Жемчужина Тамерлана - Ольга Баскова

все, что ему удалось сделать. А сделано было немало. Прежде всего в его государстве царил мир. В военных походах отпала необходимость. И это притом, что ему удалось объединить кочевые племена, которые испокон веков, группируясь вокруг сильной личности, совершали набеги и грабежи. Порой в самом государстве вспыхивали восстания, но Тамерлан не всегда подавлял их, иногда предпочитал договариваться. Пока в государстве царил мир, сын Тарагая занимался укреплением армии, регулярно выплачивая жалованье своим воинам. Ему было известно, что далеко не всем это нравится. Чтобы платить солдатам, пришлось обложить народ немалыми налогами, конфисковать ослов и лошадей. Великий эмир регулярно проводил военные смотры, любуясь, как его воины выпускают двадцать стрел в минуту, исправно поражая цели. Тамерлан знал, что разведчики его врагов обязательно доложат об этом своим повелителям, и радовался: их повелители боялись и думать о нападении на грозного Железного хромца.

Глава 48

Черноморск, наши дни

Геннадий с удивлением посмотрел на хорошо одетого симпатичного мужчину, с очень бледным, почти бескровным лицом, который вошел к нему в кабинет вместе с Цековым.

Следователь скорее почувствовал, чем понял: перед ним тот самый Валентин Ставицкий. Руки молодого человека тряслись, он тяжело опустился на стул, предложенный майором, и, указав на графин, прошептал:

– Можно воды?

Геннадий налил воду в простой граненый стакан и придвинул Ставицкому.

Тот схватил и начал жадно пить. Зубы клацали о стекло, вода стекала по подбородку.

Волошин смотрел на свидетеля не отрываясь, и ему почему-то казалось, что Валентин переигрывает.

Нет слов, он, конечно, нервничал – и следователь не знал, по какому поводу, – но в его поведении было что-то театральное, и поэтому Геннадий не испытывал сочувствия. Тем не менее он сказал, стараясь говорить мягко и дружелюбно:

– Я не просил капитана, чтобы он привез вас сюда. Это недоразумение.

Валентин замотал головой:

– Да, да, все правильно. Это я попросил вашего коллегу привезти меня к вам, потому что знаю, кто убил тетю Машу. Но, к сожалению, я не мог сказать об этом у себя в офисе, потому что… Потому что я боюсь своего тестя. Это страшный человек. – Он опустил голову на руки и застонал: – Даже если вы оставите меня в камере, он доберется до меня. Господи, что мне делать?

– Вы так и не сказали, кто убийца, – мягко проговорил Волошин, касаясь его руки. – Это очень важно, поверьте. Только тогда мы сможем вам помочь.

Валентин встрепенулся:

– Мне очень тяжело произнести это, но я должен, должен… Тетя Маша была святой женщиной. Она не заслужила такого конца… – Он сжал кулаки. – Ее убила моя жена Ольга. – Ставицкий откинулся на спинку стула и шумно выдохнул. – А теперь проводите меня в камеру. Но и там я не буду чувствовать себя в безопасности.

Это заявление заставило Волошина бросить ручку, которой он начал писать протокол. Бочкин и Цеков переглянулись, и Виталий издал какой-то утробный звук.

– Ваша жена Ольга? – уточнил Геннадий, стараясь подавить волнение. – Но зачем ей это? Разве тетя Маша, как вы ее называете, чем-то ей мешала?

Валентин кивнул:

– Да, мешала. Вернее, это она так думала, что мешала. Дайте еще воды, и я все расскажу.

Следователь придвинул к нему графин и стакан.

Ставицкий снова жадно пил и снова не вызывал никакой жалости. Волошин спрашивал себя, почему он не испытывает к свидетелю никакой симпатии, и пока не мог однозначно ответить.

– Рассказывайте, – поторопил он мужчину, и тот, покорно вздохнув, начал рассказывать.

Глава 49

Самарканд, 1371 г.

Тимур отдыхал в тени деревьев в своем роскошном саду, любуясь фонтанами, извергавшими причудливые струи воды, когда слуга доложил ему о приходе некоего Тохтамыша, называвшего себя ханским сыном.

Тамерлан неохотно поднялся, припоминая, где он мог слышать это имя, и прошествовал в зал, приказав привести молодого человека.

Вскоре перед ним предстал стройный, как молодой кипарис, смуглый юноша с раскосыми глазами и такими тонкими чертами лица и длинными ресницами, что им могла позавидовать любая восточная красавица.

Молодой человек наклонил гибкий стан и поцеловал руку Тимура:

– Приветствую тебя, Великий эмир. Слава о тебе разошлась по всем землям.

Тамерлан кивнул:

– Верно, я Великий эмир. А кто будешь ты? О тебе я ничего не слышал.

Юноша потупил взор:

– Я Тохтамыш, сын хана Орды в уделе Джучи Мангышлака.

Тимур наморщил лоб. Он знал, что ханы Золотой Орды были потомками Чингисхана. Если этот молодой человек говорит правду, он заслуживает всяческого уважения.

Тамерлан встал с трона и опустился на подушки, знаком показывая юноше сесть рядом.

– Что привело тебя ко мне, Тохтамыш?

Черные пронзительные глаза ханского сына заблестели, в уголках показалась слеза.

– Родственник моего отца Урус-хан убил его, а меня изгнал из улуса. И теперь я вынужден просить вас, чтобы вы приютили меня.