пришедшему на встречу связному удавалось незаметно переброситься парой слов. Руководитель Бьюкенена-Лэнга отличался своеобразным чувством юмора, и идея использовать для связи кладбище казалась ему невероятно смешной.

Однако на этот раз Бьюкенен-Лэнг приехал сюда по другой причине. Воспоминания об этом кладбище связаны с Хуаной. Она часто сопровождала Лэнга в его экскурсиях и не меньше чем он интересовалась старинными надгробиями. Бьюкенен вспомнил, с каким восторгом рассматривала Хуана миниатюрные гранитные факелы на усыпальнице богатой горожанки Джози Арлингтон. Бьюкенен-Лэнг остановился и прислушался. Ему почудилось: еще миг, и он услышит серебряные переливы знакомого голоса. Дымка в небе развеялась, проглянула яркая синь, и солнце осветило унылые силуэты покосившихся памятников.

Бьюкенен представил, как Хуана стоит рядом, улыбается, и ее рука покоится на его плече. Ему так хотелось ее обнять!

И он сделает это сегодня вечером.

Зачем я позволил тебе уйти? Моя жизнь могла бы сложиться совершенно иначе.

Я ни за что не повторю той ошибки. Я просто не представлял, как много ты для меня значишь.

И то, что я обещал шесть лет назад, - не пустые слова. Я люблю тебя.

Я или Питер Лэнг?

А как же Бьюкенен-Лэнг?

А как же Бьюкенен?

Голова раскалывалась от боли. Он потер виски, но боль продолжала его мучить.

11

Шесть часов вечера

Вернувшись в отель, Бьюкенен стал нетерпеливо дожидаться, когда руководство соблаговолит выйти с ним на связь. Он собирался заказать в номер ужин, но есть совсем расхотелось. Решил включить телевизор и посмотреть Си-эн-эн, но передумал. Хуана. Все его мысли были заняты предстоящей встречей с Хуаной. Он снова и снова вспоминал события шестилетней давности и в который раз винил себя в том, что случилось.

Комната погрузилась в темноту. Бьюкенен поднялся с кресла и раздвинул шторы, чтобы полюбоваться закатом, но небо было непроницаемо черного цвета. Всего миг назад в окно заглядывали пурпурные отсветы заходящего солнца, и вдруг такая невероятная перемена. Он обескураженно посмотрел на светящийся циферблат наручных часов.

Шестнадцать минут десятого?

Нет. Здесь какая-то ошибка. Должно быть, с ним сыграли злую шутку сгустившиеся в комнате тени. Бьюкенен зажег настольную лампу и поднес часы к свету. Удивительно, но они в самом деле показывали шестнадцать минут десятого. Выходит, он не заметил, как прошли три часа и шестнадцать минут.

Боже, со мной это уже в третий раз за последние три дня. Нет, не в третий. В четвертый. Что происходит?

Бьюкенен встал. Прошелся по комнате, разминая затекшие ноги, и внезапно заметил, что на телефоне мигает красная лампочка сообщения, - выходит, ему звонили.

Но я не слышал телефонного звонка.

Что, если его руководитель пытался передать ему срочные инструкции? Бьюкенен быстро снял трубку и нажал на ноль.

Сначала он услышал три гудка, затем женский голос:

- АТС.

- Я звоню из номера 12-14, - Бьюкенен старался не выдать своего волнения. - Кто-то оставил для меня сообщение.

- Одну секунду, сэр, сейчас посмотрю... так... есть.

Сердце учащенно забилось.

- Звонила Холли Маккой, - снова заговорила женщина. - В семнадцать сорок пять. Вот текст: "Мы остановились в одном отеле. Почему бы нам вечером не встретиться?" Если хотите, сэр, я могу связаться с ее номером.

- Нет, спасибо. В этом нет необходимости.

Он положил трубку.

Бьюкенен испытывал смешанные чувства. Прежде всего - облегчение: важного сообщения он не пропустил. Кроме того, ему звонили в семнадцать сорок пять. До того, как он вернулся в гостиницу. До того, как сел в кресло и отключился на целых три часа. По крайней мере, он не настолько ушел в себя, чтобы не услышать звонка.

Но одновременно с облегчением в нем проснулась тревога: Холли Маккой удалось его выследить. И дело даже не в раздражающей настойчивости журналистки. Каким образом она сумела его найти? Неужели она обзванивала все гостиницы в городе и спрашивала?..

Мне следовало остановиться под чужим именем.

Под чужим именем? А разве не из-за чужих имен заварилась вся эта каша? Узнай Холли, что ты живешь в отеле под чужим именем, тебе придется несладко. Да и Руководство такой поступок вряд ли оценит. Они решат, что ты просто спятил. Тебя посылали на отдых, а не на задание.

Но Бьюкенен знал: он действительно выполняет задание. До назначенной встречи оставалось меньше часа. В одиннадцать ему нужно быть в "Кафе дю монд". В это же время он и Хуана появились там шесть лет назад.