Нокс. Эпоха войны (СИ) - Драгунов Гарик

— Из слов ее подопечного, она смогла обнаружить эльфийского мага за полкилометра от них и в то же время убить его. Помимо этого, — уголки его губ снова скользнули вверх, — эта блондинка, на грани сознания, смогла отразить сильный магический снаряд. Отдаю должное, Принцесса, — юноша, заложив одну руку за спину, а второй красиво махнул в сторону, делая поклон. — В этом бою ты показала себя хорошо! — комната раздалась злорадным смехом. Джейсон пытался также сильно не кричать и прикрывал раскрытый рот рукой.

***

Восход солнца не был теплым, как прежде, а серые тучи, что едва ли не закрывали солнечные лучи, не собирались сходить с неба. Второй день испытания настал…

В кабинете наблюдения только спящий Эдвард, просидевший здесь всю ночь. За это время ученики не рисковали и остались в Филь, карауля границы деревни, так что учитель мог спокойно поспасть долгие часы наблюдений. Пока он развалисто храпел на стуле, вошедший Сэт внимательно взглянул на проекцию с именами — большинство были белыми, но красные мозолили глаза. Улыбчиво глазея на спящего коллегу, профессор протянул палец, пуская искру в плечо мужчины. Тот резко подпрыгнул и пролил остаток остывшего кофе на жилетку. Ошарашенно оглядевшись, он схватился за район сердца и повалился обратно на стул. Кот же потонул в веселом смехе. «Зараза блохастая» — скрипнул зубами Эдвард и устало взглянул на проекции имен.

— Хм… — удивился мужчина, — ни единой жертвы за ночь. Похвально.

— Это не удивительно! — промурлыкал кот, усаживаясь рядом и сложив нога на ногу.

— Их потрепало больше, нежели на первом испытании.

— Но они живы. Несмотря на потери, он приспособились к критической ситуации, а также научились убивать без сожалений. Наши уроки не проходят даром.

— Преувеличиваешь, — Эдвард махнул рукой и откинулся на спинку стула, — все они живы благодаря нескольким персонам.

— Несомненно, мой друг. Однако, даже сильный лидер ничто без армии.

— Могу поспорить.

— Неужели?! — глаза кота неистово зажглись любопытным огнем.

— А ты разве не видел резню Грейса и Блейда? Хватило только их двоих, чтобы отбить деревню.

Сэт широко улыбнулся и стал истерически смеяться, отчего Эдвард поежился в сторону. Хватаясь за грудь, кот тяжело выдохнул и успокоился. Когда он поднял голову, то смотрел на восходящее солнце загадочным взглядом.

