Государственный переворот. Стратегия и технология - Олег Глазунов

Атака на валюту начинается, когда у финансовой олигархии появляются перспективы выиграть от ее обесценивания. В странах с переходной экономикой такая атака оказывалась оправданной, если уровень валютного курса взаимосвязан с бюджетным дефицитом, который покрывается выпуском новых денег и ведущий к инфляции, и дефицит баланса по текущим операциям. В азиатских странах атака на валюту может начаться, когда государственный долг находиться на признаваемой критическом уровне, т. е. когда инвесторы считают, что выгоды правительства от девальвации в форме обесценивания внутреннего долга, номинированного в национальной валюте, больше, чем издержки в форме инфляции и возрастающей стоимости обслуживания внешнего валютного долга.

Три обстоятельства необходимы для возникновения подобных кризисов:

— наличие положительных чистых валютных резервов, с помощью которых власти могут гарантировать покрытие обязательств частного сектора. Только при наличии таких резервов может произойти бум внешнего инвестирования на формирующихся рынках;

— инвесторы должны иметь рычаги давления на правительство страны с целью использовать резервы для поддержания обязательств частного сектора. Это означает, что правительства не прибегнут ни к дефолту, ни к девальвации раньше, чем будут истощены резервы;

— частным инвесторам должны быть разрешены сделки (рискованные займы и кредиты за рубежом и внутри страны), которые могут привести к потерям и соответственно к необходимости воспользоваться гарантиями в виде валютных резервов.

В таком виде модель может объяснить как бум кредитования (вызванный к жизни появлением "гарантированных" активов), так и последующую атаку на валюту.

Индонезия, 1998 г.

Президент Индонезии Сухарто правил страной около 30 лет. За это время Индонезия превратилась в крупную промышленную державу. Страна открылась для капитала, и поток инвестиций хлынул в индонезийскую экономику. Темп прироста до 1997 года составлял около 7 % в год. Возникали новые отрасли промышленности. И вдруг как по приказу свыше происходит паническое бегство иностранного капитала за границу. Возникали характерные финансовые паники, в ходе которых иностранцы стремились забрать капиталы из попавшей в беду страны. К уходу иностранных капиталов добавлялась волна бегства капиталов, принадлежащих местным собственникам.

В отличие от стальных стран Юго — восточной Азии, где в основном сохранилась стабильность цен, в Индонезии произошел сильный всплеск инфляции, объяснявшийся большими размерами падения курса индонезийской рупии.

Индонезийские города страдают перенаселенностью, особенно Джакарта. Поэтому там имеется социальный слой в виде безработных или имеющих временную работу и различных криминальных элементов. Повышение цен, сочетавшееся с одновременным ростом безработицы, вызвало вспышку. В начале января 1998 г., когда доллар в Джакарте подскочил до 11 тысяч рупий (до кризиса он колебался 2–3 тысячи), началась паника скупки продуктов, образовались очереди и давки в магазинах. В Джакарте начались волнения и погромы на этнической почве.

Пик уличного насилия поднялся в мае 1998 г. К этому моменту к экономическим требованиям добавились политические. И после того как во время студенческой антиправительственной демонстрации было убито и ранено несколько человек, начались настоящие уличные бои, в ходе которых, по официальным данным погибло около 1200 человек. Политический кризис принял необратимый характер. Председатель парламента потребовал отставки Сухарто. Руководство вооруженных сил, на которое ранее президент неоднократно опирался, заняло выжидательную позицию. 19 мая несколько тысяч студентов заняли здание парламента и три дня удерживали его. Парламент вместе с лидерами студенческого движения предъявил Сухарто ультиматум. 21 мая 1998 года, после 32 лет диктаторского правления, 77-летний президент объявил о своей отставки.

Валютный кризис третьего типа тесно связан с предыдущим.

