Герой по принуждению. Трилогия (СИ) - Александр Абердин

‑ Мерзкие птицы, вы только и можете что каркать, срать и разбрасывать во все стороны ваши вонючие перья! Немедленно расступитесь и пусть ко мне подойдет вожак вашей стаи!

То ли воронам‑гаруда стало стыдно за свое неспортивное поведение, то ли еще почему, но небо над нами посветлело, так как вороны отлетели от джипа, который я вновь поставил посреди двора. Тотчас на капот джипа попыталась сесть здоровенная пташка, размером покрупнее, чем хорошо откормленный индюк. Ворон‑гаруда собрался было клюнуть меня через стекло, но его так шибануло охранной магией, что он кубарем слетел на землю.

Испуганно квохча, ворон поспешил скрыться среди своих товарищей, которые покрыли землю черным, шевелящимся ковром. Наконец вокруг нас наступила долгожданная тишина и поскольку вожак стаи не торопился подойти к джипу, я снова призвал его к себе:

‑ Кто командует вами, безумные птицы? Пусть он подойдет к моей магической колеснице!

Из недр черных, крылатых полчищ вылетел здоровенный ворон‑гаруда, но не тот, что уже побывал на капоте джипа, а другой, перья которого слегка отливали серебром на кончиках крыльев. Ворон приземлился на каменные плиты, как раз с моей стороны. Этот кенарь‑переросток, побывавший в печной трубе, важно обошел джип по кругу и снова подойдя к моей дверце, замер. Скосив на меня свой янтарный, бесовский глаз, он хрипло проорал:

‑ Почему ты не выходишь из своей магической колесницы, жалкий человечишко? Настал твой смертный час и уже ничто не спасет твои глаза от моего острого клюва.

Убавив громкость матюгальника, но не очень сильно, я проворчал довольно скрипучим и самым противным голосом, на который только был способен:

‑ Что нужно тебе, ворон‑гаруда? Зачем ты привел сюда своих воинов?

Ворон озабоченно каркнул, а затем проорал с еще большей яростью:

‑ Мне нужна твоя жизнь, маг из Зазеркалья!

Ага, это уже было что‑то. Мне удалось заставить этого немытого попугая‑трубочиста признать за мной определенные заслуги. Теперь главным было не снижать давления на психику этой птицы. Снова повысив громкость, я спросил этого предводителя пернатых убийц, уже более участливо:

‑ Почему ты ищешь моей смерти, великий ворон‑гаруда? Разве ты знаком со мною и разве я враг тебе?

Мой вопрос, явно, пришелся ворону‑гаруда не по вкусу. От моего вопроса он подскочил в воздух метра на два и ожесточенно защелкал клювом, а затем, приземлившись как‑то боком, закружился на одном месте, словно исполняя ритуальный танец. Я снова наехал на его психику и рявкнул грозным, не терпящим возражений голосом:

‑ Отвечай же не мешкая, ворон‑гаруда, когда тебе задает вопросы великий маг‑воитель из Зазеркалья!

Каким‑то очень уж обиженным голосом ворон заорал:

‑ Ты! Ты! Ты убил нашего собрата, великий маг‑воитель из Зазеркалья!

Все так же грозно и я заорал на бедную птицу:

‑ Как ты смеешь говорить мне такое? Разве ты не знаешь того, что тот ворон‑гаруда, который лежит сейчас на берегу реки, сам встал на моем пути? Разве был твоим братом этот продажный ворон, который за кусок мяса согласился для мага Альтиуса убить человека? Разве насиживала твоя мать то яйцо, из которого он вылупился в одной кладке с твоим яйцом и разве можешь ты требовать отмщения за эту глупую птицу?

Все, теперь ворон‑гаруда был мой. Это было видно по тому, как он беспомощно переминался с лапы на лапу и как опустил крылья и хвост. Старый ворон попался в силки своей собственной страсти к говорильне и теперь не знал, как ему выпутаться из них не потеряв свое лицо. Доказательством того, что ворон‑гаруда уже не был уверен в своей правоте, было его неуверенное карканье и еще более неуверенный и совершенно неубедительный ответ:

‑ Да, великий маг‑воитель из Зазеркалья, тот ворон не брат мне, но ты убил его не по правилам. Ты должен был сразить его своим магическим оружием, а не знанием секретного имени нашей смерти.

В хорошем споре эта бедная птица проиграла бы даже моей дочери, когда той было шесть лет. Мне оставалось только закрепить успех и нанести последний, самый решительный, словесный удар, что я и сделал, изумленно спросив ворона:

‑ Так ты зол на меня только потому, что я узнал имя смерти всех воронов‑гаруда? А разве тебе не ведомо, мудрая птица, что только самому величайшему из всех магов дозволено взглянув в глаза противнику открыть секрет его жизни и секретное имя его смерти, сколь бы тайным оно не было?

При этих словах ворон истерично заверещал:

‑ Да! Да! Ведомо! И потому ты должен умереть, величайший из магов, иначе истреблены будем мы, вороны‑гаруда!

Уриэль‑младший, который до этого сидел молча, мрачно усмехнулся и сказал в полголоса:

‑ Все, это конец.

Хорошо что я держал палец на кнопке и моментально выключил мегафон, а то это точно был бы конец. Подмигнув Уриэлю, я негромко сказал:

‑ Нет, дорогой Ури, это вовсе не конец. Это моя полная победа. Сейчас я пущу в ход свое тайное оружие и ворону уже будет не отвертеться.

Демонстративно подняв мешок, в котором продолжал извиваться бутафорский хвост крылатого дьявола, я развязал кожаный шнурок и наружу моментально высунулось алое острие, на конце которого танцевали огни святого Эльма. Показав свой трофей ворону‑гаруда, я быстро спрятал его обратно в кожаный мешок, но и этого хватило для того, чтобы ворон‑гаруда отшатнулся прочь и тогда я, зажав горловину мешка, мрачно промолвил:

‑ Мне жаль тебя, великий крылатый воин. Тебя и твое быстрокрылое племя. Ты поставил меня перед очень трудным выбором, ‑ уничтожить всех воронов‑гаруда или спасти их от полного истребления. Скажу честно, благородный ворон, я не знаю, что мне и выбрать. Если я сейчас выброшу свой трофей на камни, то он почти мгновенно вспыхнет, так как только моя магия сдерживает этот небесный огонь и ты знаешь, чем он вам грозит. Мне же в моей магической колеснице он не страшен, как не страшен он и этому волшебному источнику, который я надежно укрыл магическим заговором. После того, как я расправлюсь с твоей стаей, я сообщу имя смерти воронов‑гаруда всем обитателям Парадиз Ланда и тогда вашему племени несдобровать. Это один вариант, который вполне устраивает всех обитателей Парадиз Ланда, но есть и другой, который больше устраивает меня и дарует всем воронам‑гаруда долгую и счастливую жизнь. Какой же вариант ты выберешь, мудрый ворон?

После этого словесного демарша я отключил мегафон. Ангел Уриэль‑младший сидел с непроницаемым лицом. Лаура, которая сидела позади нас обхватив колени руками тихо, как мышка. Вороны хранили полное молчание и только изредка щелкали клювами, как кастаньетами. В салоне чуть слышно жужжал кондиционер, но меня постоянно бросало в жар. Видя то, что ворон‑гаруда сосредоточенно меряет шагами джип, я тихонько шепнул: