Паломничество Ланселота - Юлия Вознесенская

— В Писании сказано, что ради праведников антихристовы дни сократятся. Значит, имелось в виду вовсе не количество дней скорби, а сами дни? — Выходит, так.

К вечеру третьего дня они одолели ледяной бесснежный перевал и спустились с Альп на побережье Средиземного океана. Здесь тоже царила зима, но мороз был гораздо слабее, чем в Баварском Лесу, всего градусов под двадцать.

— Едем сразу в Бергамо или сначала заедем на фабрику за книгами? — спросил Леонардо, когда они подъехали к указателю с надписью "Вилла Корти".

— Уже темнеет, а на фабрике нет света, мы не сможем выбрать книги. Поедем сначала к тебе домой.

— Домой, — невесело усмехнулся Леонардо. — Наш дом теперь в Долине, на полпути к Небесам. Ты знаешь, я боюсь, что в моей квартире нельзя будет остановиться на ночлег.

— Вы же совсем недавно ночевали там с дядей Лешей?

— Тогда было теплее. В моей квартире нет отопления, и боюсь, теперь она превратилась в ледяной склеп. Мы посмотрим, нет ли письма от Миры, оставим для нее твое послание и сразу же уйдем. И знаешь, лучше нам вообще не ночевать в Бергамо, а сразу поворачивать назад: будем вести машину и спать по очереди.

— Не лучше ли в таком случае заехать на фабрику прямо сейчас? — Да, пожалуй.

Они свернули на дорогу, по краям которой стояли мертвые рыжие деревья, некогда вечнозеленые пинии и кипарисы.

— Бедные "бабушкины зонтики"! — вздохнула Сандра. — Почему зонтики?

— Когда-то Бабушка говорила, что на виллу Корти ведет дорога, обсаженная деревьями, похожими на ее зонтик: пинии — на раскрытый, а кипарисы — на сложенный. А теперь и те и другие стоят мертвые…

— Даже не верится, что в Долине сейчас вовсю цветут фруктовые деревья.

— А земля покрыта весенними цветами, и над ними порхают птицы, бабочки и дети.

— Потерпи немного, мы уже скоро вернемся домой. — Да, скоро… Если даст Бог!

Они проехали вдоль ограды, потом свернули в раскрытые ворота, сплошь покрытые высохшими плетями вьюнка-быстряка. По растрескавшейся дороге проехали мимо мертвых деревьев сада и сквозь руины макаронного гиганта спустились к пересохшему ручью и старой макаронной фабрике. Леонардо нашел припрятанный ключ и отпер висячий замок. Внутри Сандра сразу же увидела макаронный агрегат и подошла к нему. Он был покрыт толстым слоем пыли.

— Вот здесь я тебя впервые увидела, мио Леонардо, за этим самым пультом.

— Да. Я сидел, тянул макароны, гулял в Реальности и ждал тебя, кара Сандра. Идем сразу на склад, не будем терять время на воспоминания. Хорошо, что я догадался взять фонарик.

Макарон на складе не было, но книги они увидели сразу. Только они уже не были уложены в макаронные коробки и обернуты пластиком, как раньше, когда Леонардо приезжал с дядей Лешей за жерновами, а валялись по всему складу; многие книги были без переплетов, всюду белели варварски выдранные страницы.

— Боже мой! Да тут грабители побывали! — в ужасе воскликнул Леонардо

— Нет, Бенси, ты ошибся. Кроме меня, здесь никого не было.

Оба обернулись на голос. Расставив ноги и скрестив руки на груди, в дверях стоял Ромео ди Корти-младший. Сандра подобрала с пола какую-то книгу, отвернулась и стала ее листать.

— Зачем же ты устроил тут этот погром, Ромео? — с удивлением спросил Леонардо.

— Ромео ди Корти, с твоего позволения. Ты хочешь услышать мои объяснения? Я готов их дать. Но это потребует времени. Может, для начала поздороваемся? — Ну здравствуй, ди Корти.

— Здравствуй, Бенси. Может, представишь меня твоей соучастнице? — Что значит "соучастнице"?

— Соучастнице в преступлении против частной собственности. Вы вторглись в частное владение без разрешения хозяина.

— Извини, ди Корти, но хозяин этой фабрики и сада я. Ты прекрасно знаешь, что твой отец завещал их мне.

— Вот об этом я и хотел бы с тобой потолковать, дорогой Леонардо. Бери свою подругу и поехали на виллу — там поговорим, — не дожидаясь ответа, ди Корти развернулся и вышел за дверь. — Поезжай один, — сказала Сандра. — Ты боишься, он тебя узнает? — А ты думаешь — нет?

— По-моему, ты так изменилась, что узнать тебя просто невозможно.

— Я не хочу рисковать. Скажи ему, что я останусь тут разбирать книги. Леонардо вышел за дверь.

