Главное управление - Андрей Молчанов

С другой стороны, я ловко пристроил в нее наш милицейский голодный люд, сократив текучку вспомогательного персонала в родимой конторе. Наши спецназовцы и охранники в свободное время сторожили помещения «Рифа», наши водилы в форме возили его руководителей, да и ушлые опера, откомандированные мною по разовым поручениям, находили свое присутствие в его стенах небесполезным для своих шкурных интересов, на что я снисходительно закрывал глаза. В конце концов, всем надо было как-то выживать в нашей безоглядно коммерческой действительности.

Главу «Рифа», Бориса Николаевича Жбанова – подтянутого ладного брюнета с проседью, прическа – волосок к волоску, возраста лет пятидесяти, отличала корректность, предупредительность и обаяние скупого на слова и эмоции, но крайне доброжелательного и весьма образованного человека. Во всяком случае, услышав, как он говорит по телефону по-английски, я понял, что за его идеальным произношением и нетривиальной лексикой стоят многие университеты, не учтенные в официальных справочниках образовательных ведомств.

По представлению Юры он являлся отставником военной разведки, близким к кругам крупного питерского бизнеса, собственно, и учредившего для себя это предприятие. Питерские деловые ребята набирали вес, столица им явно приглянулась, и ничего особенного в создании ими своей охранной структуры я не усматривал. К тому же мое участие в ней было формальным, я получал деньги за помощь, не стоящую мне ни малейших усилий, а потому здешняя внутренняя кухня интересовала меня постольку-поскольку.

– Я слышал о вашем снисходительном отношении к нашей фирме, – начал Жбанов, усевшись напротив меня за столом совещаний в своем кабинете и аккуратно сметая ногтем соринку с лацкана своего твидового пиджака. – Но думаю, со временем оно претерпит определенные метаморфозы.

– Я согласен, – кивнул я дипломатично, холодно всматриваясь в его невыразительное лицо, отмеченное идеальными чертами состарившегося героя-любовника из классических оперетт. – Один раз вы меня выручили, причем серьезно…

– Пустяки, – дернул он щекой покровительственно, но намеренно вскользь. – Вы нам полезны, значит, мы в вас заинтересованы. Давайте строить отношения на прагматичной основе. Вам может понадобиться решение тех или иных проблем частным порядком, и мы всегда готовы пойти вам навстречу. В свою очередь наше сотрудничество – не улица с односторонним движением, и мы вправе, полагаю, просить и вас о тех или иных услугах…

Вспомнив последний щедрый гонорар, полученный от Юры, я неопределенно качнул плечом. Произнес поневоле стесненно, чувствуя, что угодил в мягкие, но крепкие лапы хладнокровного профессионала:

– Я дифференцирую услуги, прошу учесть. Есть понятия государственной и служебной тайны, есть нерушимые принципы работы; есть, наконец, то, что не измеряется денежным эквивалентом. По крайней мере, для меня.

– Вы пришли не в преступную группировку, не беспокойтесь, – сказал он. – И вербовать вас никто не собирается. От вас нам нужны выходы на полезных людей и кое-какая информация, правильно ориентирующая нас в тех или иных действиях.

– Какие выходы и какая информация?

Словно волшебник – мановением руки он извлек из пространства лист бумаги, скользнувший мне в руки.

Я уставился в текст. И озадачился.

Мне предлагалось устроить знакомство милейшему Борису Николаевичу с шефом нашей технической службы, ведающей таинствами прослушивания разговоров подутчетного контингента. Далее – с парочкой депутатов, с главой одной из нефтяных компаний, сидевшего под моей крышей, дать справки на нескольких лидеров криминальных сообществ и пару коммерческих холдингов, находящихся в разработке по ведомству Есина.

Заковыристый список заданий!

Ну что же. Разберемся по пунктам. Шеф наших тайных ушей, насколько известно, приторговывал своими полномочиями на стороне ударно, до каждодневного трудового изнеможения, и оказать услугу «Рифу» через мою рекомендацию взялся бы, не утруждая себя сомнениями, тем паче, подозреваю, таких «рифов» и «атоллов» в поле его активного сотрудничества имелось в достатке. За подобного рода знакомство он и сам бы, в праведности коммерческого азарта, отчинил надежному посреднику комиссионные.

Контакт с депутатами также ни к чему не обязывал: почему бы не провести два обеда или ужина под тем или иным предлогом? А вот с нефтяником – вопрос. Это моя дисциплинированная дойная корова, и щупать ее вымя посторонним не положено. От винта, господа козлодои!

Со справками на уголовников – тоже непросто, они не для праздных глаз. А с коммерческими холдингами – пожалуйста. Мои опера обменяют у оперов Есина всю информацию по бартеру наших внутренних услуг.

– Если у вас и есть сомнения, то они – относительно вашего приятеля, специалиста по природным ресурсам, – прервал мои размышления Жбанов, расплывшись в короткой милейшей улыбке, от которой у него дружелюбно и словно заискивающе просветлели глаза. – Но мы не покушаемся на ваши взаимоотношения, мы лишь укрепим их. Он – на грани тяжелого развода, его ввела в искушение одна аферистка, подсунутая ему весьма искушенными негодяями, и вы, познакомив нас, отведете его от большой беды. И спасете ему огромные деньги.

– А ваши интересы?

– Позвольте оставить их за кадром, поскольку они никоим образом не отразятся на ваших.

Грамотный ответ!

Я призадумался.

Мой нефтяной воротила был связан с бизнесом по производству бензина в Чечне и в Казахстане, а потому на меня повеяло какой-то мрачной, с политическим подтекстом, игрой, где мне отводилась даже не роль пешки, а соринки, но я опять согласно кивнул: что же, будет человеку польза – значит, мы на верном пути…

Уже на прощание, на площадке лестничной клетки, куда шеф «Рифа» любезно меня проводил и где, как я заметил, отсутствовали камеры видеонаблюдения, он, демонстративно обернувшись на пустые стены и потолок, сунул мне в руку кожаную увесистую папочку, сказав:

– Сопутствующие документы…

По весу документы тянули на сто тысяч долларов. Я, падшая душа, уже безошибочно научился определять вес денежной массы сообразно ее физическому воплощению.

И что делать, как вопрошал революционер Чернышевский? Возьмешь – дурак и не возьмешь – дурак…

И тут как стукнуло в темя: а вдруг сдал меня Юра своим подельникам, и этот бывший шпион в курсе, что представляет собой моя истинная личина? Но! Тогда ведь и разводить со мной церемонии вряд ли бы кто сподобился… Бери карася под жабры, приставляй вострый нож к беззащитному брюху и объясняй, что плавает он в аквариуме, ест корм с руки и в ил ему не зарыться, дно тоже стеклянное, прозрачное.

Из «Рифа» я вышел, тяготясь разносортицей опасливых мыслей и дурных предчувствий. Пожилой разведчик произвел на меня противоречивое впечатление. С одной стороны, был он вежлив, логичен и откровенен. Мы платим вам деньги, мы доказали свою дееспособность, мы профессиональные люди, понимающие все нюансы вашего положения, но с другой стороны – мы категорически не намерены посвящать вас в стратегию своей игры. Вот вам щедрый гонорар и – извольте выполнить предписанное.

Какой вывод? Вывод прост: новая неведомая мне команда стремится во власть, а власть – это связи и информация. Зачем я и нужен.

Пробить «Риф» через Олейникова, в очередной раз довериться ему? А если этим подставлюсь? Да запросто! Наверняка не один я на услугах у этой структуры, люди из ФСБ на связи у Жбанова непременно имеются.

А если отдалиться от «Рифа»? Но тогда можно уплыть на щепке своей должности в открытый океан… Ведь если это – часть будущей политической команды, на нее как раз надо ставить, а демонстративного отчуждения на этапе своего становления она не простит! Кто не с нами, тот против нас, старое безжалостное правило.

А, где наша не пропадала!

Дабы развеяться вне болота конторы, решил отзвонить операм, проводящим операцию с закладкой конверта.

А может, мелькнула мыслишка, и съездить к ним, застать момент задержания бандитов, развеяться?

Я набрал номер телефона руководителя операции и сразу же понял, что события на фронте выявления вымогателей идут резво и, как всегда, непредсказуемо.

Наблюдение за подвальной нишей велось с чердака соседнего дома, куда еще ранним утром проникли специалисты из наружки.

Район блокировали семь лубянских машин, расставленные с учетом долговременного и гибкого слежения, коли злодеи прибудут на место закладки на колесах.

Так и случилось. Вскоре был замечен «Нисан» с водителем и с пассажиром, нарезающий упорные круги вокруг дома. В какой-то момент «Нисан» остановился напротив ниши. И тут на сцене появилось новое, нежданное лицо – та самая тихая дворовая бабушка, чей образ уже давно и бесповоротно исчез из глубин московских уютных двориков.