Происхождение христианства из гностицизма - Артур Древс

то при этом он имеет в виду не только Премудр. 3, 8 (4, 16), где идет речь о том, что воскрес­шие праведники будут судить язычников и народы, но также взгляд иудейской апокалиптики относительно праведных, которые превзойдут ангелов в славе и величии.

Приведенный отрывок из 3-ей кн. Ездры, трактующий о воскресении и междуцарствии мессии, указывает на то, что это междуцарствие окончится через 400 лет смертью мессии. Об этом у Павла не могло быть, конечно, и речи, так как все должны были стать живы во христе, и сам Христос был провозглашен животворящим духом. В остальном же только что изложенный (опирающийся на 3-ю кн. Ездры) взгляд на конец мира, несомненно, соприкасается с теми рас­суждениями Павла, где христос изображался как совершенно естественное оживляющее начало, а связь верующих с Христом — как реальное пребывание в нем или как мисти­ческое соединение индивидуальных духов с духом христа в единое духовное тело. И тогда становится понятным, каким образом, при звуке последней трубы, оставшиеся в живых благочестивые могут быть вмиг преображены, а мертвые воскреснуть, облеченные в нетленные духовные тела: ведь здесь идет речь не о поголовном создании новых духовных тел и действительно чудесном преображении жи­вых. но лишь о том, что появятся и станут видимыми уже имеющиеся налицо, но только находившиеся до сих пор в скрытом состоянии духовные тела. «Само собой разу­меется: если христос действительно живет в верующих, если все они, вследствие растяжимости и многоделимости пневмы, составляют части его, то в тот момент, когда откроется он, должны появиться и они. На зов трубы он сойдет с неба и на тот же зов он восстанет в своих многочисленных чле­нах, которые до того спали в земле». Земные тела спа­дают с людей; в виде единого организма, отдельные части которого образуют духовные тела искупленных смертных, предстает Христос в своем величии.

Это и есть то «откровение сынов божьих», о котором идет речь в Посл. к римл. 8, 19: праведные открываются в своем истинном духовном естестве, в своих лучезарных телах, находившихся раньше в скрытом состоянии. Их прежнее плотское тело исчезает, и «усыновление», к кото­рому должны тем самым приобщиться верующие, стано­вится действительно тем, как оно охарактеризовано в Посл. к римл. 6, 23: спасением нашего тела, как в смысле осво­бождения от прежнего греховного плотского тела, так и в смысле появления нового чистого духовного тела. В этом отношении воскресение является уже не последствием, осо­бого суда, о котором, как уже сказано, в приведенном здесь рассуждении ничего не говорится, но столь же естественным и само собой разумеющимся процессом — вселением духа в верующих и связанных с этим обретением лучезарного тела; и самое воскресение осуществляет не Христос, но гос­подь, пробудивший Христа от смертного сна и ниспославший его с неба, — осуществляет воскресение через христа, и именно «потому, что все последователи последнего, благо­даря своей телесной реальной общности с его духовным те­лом, причастны к той жизни, которая восторжествовала при содействии бога в его теле».

С этой гипотезой уже в земном теле скрытого духов­ного тела согласуется, по-видимому, также взгляд на воскре­сение, изложенный во Втором Посл. к коринф. 5, 1; «Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный. Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище; только бы нам и одетым не оказаться нагими. Ибо мы, находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем, потому что не хотим совлечься, но облечься, чтобы смертное было поглощено жизнью. На сие самое и создал нас бог и дал нам залог духа». Таким образом ве­рующий будет сейчас же после своей смерти облечен в не­бесное тело, и в этом теле он будет жить на небе, своей истинной, настоящей родине.

Этот взгляд, как сказано, может быть согласован с ги­потезой уже теперь скрытого в верующем духовного тела; но в то же самое время он противоречит всем остальным воззрениям Павла, согласно которым воскресение верующих должно быть связано с пришествием Христа (1 Коринф. 1. 7 и сл.; 15, 23, 51 и сл.; 2 Коринф. 4, 13 и сл.). Он отличается от последних еще в том отношении, что апостол говорит здесь снова о суде, которому должны будут подвергнуться также уже находящиеся на небе, освобожденные от своих материальных тел христиане: «Ибо всем нам должно явиться пред судилище христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, — доброе или худое» (2 Коринф. 5, 10). Что этот взгляд, в сущности, лишен всякого здравого смысла, так как обладание духовным те­лом, надо полагать, зависит именно от поведения человека, облеченного в обыкновенное земное тело, а пребывание ве­рующих на небе уже само по себе является предпосылкой их оправдания, — на этот счет не приходится распростра­няться. По-видимому, апостол даже там, где он понимает воскресенье в мистическом смысле, как непосредственное уни­чтожение земного тела и появление небесного тела вслед­ствие духовной общности верующих с христом, не может вполне отделаться от традиционной иудейской гипотезы страшного суда, как бы она ни была нужна, более того, неуместна в указанном контексте.

В остальном же приведенный отрывок из Второго посла­ния к коринфянам обнаруживает большое сходство этого мистического взгляда Павла на воскресение с эллинистиче­ским мировоззрением и, в особенности, с александрийским учением о премудрости. У Псевдосоломона в отрывке, вос­ходящим к «Федону» Платона, мы обнаруживаем почти полное тождество с приведенными словами Павла:

«Тленное тело отягощает душу,

и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум.

Мы едва можем постигнуть и то, что на земле...

А что на небесах — кто исследовал?».

(Премудр. Соломон, 9, 15 и сл.).

Но и мысль о том, что праведные тотчас же после своей смерти преображаются и прославляются господом и, вслед­ствие противоположности между внешним и внутренним че­ловеком и убеждения, что они уже теперь обладают бес­смертием, относятся к земным страданиям, как к простым испытаниям, совершенно хладнокровно, — эта мысль также встречается в сочинении александрийца. Хотя они — так говорит о праведных книга Премудрости Соломона 3, 4 и сл. — и подвергаются наказанию с человеческой точки зрения, но

«надежда их полна бессмертия.

И, немного наказанные, они будут много облагодетель­ствованы...

Надеющиеся на него познают истину,

и верные в любви пребудут у него...

Нечестивые же, как умствовали, так и понесут наказание за то,

что презрели праведного