Путь, выбирающий нас - Оксана Панкеева

Стоит ли удивляться, что через некоторое время маэстро опять запил и очень скоро оказался там, где и нашла его Ольга. Среди рыночных попрошаек он слыл человеком образованным, благородного воспитания, только малость блаженным. Его обязательно приглашали на все попойки, ибо пьяный бред «образованного человека» сходил в бомжевской компании за культурную программу. Неграмотные товарищи в случае необходимости обращались за консультацией только к нему. В общем, уважали маэстро Карлоса местные бомжи. И не было предела их возмущению и негодованию, когда какой-то шпаненок (не с их территории!) чуть не упер единственное имущество маэстро — портрет покойного друга.

После того случая и стал он бояться: а вдруг и вправду украдут? И решил отдать в хорошие руки. Нет, напрасно подозревали спившегося барда в продаже подлинника Ферро за смешную цену по причине жгучей потребности в ста граммах. Или, как здесь говорили, восьмушке. Не настолько он еще обезумел, да и не настолько бедствовал — уж на самое необходимое всегда можно было настрелять мелочи. Если как следует вспомнить, на момент продажи он уже был нетрезв. Иначе так и не решился бы.

А почему именно Ольге? Да демоны его знают… Пьян был… Показалось, что именно у нее портрету будет хорошо. А вырученный золотой был честно пропит.

Ольга воспылала желанием вернуть имущество владельцу, маэстро ни в какую не соглашался, утверждая, что, наоборот, это он должен вернуть Ольге уплаченный золотой, потому как желает, чтобы сей холст был подарком… Они долго препирались и в конце концов согласились, что самым правильным и справедливым решением будет подарить портрет маэстрине Алламе.

Окончание истории только подтвердило Ольгины догадки. В ту же самую ночь, когда она дивилась бредовости своих снов, маэстро Карлосу приснился Эль Драко. К счастью, в неповрежденном виде, точно таким, как на портрете. Ну да, в этом-то сне его никакая зараза не целовала… Снилось в тот момент бедному пьянчужке, будто опять принесли ему очередное произведение и будто господин министр изящных искусств смотрит на него внушительно так и объясняет, как необходимо народу нравственное воспитание. А маэстро будто бы хочет закричать и отказаться, а не может. Ни сказать ничего, ни даже пошевелиться. И тут входит Эль Драко, весь из себя молодой и наглый, усаживается как дома и говорит: «Карлос, тебе не стыдно?» Маэстро первым делом почему-то подумал, что приятель сбежал с каторги и что министр на него сейчас донесет. От страха совсем соображать перестал, слова выговорить не может, а министр опять о нравственном воспитании и на полуголого барда с татуировкой неодобрительно так поглядывает.

Не успело официальное лицо и пары фраз договорить, как нахальный юнец перебил его на полуслове. Очень уверенно и бесцеремонно, как будто он тут хозяин, приказал убираться сразу в несколько таких мест, что при даме повторять неловко. И так при этом посмотрел, что министр подхватил свои бумажки и послушно убрался. Хотелось бы думать, что именно в указанном направлении.

Когда же они остались одни, Эль Драко стал говорить странные вещи. Что это не простой сон, что он специально пришел навестить давнего приятеля, потому что не может больше видеть, как тот губит свою жизнь. Что стыдно должно быть такому великому человеку побираться и глушить свой разум непотребным пойлом. Что у всех бывают в жизни разнообразные несчастья, и все хоть раз совершают поступки, о которых приходится сожалеть, но это же не причина спиваться. Что он не держит зла и хочет помочь. И еще много хороших и правильных слов все о том же.

А потом категорически потребовал, чтобы маэстро прекратил это скотское существование и немедленно образумился. Бросил пить, умылся и разыскал одну особу, которая хочет попроситься к нему в ученики, но решиться не может.

Где эта особа проживает, Эль Драко не мог точно сказать и дал адрес Жака. И добавил, что речь идет о той самой девушке, которая купила портрет.

На прощание странный гость пообещал присниться еще раз и проверить. Два дня маэстро мучительно раздумывал над непонятным сном и все же решился на всякий случай сходить. При самом худшем раскладе — примут за ненормального и выкинут на улицу. Унизительно, конечно, но если подумать, то он и так каждый день унижается ради медной монетки. А если и в самом деле? Все-таки Эль Драко не простой был парень — отец маг, и дед по матери тоже, да и в нем самом какая-то Сила водилась… Вполне могло оказаться, что он действительно способен приходить в чужие сны. Вот и пришел…

В ответ Ольга честно рассказала все о своем проклятии, об аналогичном сне, а также — скрепя сердце — о совете, который когда-то дал ей Кантор.

Маэстро долго и внимательно смотрел на портрет и наконец задал закономерный вопрос, который долго не решался произнести вслух:

— А это точно был не он?

— Нет, — уверенно заявила Ольга. — У него нос другой. И рот не такой. И вообще, у настоящего руки не было.

Однако подозрение, внезапно возникшее после рассказа о хинских традициях, повторно шевельнулось где-то в глубине души. А откуда она, собственно, знает, что у «мертвого супруга» нет руки? Король сказал? Да его величество и соврет — недорого возьмет. А если и не соврал, как он может гарантировать, что информация достоверная?

— Пусть тебя не шокирует то, что я тебе сейчас скажу…

Повелитель задумчиво прошелся по комнате, остановился у окна и надолго замолчал. Харган терпеливо ждал, не понимая, почему у наставника вызвал такое затруднение простой вопрос «где мы находимся?». На всякий случай демон тихонько проверил наличие и работоспособность собственных конечностей. Вроде все семь были целы… Стоп, но почему? Ведь крыло изодрано на тряпку и переломано в нескольких местах! И хвост должен быть сломан…

— Мы в научном центре Первого Оазиса, — произнес наконец Повелитель. — Пока тебя не было с нами, мы успели неплохо здесь обосноваться.

И, словно в ответ на недоуменный взгляд ученика, добавил:

— Ты оставался без сознания больше цикла. Пси-удар и «объятия мрака» задели тебя лишь краем, но и этого хватило. Обычный человек не выжил бы. Ты, к счастью отделался полутора циклами в коме.

Харган напряг память, но последним, что в ней отпечаталось, было падение и боль.

— Я успел пройти сквозь портал?

— Ты не помнишь?

— Нет. Помню, что упал… помню, что тащил ведьму… помню, что мне прострелили оба крыла… Как думал, что не успею…

— Ты успел. Твой подарок был очень трогателен и приятен, но все же не стоило рисковать жизнью только ради того, чтобы доставить мне удовольствие.