Ренегат - Артем Мичурин

— Вы не можете так… Помогите мне. Пожалуйста.

— Нельзя бросать его здесь, — сменил Сатурн гнев на милость. — Он же умрёт.

— Дружище, — охотник нахмурился, серьёзно глядя великану в глаза, — вокруг полно людей, которые скоро умрут. Что же, прикажешь послать всё в жопу и заняться их спасением?

— Можем взять его с собой, — подключился к разговору Стас.

— Спасибо! — оживился подранок. — Я очень вам благодарен.

— Это глупо, — развёл руками Коллекционер. — Он будет нас тормозить.

— Я понесу, — вызвался Сатурн.

— Разумеется, понесёшь, — кивнул Стас. — С этого момента он на полном твоём попечении. Если надоест, разрешаю бросить. А пока зафиксируй ему кость и вколи морфина. Не хочу, чтобы он демаскировал нас своими воплями.

— Так точно! — отчеканил Старший брат и приступил к поиску подходящих веток.

— Имя есть? — обратился Стас к раненому.

— Крик, — ответил тот.

— Справедливо, хотя и довольно тупо.

— Нашу группу назвали в честь великих генетиков. Френсис Крик — один из них.

— Ну, это чуть менее тупо. Сколько тебе лет?

— Двадцать три.

— Ты ведь по возрасту не самый старший из разведчиков, верно?

— Да. Есть ещё две группы, старше нашей на пять и на десять лет. Зачем это вам?

— А на пятнадцать лет? Такой группы не припоминаешь?

— Ровесники Первой роты? Нет, не думаю.

— А ты подумай, — дал «дружеский» совет Коллекционер. — Ведь если переростков и вас производят на свет с пятилетним шагом, значит и у самых первых Старших должен быть комплект.

— Наверное, — боязливо согласился Крик с доводами охотника, не понимая, чего же от него хотят, и вытер рукавом покрывшую лоб испарину. — Но в Истории Легиона о них не упоминается. Зачем вы спрашиваете?

Бубня что-то себе под нос, к собеседникам подошёл Сатурн, положил рядом с подопечным две толстых относительно ровных жерди и остановился, задумчиво переводя взгляд с Коллекционера на Крика и обратно.

— Хм. Вы здорово похожи, — поделился он, наконец, «тонким» наблюдением. — А я всё думал, откуда, Кол, мне рожа твоя знакома. Со стороны так и вообще можно решить, будто ты один из наших, — Великан, безо всякой задней мысли, посмеялся и, достав из рюкзака необходимые принадлежности, занялся врачеванием. — Расслабь мышцу, надо укол сделать.

Но разведчик его, казалось, не слышал. Он округлившимися, словно сигнальные фонари, глазами уставился на Коллекционера, только сейчас узрев «фамильное» сходство.

— Что ты вылупился? — спросил охотник с нотками раздражения в голосе.

— Ничего, — тут же помотал Крик головой и поспешил отвести взгляд.

— Говорю один раз и для всех, — обратился Коллекционер к окружающим, — больше эту тему не поднимать.

— Какую тему? — удивился Сатурн, но ответа не получил.

К началу октября лес преобразился. Пора золотой осени миновала. Редкие берёзы с осинами сбрасывали последние листья, оставляя всё меньше ярких всполохов посреди тёмно-зелёной монотонности елей. Под густым пологом их лап, в царстве вечного мрака, холодная влажная земля дышала испарениями, превращая отмершие ткани леса в липнущий к подошвам компост.

— Сколько можно ныть? — проворчал охотник, косясь на болтающегося у великана через плечо Крика. — И скулит, сука, и скулит, и скулит, и скулит… Задрал.

— Он в отключке, — полуоправдываясь буркнул Сатурн. — Не контролирует себя.

— Он себя и без отключки не контролирует. Смотри, обгадится — будешь сам его подтирать.

Испуганный предостережением великан нахмурился, шумно втянул носом воздух и, не обнаружив посторонних запахов, всё же поморщился, видимо представив себе последствия негативного сценария.

— Жалкая тварь, — продолжил Коллекционер лишившимся привычной иронии тоном. — Каким нужно быть идиотом, чтобы намеренно, в результате многолетних экспериментов, создать столь убогое существо? Ни гордости, ни воли. Тряпка обоссанная.

— Что ты к нему пристал? — попытался Сатурн защитить коллегу. — У него кисть размозжена, и треть бедренной кости в труху превратилась. Всё болтается, закрепить, как следует, невозможно. Тут носилки нужны. На тебя бы посмотреть в его состоянии.