— Нельзя сравнивать акул с пираньями…

***

Если в прошлый раз рассудок вернулся в холоде и сырости, то теперь он вернулся в тепле и мягкости. К теплому огню свечи глаза быстро привыкли, так что разглядели знакомые стены и кровать. Касаясь до головы, ощущалась пульсирующая боль, которая утихала со временем. Да, силы вернулись, но лишь частица, и то — хватило лишь на подняться с кровати и выпить рядом стоящий стакан. За приоткрытой дверью слышались голоса и топот. С полумраком и приятной постелью пришлось проститься и выйти на просторный, леденящий плечи и спину, холод. Слева виднелись такие же комнаты и ученики, то входящие, то выходящие, и всегда держали либо бинты, либо эликсиры и медицинский спирт. Справа была лестница вниз, а дальше нее еще одни комнаты, только там шума было больше: по одному безумному крику распознавались боль и ужас, а по другому крику — нетерпимость, волнение и тревога. Ранние образы магов-медиков с препаратами складывали пазл, но для уверенности стоило взглянуть своими глазами. Чуть не столкнувшись с очередным влетевшим в комнату магом, можно было окончательно убедиться в том, что сейчас происходило. По середине дальней стены стояла окровавленная кровать, на которой дергалось распоротое тело. Из-за столпившихся магов было не видно ни лица пациента, ни его раны, ни того, что над ним творили. Комната освещалась двумя лампами по бокам, так что стоило немного сблизиться с боковой стеной и пройти ближе к кровати, и лицо пациента было отчетливо видно: худое и красное лицо взрослой женщины вертелось и тряслось так сильно, что приходилось держать за плечи и голову; свет лампы играл с каплями пота на лбу, отчего истощенное выражение боли виднелось еще лучше; ее вопли, казалось, проходили сквозь стены и тело, пробирая до костей. Она тужилась, кричала, морщилась и скалилась. В удачный момент один врач отошел от тела и побежал за чем-то. Теперь кровавая рана, облитая всевозможными зельями и т. п., гноилась и кровоточила без пауз. Куски мяса разорванного живота странно светились и испускали пар; по эльфийским рунам стало понятно — прОклятое заклинание. В чертогах размытых от боли знаний всплыли факты о том, что подобное не убрать обычной магией исцеления; то, что проклятье пожирало все внутренние органы и поражало организм жгучим жаром, тоже вспомнилось. Не ясно — знают ли это те, кто стоит сейчас над этой умирающей женщиной. Трое стояли и пытались регенерировать недостающие участки печени, желудка и пары костей; двое других постоянно заливали снадобья в рот пациентки, а остальные прибегали и убегали, что-то быстро спрашивая у стоящих, чем раздражали их и старались поскорее уйти из этого страшного места. Слезы, кровь и пот перемешались и теперь женщина стала задыхаться. Врачи без устали пыхтели в течение всего времени, за которое глаза лицезрели все это. Чувство, присуще всем магам, дающее возможность ощущать скачки магии, ауры и жизненную энергию, притуплялось и становилось менее резким и возбуждающим — жизнь медленно покидала это изувеченное тело. Кровь отошла и бледное выражение застыло с выпученными слезливыми глазами, устремленными в потолок. Наполняющая их боль не давала смотреть спокойно. Руки упали на кровать, а прерывистое дыхание и вовсе прекратилось; сухие тонкие губы сомкнулись, испустив последний воздух. Маги стали паниковать и метаться вокруг мертвого тела. Натяжные крики, еле не переходящие в истерику, заполнили комнату. Одна лампа потухла; кровь перестала литься, дым не шел из кусков гнойного мяса, а руны перестали светиться алым цветом. Стеклянное выражение освещалось последней целой лампой. И на секунду… лишь на секунду показалось, что душа погибшей была еще тут и не желала уходить. Но хватило и секунды, чтобы в разболевшейся голове загорелась глупая, но интересная мысль. Пускай ангельские силы и были слабы, но надежда, что задуманное будет исполнено, дали энергию для тела. Вокруг лица засияли мелкие, словно пушинки, белые огоньки, вальяжно плавающие по воздуху, как в воде. Шок и ужас в головах магов не дал заметить применение магии, так что эти огоньки были видны лишь своим глазам. Эти шарики испускали тепло и тускло освещали женщину. Пальцы стали дрожать, а желудок словно перевернулся — один из огоньков стал медленно плыть к чуть приоткрытым губам. Он почти вошел внутрь, но неожиданно теплая и липкая жидкость хлынула из носа. Только теперь смирившиеся со смертью пациентки врачи увидели, что в комнате посторонние. Огоньки пропали, а в глазах помутнело. Голова болела, а громкие и быстрые речи не воспринимались. Лишь когда свежий наружный воздух снова обдувал тело, разум стабилизировался. Странное явление в виде этих мелких огоньков было загадкой — никогда не было подобного в момент использования исцеления. Но вопросы отошли на второй план, ведь уставший взгляд различил среди большой кольцевидной кучки знакомые лица, которые сейчас хмурились и бросали жадные взгляды на собеседников.

***

За ночь бойцы смогли выспаться и набраться сил. Караул продолжался и этим утром, но никаких признаков атаки так и не было. Внутри дома стоял шум и гам, который порядком надоедал стоящим вокруг стола, лидерам. Хэйт, Тюр, Джейсон и эльфийский командир обсуждали варианты нападения и соотносили их с возможностями нынешнего войска. Их дискуссия длилась всю ночь, отчего каждый юноша был раздражен, слаб и утомлен.

— Что ж, — устало вдохнул эльф, обессиленно опустив голову, — как я понял, Азраил остался без магов… Однако те двое магов, про которых ты мне рассказал, мне не знакомы, и я не могу сказать, что они союзники Азраила, — обратился он к Джейсону

— Я не смог определить тип магии… но помню, как один из них использовал нечто, схожее с темным оружием Райана.