Дворец, где разбиваются сердца - Антон Леонтьев

Маршал потерял интерес к Каролине, кажется, слова графа о том, что он пленен красотой Каролины и желает видеть ее своей дамой, отвратили от нее Сильвио. И Каролина была этому рада.

Она, Лулу и Мария-Элена ехали в карете в самом хвосте армейских подразделений, вместе с лазаретом и полевой кухней. И вот наступил день, когда они подошли вплотную к Эльпараисо. Три четверти страны были под контролем Сильвио и его приверженцев. Оставалась еще строптивая столица, в которой засел президент и верные ему войска.

Лулу, прибежав как-то к Каролине, затараторила:

– Каролина, ходят слухи, что столицу будут брать сегодня ночью штурмом!

Лулу за последние недели стала активной приверженкой мятежников. Каролина относилась ко всему с брезгливым равнодушием. Она слишком хорошо знала Сильвио и людей, которые его окружали. Если бы все были столь честны и благородны, как граф Илларион, или умны и прозорливы, как дядя Альваро! Но вокруг Сильвио вились льстецы, охотники за богатством, авантюристы, подлецы, перебежчики и посредственности. Маршал охотно назначал на высокие должности тех, кто восхвалял его гений, одному рабу он пожаловал генеральский чин только за то, что тот сочинил в его честь торжественную оду, изложенную пятистопным ямбом.

Сильвио поощрял грабежи, причем большую часть награбленного передавали в ведение его личных казначеев, которые как зеницу ока берегли сундуки и бочки с золотом, принадлежащие маршалу.

Слухи подтвердились, ночью состоялся штурм, который был отбит защитниками столицы, однако Сильвио велел обрушить на город всю мощь пушек и артиллерии, он отдал приказ никого не щадить – и это возымело успех.

Каролина видела, как рвались снаряды, как кричали раненые и умирающие, небо заволокли облака порохового дыма, пыли и гари. И вот войска Сильвио вступили в Эльпараисо. Под вечер разнеслась долгожданная новость – президент капитулировал и подписал указ о сложении с себя полномочий. Восстание, которое Сильвио предпочитал именовать революцией, увенчалось успехом. Почти вся страна была под его властью.

Бредя по улицам Эльпараисо, Каролина поражалась ненужной жестокости и многочисленным разрушениям. Дома были превращены в руины артиллерийским обстрелом, центр города объят пожаром, везде валялись трупы людей и животных. И все это ради того, чтобы Сильвио в упоении собственным величием мог стать главой государства?

Ее навестил дядя Альваро, который изложил последние новости:

– Президент и правительство взяты под стражу, на завтра Сильвио наметил торжественное провозглашение себя Великим Диктатором – не больше и не меньше! Будут упразднены все государственные структуры, а взамен их созданы новые. Парламента больше не будет, но появится имперский Сенат, где будут заседать назначаемые лично Сильвио подконтрольные ему марионетки. Судов тоже не станет, а появятся революционные конвенты. А кроме того, будет учрежден так называемый «комитет согласия», но под этим милым названием скрывается фактически тайная полиция с неограниченными полномочиями. У комитета имеется персональное распоряжение Сильвио: всех недовольных сажать в тюрьму или убивать на месте – независимо от возраста, социального положения и заслуг перед революцией. Сильвио уже отдал приказ о строительстве двух новых тюрем. Хорошее начало – правитель первым делом возводит темницы, разве это не гениальный по своему трагизму пролог к его царствованию и не знамение времени? Сильвио бредит властью! Мне страшно за нашу страну и за свою жизнь!

Каролина разместилась в небольшом особняке в центре столицы. Предыдущие хозяева, видимо, бежали или были убиты. Мария-Элена по-прежнему никого не узнавала, Артуро, который получил свободу, с момента помилования превратился в раздавленного судьбой желчного нигилиста. Он разуверился во всем и проклинал тот день, когда Сильвио появился на свет.

– Тебе лучше умерить свой пыл, Артуро, – сказала ему Каролина, когда услышала очередные проклятия в адрес Сильвио. – Твой кузен теперь Великий Диктатор Коста-Бьянки, и ругать его небезопасно. Иначе мы все окажемся в тюрьме по твоей милости!

Ситуация в столице и стране в целом постепенно нормализовалась. Всем стало ясно, что режим Сильвио – это не хунта на несколько месяцев, а нечто совершенно иное. Асунсьон, как и обещал, провозгласил отмену рабства, чем безоговорочно завоевал поддержку негров и мулатов. Они горой стояли за Сильвио, и он мог делать все, что угодно. Играя на низменных человеческих устремлениях, Сильвио удалось лавировать между желаниями бедняков и богачей и удерживаться на самом верху.