— На меня? — ткнул охотник себе в грудь пальцем. — Я проходил двенадцать километров с перебитой голенью. Я с простреленными кишками по пустоши двое суток ползал, от зверья ножом отбиваясь. У меня сейчас в плече дыра недельной давности. Я ною? Может, он ноет? — кивнул Коллекционер на Стаса. — С несросшимися рёбрами и вчера заштопанной ляжкой. Или в Легионе вашем одни полупидоры?

— Заткнись! — рыкнул великан, покраснев, будто кипятком ошпаренный. — Кто ты такой, чтобы хаять Легион?!

— Прекратите! — вмешался Стас, вклинившись между скандалистов. — Спятили?! Кол, что на тебя нашло? Разошлись быстро! Не напирай! — попытался он отпихнуть Сатурна, но вместо этого сам отшатнулся, как от стены. — Да что, вашу мать, за нахуй?! Успокойтесь оба! Вот так. Только друг друга перебить осталось. Как дети малые.

— Ещё раз назовёшь меня пидором — убью, — огрызнулся великан, чуть остыв.

— Полупидором, — поправил охотник.

— Хватит уже! — рявкнул Стас. — Бля! Чем дальше, тем больше понимаю майора и жалею, что он нас покинул. Оказывается, Вихров был неплохим человеком с тяжёлой судьбой, а совсем даже не мудаком, как мне раньше представлялось. Потому что мудаки — это вы. Один день общения с вами можно приравнять к пяти дням на фронте. Если не перестанете собачится, придётся кого-то пристрелить.

Разведенные «по углам» смутьяны насупились и, к общей пользе, замолчали.

Через два часа пути лес заметно поредел и скоро уступил место раскинувшимся на многие километры убранным полям, посреди которых, будто пугало, отгоняя непрошеных гостей, стояли Ковардицы.

Крупный богатый посёлок, живущий сельским хозяйством и кормящий могучего соседа, ощетинился неровной грядой древозёмных стен с высокими башнями по всему периметру. Эти массивные сооружения, укреплённые шпалами и рельсами, кои любезно поставляла в нужных количествах пролегавшая рядом железная дорога, позволяли без труда следить за полями, и дальним выстрелом пресекать попытки воровства. В общей сложности Стас насчитал двадцать четыре башни, примерно через каждые двести пятьдесят метров. Правда, сейчас они в большинстве своём пустовали. Урожай был давно собран, а выкапывать из земли озимую пшеницу, дураков не находилось.

Судя по протяжённости и серьёзности фортификаций, население Ковардиц составляло не меньше двух тысяч человек, а значит, вполне могло постоять за себя не только на стенах, но, в случае чего, и снаружи. Местным малочисленным бандам, рыскающим вдоль дорог, здесь нечего было ловить. Чёрные скользкие от гнили столбы на границе с лесом красноречиво о том предупреждали пеньковыми верёвками и клочьями тряпья, оставленного окрестной живностью после сытной трапезы.

Затратив ещё полтора часа, чтобы обогнуть по опушкам муромскую житницу, отряд лёг на прямой курс до места назначения. Однако, прямым он, как и следовало ожидать, оказался лишь согласно карте. На деле же аккуратная, проведённая карандашом по линейке черта превратилась в изнуряющий серпантин, вьющийся между почти сливающимися воедино приусадебными хозяйствами трёх сёл, показавшихся картографу слишком мелкими, чтобы обращать на них внимание штабного начальства.

Редкие пятачки леса, не пущенного ещё под топор и способные укрыть чересчур заметную на открытой местности группу, перемежались полями, и тогда приходилось едва ли не вставать на четвереньки, чтобы избежать ненужного внимания со стороны местных обитателей.

Тяжелее всего такие переходы давались Сатурну. Слишком высокий, чтобы быть незаметным, слишком тяжёлый, чтобы подолгу красться в полуприсяде, да ещё и с болтающимся на плече раненым разведчиком, он быстро лишался сил, обливаясь потом и хрипя, будто загнанная лошадь.

Лишь в половине девятого вечера отряд, уставший и злой, смог выйти к остаткам автомобильной трассы в двух километрах от Вербовского.

— Сюда, — махнул рукой Стас, подзывая уже слабо различимых в переплетении ветвей компаньонов. — Значит так, до схрона осталось совсем недалеко. Но нам придётся лезть мимо Вербовского. Я вам уже рассказывал вкратце о грибниках…

— Ерунда, — отмахнулся Сатурн.

— Заткнись и не перебивай. Ерундой они кажутся только издали. К тому же, я не знаю, как эти твари ведут себя в тёмное время суток. Может спят. Тогда нам повезло. А может и охотятся. В любом случае нужно быть начеку. И шуметь нам совершенно не с руки. Поэтому двигаться будем предельно осторожно. Сначала как следует смотрим и только потом делаем шаг. Кол, здесь на тебя вся надежда.

— Прорвёмся, — заверил охотник.