Эрик - Михаил Ланцов

В середине сентября случилась небольшая трагедия. Поздно вечером, зайдя на кухню, дабы утолить жажду, барон увидел отплясывающую в петле Морриган. Рядом с ней на столе лежала тряпочка с маленьким трупиком. У этой бедняжки случился выкидыш, а она восприняла это так близко к сердцу, что последнее чуть не остановилось. Подбежав, он поднял ее за ноги вверх и стал звать на помощь. В общем – успели. Бедняжка была почти на том свете, но чуть не считается. Увы, теперь свою активность придется серьезно снизить, так как этой даме был нужен присмотр, причем его личный. Приходилось проводить с ней по пять часов каждый день, дабы привести ее в чувство, это не считая ночи. Побочным эффектом стало то, что эта женщина теперь бегала за ним как хвостик за собачкой, и буквально в рот заглядывала. В общем-то, ничего хорошего. Даже раздражало. Но ее можно было понять – так долго добивалась взаимности и такая досада получилась. В целом она смогла успокоиться только ближе к декабрю, когда снова забеременела. Дабы не допустить повторения эксцесса, Эрик приставил к ней крепкую и заботливую служанку, чтобы не пустила в петлю и помогала в делах и гигиене. Саму же Морриган он совершенно оградил от работы, особенно связанной со стрессами. Основное время она каталась по городу, проводила в бассейне, постели и осваивала письмо. Дело в том, что он с ней по вечерам продолжал заниматься. Так как она стала фактически его женой, то у них должен быть способ общаться так, чтобы их никто не смог бы понять со стороны. Современный русский язык в его разговорной форме был практически абракадаброй даже для носителя старославянского. Помимо письма и некоторой практики в разговоре на русском, она занималась с Эриком совершенствованием своей латыни и освоением греческого. Что же касается дел, то ему очень повезло с помощниками – дела продвигались, хотя и не так энергично, как с его помощью. В октябре начали обучать основную массу воинов стрельбе, как индивидуальной, так и коллективной. Каждое воскресенье в большом зале, который он оборудовал для занятий, ему приходилось читать некоторый теоретический курс для всех. Само собой – материал был сильно упрощен и включал только самые необходимые знания, такие как основы баллистики, устройство арбалета, некоторые вещи, связанные с тактикой стрелкового боя – выбор позиции, оценка дистанции, оценка скорости и прочее. Обучение шло очень медленно, так как для этих деревянных голов подобные знания были совершенно непривычны и непонятны. Однако уже к декабрю это сказалось на точности стрельбы – при залповом огне была достигнута такая же точность, что и при одиночном, то есть все болты достигали цели. Другая проблема – что часто одна цель знакомилась с двумя и более снарядами. Это серьезное затруднение, и над ее решением активно работали как с офицерами, так и с рядовыми солдатами. Само собой, он не просто сотрясал воздух перед спящими болванчиками. Проверка усвоения знаний была очень строгой и четкой. Помимо основной задачи – заложить в головы своих бойцов понимание того, что они делают, то есть – снаряд летит туда, куда его направишь, а не куда бес его утащит, он ставил еще одну задачу – отбор кадров. Ему были нужны люди, которые быстрее и лучше освоят этот материал, дабы выделить их во взвод тяжелого вооружения, то есть посадить за баллисты. В начале января на складе было около двух тысяч болтов, еще четыре сотни находились в эксплуатации, поэтому он сократил конвейер вдвое и перевел людей на новый проект – пора было заниматься изготовлением тяжелых стрелковых машин. Еще с июня на него работала небольшая сводная бригада, которая занималась выделкой сухожилий из ног наиболее массивных быков. Основная задача обработки заключалась в том, чтобы удалить соединительную ткань, оставив только волокна, и обработать их дубильными растворами. Дубильная обработка была самой опасной, так как защита от гниения не должна была повредить основные свойства волокон – сопротивление к растяжению. На выходе получались тонкие упругие волокна. Поэтому на следующей стадии из них сплетали длинные и крепкие жгуты – по тридцать шагов каждый. Всего было нужно не менее шести подобных изделий, но в декабре на складе подворья лежало уже восемь, так что было решено делать четыре машины.