Прошло несколько месяцев. Каролина обустроилась в Эльпараисо. Она так и не смогла напасть на след Антонии и ее мужа, однако она нашла особняк, в котором обитала сестра. Каролина опасалась самого худшего – вдруг Антония стала жертвой уличных грабежей или пострадала во время штурма. Особняк и в самом деле был разграблен, однако ей удалось узнать, что хозяева бежали за границу. Получается, что Антония и ее муж не пострадали. Утешив себя тем, что они когда-нибудь увидятся, Каролина принялась за наведение порядка в их новом жилище.

Работы было много. Предстояло вычистить и обновить огромный дом, который стал теперь их собственностью. Раньше он принадлежал одному из врагов режима Сильвио. Асунсьон занимался тем, что планомерно уничтожал тех, кто оказывал сопротивление его власти, а богатства перекочевывали в его собственный карман или делились между приближенными.

Артуро очень быстро постарел, обрюзг и опустился. Каролина с жалостью наблюдала за ним и поражалась – как это из молодого, подтянутого офицера, каким он был всего несколько месяцев назад, получился старообразный, седой, вечно всем недовольный брюзга.

Мария-Элена, наоборот, расцвела. Она все еще находилась в плену собственных иллюзий, однако переезд в столицу явно пошел ей на пользу. Она уже не так часто говорила о своей утонувшей дочери, а иногда производила впечатление совершенно трезвомыслящей дамы.

Лулу активно участвовала в новой жизни. Она вначале хотела уйти от Каролины, однако настолько привязалась к сводной сестре, что через несколько недель самостоятельной жизни вернулась в особняк. Она разительно изменилась – перестала носить старые одежды, подстригла коротко волосы, начала курить, заседала в различных комитетах и обществах и спорила с Артуро, щеголяя словами «эмансипация», «земельная реформа» и «демократия».

– Какая демократия! – бушевал Артуро. – Вы, рабы, для того и созданы, чтобы трудиться на нас, господ! И я уверен – Сильвио рано или поздно сдохнет как бешеный пес, к власти придут патриоты, которые восстановят незыблемые законы нашего отечества!

Никто ему не противоречил; Артуро же тайно встречался еще с несколькими бывшими военными, которые волей судьбы оказались на обочине жизни при новой власти. Они сидели в тавернах или встречались у кого-нибудь на квартире, составляли иллюзорные планы военного переворота, и в итоге один из его приятелей, оказавшийся полицейским шпиком, донес обо всем в «комитет согласия». Артуро и его друзей немедленно арестовали, и только заступничество дяди Альваро и Лулу, которая сожительствовала с влиятельным представителем новой власти, спасло его от тюрьмы и смерти.

Каролина вначале дала себе зарок, что не будет участвовать в политической жизни. Однако когда особняк вновь засиял первозданной красотой, она ощутила тоску и уныние. И что делать теперь? По совету Лулу она открыла своего рода подобие салона – два раза в неделю Каролина давала приемы для избранных.

К ней захаживали новые властители, богатые коммерсанты, которые обрели небывалое влияние, поэты и писатели. С удивлением Каролина обнаружила через некоторое время, что является хозяйкой самого популярного салона в столице. И, пожалуй, самого влиятельного.

У нее собирались как власть имущие, так и те, кто входил в конфликт с властью, и для каждого у нее находилась улыбка, доброе слово и поддержка. Хорошим тоном стало появляться в салоне Каролины Вилмайо по пятницам и воскресеньям. А однажды она увидела у себя того, о ком давно думала, – графа Иллариона Михалевского.

Она познакомилась с новым чрезвычайно влиятельным господином, бывшим епископом Торресом, который стал канцлером и министром иностранных дел. Торреса почитали самым умным человеком в государстве, говорили, что в его руках находятся все нити управления Коста-Бьянкой. Внешне же он производил впечатление хрупкого и болезненного субъекта – худой, облаченный всегда во все черное, в старинном, давно вышедшем из моды парике, он опирался на тяжелую резную трость. Однако стоило ему начать монолог, как все почтительно смолкали.

Каролина заметила, что Торрес благоволит к ней. Ухаживает ли он за ней? Она заметила несколько раз, что канцлер бросает на нее пламенные взгляды. Оказывается, вот почему он зачастил к ней в салон, он просто желает заполучить ее! Но Торрес ни разу не выдал своих намерений, его же визиты увеличили популярность вечеров у Каролины в несколько раз.