Ди Корти появился из-за угла, ведя за руль странную приземистую машину на двух толстых колесах, закрытых щитами. "Мотоцикл? — предположил Леонардо. — Да вроде нет, но что-то похожее. Сандра наверняка знает". — Едем на виллу, — бросил ди Корти.

— Ну что ж, поехали, — сказал Леонардо и направился к джипу. — А твоя подруга? — Это моя жена.

— О, синьора Бенси? Поздравляю. Бери ее с собой и поезжай следом за мной на виллу. Разговор будет долгий, она замерзнет тут, дожидаясь тебя. — А чего ты, собственно, хочешь, Корти?

— Ди Корти.

— Что тебе от меня надо, ди Корти? Ты хочешь сад и фабрику? Забирай.

— Так ты готов признать, что мой отец был не в своем уме, когда изменил свое завещание в твою пользу? — Этого я не говорил и не думал.

— Но ты же только что заявил, что готов отказаться от фабрики и сада!

— Готов, готов, не волнуйся. Я не готов считать моего друга Ромео ди Корти-старшего сумасшедшим.

— Друга! — фыркнул ди Корти. — Так ты дашь мне письменный отказ от прав наследования?

— Да, пожалуйста! Я, знаешь ли, не нуждаюсь в недвижимости.

— В таком случае приглашаю вас обоих на скромный ужин, за которым мы заодно утрясем все формальности. Сегодня, Бенси, как раз годовщина смерти моего отца и твоего хозяина. Не осталось в живых никого, кто мог бы помянуть его вместе со мной.

— Хорошо. Мы согласны, — сказал Леонардо. — Я так и думал. Поезжайте за мной!

Ди Корти оседлал свою приземистую машину, завел мотор, неуклюже развернулся и поехал по дороге к саду, грохоча и подпрыгивая. — Что это у него за машина, Сандра?

— Скутер. Почему ты решил принять его приглашение?

— Он ужасно выглядит, Сандра. Лицо какое-то испитое, желтое, глаза красные, а в глазах тоска. Я просто не узнаю в нем прежнего победителя жизни Ромео ди Корти.

— И поэтому ты решил в утешение подарить ему сад и фабрику?

— А пусть берет, мне не жалко! Зато его почему-то ужасно жаль. Не забывай, Сандра, мы знаем друг друга с детства, вся жизнь прошла рядом, хоть и по-разному прошла.

— Да, он очень изменился, и с первого взгляда не понять, к худшему или к лучшему. Пьет, наверное. С детства не выношу пьяниц!

— Но отдать ему права на наследство и поговорить с ним о нашем ди Корти мы ведь можем? — Ты уже согласился. Едем, Леонардо. Они сели в джип и отправились на виллу Корти.

Подъезжая, они увидели, что вилла теперь обнесена высоким сетчатым забором на высоких столбах с загнутыми внутрь верхушками и несколькими рядами колючей проволоки поверху. В окнах виллы не было света, но терраса была ярко освещена и на ней их поджидал хозяин.

Сандра и Леонардо поднялись по широким ступеням на залитую ярким светом терассу. Свет давал какой-то странный фонарь — большая голая лампа, насаженная на зеленый железный цилиндр. Мимоходом Сандра обратила внимание на затоптанный и покрытый мусором мраморный пол, на грязные майоликовые горшки с засохшими растениями; край одного горшка был отбит, и черепок валялся тут же на полу.

Они вошли в холл, некогда сверкавший роскошью и поразивший ее шелковыми белыми ламбрекенами. Два клона вскочили с мраморной скамьи у двери, когда они вошли, и опустились на место, когда ди Корти небрежно махнул им рукой. Ламбрекены на окнах еще висели, но белыми они не были уже очень давно.

По лестнице они поднялись на второй этаж, прошли темным коридором, освещенным единственной свечой в большом канделябре, потом ди Корти распахнул перед ними дверь.

Небольшая гостиная, в которую они вошли, освещалась свечами в подсвечнике на каминной полке и горящими в камине дровами. Перед камином стоял низкий круглый стол, на нем — три темные бутылки и несколько бокалов. Вокруг стола стояло несколько пыльных парчовых кресел.

— Ну вот мы и встретились, Леонардо, и как странно, что именно сегодня, в годовщину смерти отца. Садитесь оба к столу. Супруги сели.

— Для начала я хочу предложить вам по бокалу вина.

Не дождавшись ответа, ди Корти взял бутылку и разлил темное красное вино по трем бокалам.

— Бордо, вино из французских виноградников, давно ушедших под воду. Это последние три бутылки из запасов моего отца.

Выпьем за упокой души старого чудака Ромео ди Корти-старшего, макаронщика, библиофила, тонкого антиквара и столь же тонкого ценителя женской красоты!

Леонардо молча взял бокал. Сандра, подумав, протянула руку и взяла второй. Леонардо опустил голову и замер. Сандра поняла, что он молится, и тоже прочла молитву за упокой души раба Божьего Ромео — Романа, наверное?