Итак, что же за приспособление он решил соорудить для дальней стрельбы? За основу была взята поздняя древнеримская баллиста для стрельбы камнями. Рама изготовлялась из хорошо просушенных дубовых заготовок. Фронтальная рама была небольшая и имела два бронзовых корпуса для тонусов по бокам, которые были оснащены направляющими для рычагов и окном для оценки натяжения. В верхней части корпуса располагался регулировочный механизм в виде звездочки, фиксируемой собачкой с отверстием для рычага. Все тридцать шагов тонуса там отлично помещались. Опорная рама оснащалась довольно длинным направляющим желобом для снаряда – он выходил за тонусы на длину руки. Система взвода представляла несколько модифицированную форму английского ворота, скомпонованную с укрупненной формой арбалетного замка. Выстрел производился путем нажатия спусковой рукояти на себя. Особенность модификации заключалась в том, что вместо блока колес использовался парный блок из двух массивных бронзовых шестеренок, выполнявших функцию понижающей зубчатой передачи с отношением 1 к 8. Подобное решение позволяло взводить данный агрегат без каких-то особых усилий. Парный блок был нужен для того, чтобы зацепление шестеренкой шло с обоих концов вала, дабы избежать перекосов и избыточных нагрузок. В качестве предохранителя использовалось две собачки, которые блокировали обе большие шестеренки от поворота не в ту сторону. Скорость взведения была очень солидной. Рабочий ход тетивы при размахе рычагов, с учетом рамы в сто пятьдесят сантиметров, составлял метр. После испытаний тонусов был получен результат порядка шестисот килограммов. Что было даже лучше, чем планировалось. Последним штрихом конструкции оказался колесный станок на двух легких колесах большого диаметра. Для того времени сочетание втулки с ободом и спицами давало уникальный результат по отношению легкости к прочности колеса. Сам обод был укреплен крепкой железной полосой. Дабы упростить транспортировку, было решено дорабатывать традиционную конструкцию путем введения зарядного ящика, к которому можно было крепить лошадиную упряжь. Сам зарядный ящик был оснащен отсеком для четырех запасных тонусов, набором ремонтного и регулировочного инструментария, кое-какими запчастями и отсеком для размещения двухсот ядер диаметром пять сантиметров. Зарядный ящик, как и баллиста, был установлен на такие же легкие, наборные колеса. На его передней крышке крепилось запасное колесо. Место для возничего не предусмотрено. Дело в том, что вся конструкция была очень легкой, а потому в упряжь входило седло, позволяющее возничему в случае необходимости садиться на лошадь верхом. В боевых условиях с конструкцией мог справиться даже один человек, однако по штату предполагалось выделять на каждую баллисту по группе. Баллистические и эксплуатационные испытания, прошедшие в феврале, показали, что при настильном выстреле данный аппарат может эффективно поражать защищенного кольчугой и акетоном противника на дистанциях до двухсот пятидесяти шагов. При этом точность сохранялась на дистанции до ста шагов, с максимальной дальностью выстрела до четырехсот метров, на котором все еще сохранялось хорошее травматическое действие. Отдельно следует сказать, что с дистанции около ста шагов ядро прошивало щит из сосновых досок толщиной в шесть сантиметров навылет. Скорострельность получилась около одного выстрела в минуту. Вес баллисты со станком без зарядного ящика около ста пятидесяти килограмм. Основной процент веса, конечно, уходил на корпуса тонусов и механизм взвода. Единственным существенным недостатком конструкции было то, что в среднем после десяти выстрелов требовалось проверять регулировку и натяжение тонусов. В противном случае начинала резко падать точность и дальность стрельбы. В общем – тонусы подобного изготовления, по итогу испытаний, выдерживали около четырехсот выстрелов, после чего приходили в негодность. Не так уж и плохо. Для защиты обслуги Эрик хотел устанавливать два защитных щитка, но эксперименты показали неудачность этого решения, так как оно серьезно утяжеляло конструкцию, а также снижало ее жесткость. В общем, проведя всесторонние испытания опытного образца, заложили четыре новых, с учетом всех недостатков в конструкции, выявленных в процессе активной эксплуатации. Само собой, имеющийся образец был разобран, и его бронзовые части пошли на одну из баллист-близнецов.