Во — первых, при чрезмерном накоплении государственной задолженности, номинированной в национальной валюте, и недостаточности доходов государственного бюджета для обслуживания этой задолженности, вероятнее всего, долг будет финансироваться за счет монетизации бюджетных дефицитов, а это приведет к инфляции и девальвации; накопление номинированных в национальной валюте долгов частным сектором тоже далеко не безопасно с точки зрения стабильности валюты. Недоверие населения к национальной валюте может в какой — то момент спровоцировать изъятие вкладчиками своих депозитов, номинированных в национальных денежных единицах. При этом давление на валюту неизбежно возрастает. Поскольку банки могут иметь внешнюю задолженность, возврат которой окажется под вопросом, схемы гарантий депозитов вкладчиков могут потребовать дополнительных расходов, а это опять — таки делает более осязаемым призрак инфляции и девальвации.

При слабости национальной банковской системы и набеге вкладчиков на банки у последних возникает желание перевести свои сбережения в валюту из — за недоверия к национальной валюте, даже если никаких проблем с обслуживанием внешнего долга не возникает. При отсутствии ограничений на воз капитала финансовые активы, номинированные в национальной валюте, будут переводиться в иностранные валюты, так что внутренний государственный банковский кризис неизбежно приведет к валютному.

Важнейшим условием превращения внутринационального банковского кризиса в валютный кризис является свободное движения капитала в страну, особенно из страны, или высокая степень конвертируемости валюты по капитальным операциям, т. е. в этих странах существует снятие ограничений, с одной стороны, на деятельность национальных финансовых институтов, а с другой стороны, на конвертируемость валюты по капитальным операциям. Это довольно краткое и упрощенное изложение технологии финансовых управляемых кризисов. Но уже на их основе вытекает следующий вывод: государства бессильны против действий международных финансовых корпораций. Система геофинансов позволяет одному государству или определенным представителям финансовой олигархии провоцировать кризис в какой — либо стране с целью ослабление ее позиций на мировом уровне. Сбылось предсказание президента США Тафта. Еще в начале 1911 г. он говорил: "Доллары будут разить наших врагов с гораздо большей эффективностью. чем пули и снаряды, обеспечив нашей великой республике, мировую гегемонию на совершенно новой основе, которая и не снилась никакому Наполеону".

Глава 7

Мероприятия по контрперевороту

Контрпереворот — военные, полувоенные, политические, экономические и психологические акции гражданского неповиновения, предпринимаемые для борьбы с последствиями переворота или восстания.

Как уже писалось в начале книги, искусство защиты государства основано на тех же принципах, что и захват власти. При проведении мероприятий по контрперевороту — как и при проведении ГП — главное, это удар по жизненно важным центрам переворота. Нет смысла арестовывать рядовых боевиков. Будет ликвидировано только одно звено заговорщиков, а вся организация будет продолжать работать и дальше. Удар наноситься по нескольким основным центрам:

— финансирование

— центр управления или штаб переворота.

Ликвидация этих центров приведет к деморализации всех остальных участвующих в перевороте сил. Без руководства и значительной финансовой помощи проведение переворота и само существование организации, способной на такое мероприятие не возможно. Кроме того, проведение переворота требует проведение ряда подготовительных операций: покупку оружия, его размещения на складах; подготовку боевиков, их размещения; вербовку агентуры и т. д. Такие мероприятия трудно скрыть от внимания спецслужб и это может быть утечкой информации, способной привести к поражению ГП на начальном этапе.

Показателен в этом отношении опыт французских спецслужб при ликвидации заговора против президента Шарля де Голля. Предоставление независимости Алжиру генералом де Голлем вызвало недовольство со стороны ряда воинственно настроенных офицеров французской армии. В начале марта 1961 года в Швейцарии в условиях конспирации состоялся съезд офицеров французской армии, спецслужб и гражданских "ультра", недовольных алжирской политикой генерала де Голля. Была создана "Секретная вооруженная организация" (ОАС), которую возглавил генерал Салан. В качестве символа ОАС выбрали знак французских фашистов — кельтский крест, а основным методом борьбы с правительством стал индивидуальный и массовый террор.

Главной мишенью боевиков ОАС стал генерал де Голль. Писатель Ф. Раззаков утверждает, что на де Голля было совершено 15 покушений. По данным другого исследователя К. Жарикова, их было до 30, и большинство организовано "Секретной вооруженной организацией".