Цепи судьбы - Маурин Ли

На голове у моего дедушки была копна стального цвета волос, прямых, постоянно падающих ему на глаза и довольно длинных для пенсионера. Я бы не удивилась, если бы он однажды заявился к нам с серьгой в ухе. Дедушка был очень стройным, держался чрезвычайно прямо, а карие глаза на его морщинистом лице светились озорством. Судя по всему, и мой отец, и я унаследовали карие глаза Лео, хотя не знаю, как насчет отца, но мои глаза светились вовсе не так часто.

В следующий четверг мы все встретились в отеле «Карлайл» в Саутпорте. Отель был шикарно старомодным, повсюду были толстые красные ковры и позолота. В углу за большим роялем сидела женщина в изумрудно-зеленом вечернем платье и играла Варшавский концерт[21].

В атмосфере отеля присутствовало что-то такое, отчего мне показалось, будто я перенеслась в довоенные годы или даже в начало века. Дело было не только в старомодном убранстве. Среди посетителей было много женщин с уложенными в высокие прически седыми волосами и нитками жемчуга на шее и много мужчин в смокингах.

Дедушка, дядя Хэрри и Кэти были уже там. Роб приехал с нами на машине Чарльза, оставив свою развалюху возле нашего дома. Это была идея Чарльза, которому, совершенно очевидно, было наплевать на мнение Марион.

Дедушка вскочил и сгреб меня в объятия. На нем были черные брюки, черный вельветовый пиджак и белая шелковая рубашка с высоким воротом, вроде тех, какие носили русские казаки. Я представила его Робу, которому все же удалось отпроситься с работы, и в очередной раз испытала гордость за дедушку, не нуждающегося в палочке, слуховом аппарате и даже в очках. Он щурился, читая меню, но совсем чуть-чуть. Лео был, пожалуй, самой заметной фигурой в ресторане.

— Рад с вами познакомиться, Роб, — сказал он, крепко пожимая руку моего спутника. — Маргарита рассказывала мне, что вы работали в Уганде. Должен заметить, что вы очень мудро поступили, уехав до переворота. Этот парень, Иди Амин, кажется мне конченым подонком. — Прожив всю жизнь в Англии, Лео до сих пор говорил с ирландским акцентом. — Вы уже нашли себе здесь работу?

Роб объяснил, с какими проблемами он столкнется, если опять поступит на службу в полицию.

— Рабочий день ненормируемый, никогда не знаешь, когда вернешься домой, а за Гари присматривать некому. Но даже если я уеду за границу, сомневаюсь, что мне удастся устроиться так же хорошо, как это было в Уганде.

— Вам с Маргаритой следует пожениться, — вдруг заявил Лео, кивая головой с видом старого мудреца. Я почувствовала, как краска заливает мое лицо. Робу тоже явно было не по себе. — Как я понял, она учительница вашего сына, — продолжал мой возмутительно бестактный дедушка. — Таким образом, все устроится намного лучше, чем в Уганде. Дома в Ливерпуле не особенно дорогие. Если соберетесь покупать дом, дайте мне знать. У меня много друзей среди агентов по недвижимости, и вам это обойдется дешевле.

Кэти Бернс, сидевшая напротив, подмигнула мне.

— Ты старый плут, Лео, — без обиняков заявила она. — Только что ты поставил Маргариту и Роба в ужасно неудобное положение.

— Неужели? — его глаза засветились. — Я просто указал на очевидные факты.

— И вообще, — продолжала Кэти, — почему Маргарита должна бросать работу для того, чтобы смотреть за Гари? Почему этого не может делать мужчина? Для разнообразия. Кстати, — она обернулась к Робу, — рисунок Гари занял второе место на художественном конкурсе. Мальчик изобразил дерево. Ты видела этот рисунок, Маргарита. «Кросби геральд» организовала этот конкурс для всех первоклассников нашего района. Мне по телефону сообщили результаты, когда я уже уходила с работы.

— Здорово. — Роб выглядел обрадованным. — Можно я расскажу ему об этом утром?

— Как хотите. Я объявлю об этом в понедельник на общем собрании.

Подошел официант и принял наши заказы, потом другой официант начал наполнять бокалы вином.

— Я хотел бы произнести тост, — сказал дедушка. — Можете не вставать. Я хотел бы выпить за здоровье матери Маргариты, которая также приходится сестрой Чарли, подругой Кэти, а Хэрри и мне невесткой. — Он поднял свой бокал. — За Эми Паттерсон.

— За Эми Паттерсон. — Мы чокнулись, звеня бокалами. Я не была уверена, на самом деле Марион прошептала «уголовница» или мне это только показалось.

— Как ты провел время в Париже, Лео? — спросил Чарльз.

— Просто замечательно. Я очень хорошо отдохнул, — охотно принялся рассказывать дедушка. — Я провел там чуть больше двух недель, и погода стояла чудесная. Возможно, я отойду от дел и отправлюсь путешествовать. Мне бы очень хотелось побывать в Штатах.

При этих словах в глазах Хэрри заблестела надежда. Он уже давно мечтал о том, чтобы отец передал ему все дела.

— Я только что вспомнила, — взволнованно произнесла Кэти. — На следующей неделе день рождения Эми. Быть может, именно тогда она и вернется домой — на свой день рождения?

— Не слишком ли драматично? — холодно возразила Марион. — Или ты думаешь, что она где-то прячется все это время, чтобы первого июня выпрыгнуть из торта?

Кэти рассмеялась.

— Что-нибудь в этом роде. А ты как думаешь, Чарли?

— Что бы ни сделала Эми, меня это не удивит, — ответил Чарльз.

Принесли закуски. Кэти рассказала о множестве удивительных и чудесных поступков, совершенных моей матерью. Я видела, что она делает это только для того, чтобы позлить Марион. Чарльз все время кивал и улыбался. Я понимала, что он тоже хочет разозлить свою жену.

Роб молча сидел рядом со мной.

— Ты в порядке? — прошептала я.

— Все хорошо, правда, — ответил он, взглянув на мое обеспокоенное лицо. Я уже начала жалеть, что пригласила его. — Я очень люблю семейные встречи, но только когда речь идет о семьях других людей. Я чувствую себя, как в театре.

— Извини. — Кроме Марион все вели себя пристойно, если не считать дедушки, предложившего нам с Робом пожениться.

— За что? В театре мне пришлось бы заплатить за то же самое кучу денег.

Я и не подозревала, что у Роба есть чувство юмора. Я вообще очень мало о нем знаю, подумалось мне.

Кэти Бернс была в ударе. На ней было красивое синее платье с воротником и манжетами, отделанными оборками. Ее обычно прилизанные короткие волосы казались густыми и были уложены в красивую прическу. При каждом движении головы в ее ушах поблескивали маленькие сережки-гвоздики. Неужели настоящие бриллианты? Подчиненные Кэти были бы потрясены, если бы увидели ее сейчас. Она выглядела на десять лет моложе и разительно отличалась от строго, почти невзрачно одетой директрисы, ежедневно представавшей их взгляду.