На то и волки - Александр Бушков

Как ни в чем не бывало, он вернулся в гостиную, сел в кресло и потянул из пачки следующую сигаретку. Спросил, будто беседа и не прерывалась:

– Стало быть, у вас была карта?

– Не было, – Марина нервно сцепила пальцы в замок. – Вообще не было никакого плана, что я им и пыталась сквозь слезы с соплями объяснить… А они не верили, – ее передернуло. – Перевернули всю квартиру, потом стали уже всерьез раздевать, оторвали провод от лампы, чтобы током… Если бы телефон не зазвонил…

– А что такое было связано с телефоном?

– У меня под телефоном лежала бумажка, чтобы позвонила… при необходимости. Они видели. Я и заорала, что звонит этот самый человек, что он должен приехать… Они ушли. Обещали, что придут еще…

– Могут, – сказал Данил задумчиво. – А бумажка-то сохранилась?

– Вот…

Он бегло глянул и присвистнул:

– Ну, я их понимаю…

– Кто это?

– Бортко Кирилл Борисович – милейший человек, – сказал Данил. – Начальник управления по борьбе с организованной преступностью. Честно вам скажу, спасла вас эта бумажка, не стали они испытывать судьбу, действительно – пехота… – Теперь ясно, почему гости нигде не понатыкали «жучков». Хотя, конечно, могли вернуться позже и поставить такие, что даниловский сканер их просто-напросто не засечет… Нет, вряд ли. – Кто вам этот телефончик оставил?

– Лева… – уголки губ поползли вниз. – Мой…

– Друг? – пришел Данил ей на помощь. – Понятно…

Ничего ему не было понятно, но вспыхнула вдруг ослепительная догадка. Бог ты мой, вот так завитушки… Это ж, выходит, Марина и есть?..

– Костерин? – чуть ли не вскрикнул он.

Марина молча кивнула.

Неделю назад, в субботу, соображал он лихорадочно. В то утро неразысканная иномарка писателя Костерина и протаранила. Ах, как изящно все складывается! Нет, судари мои, не зря он пришел сегодня в этот дом. Что-то определенно вытанцовывается. Не подвело Данилу чутье…

Не меньше пяти человек были поставлены на уши и носились по Шантарску, разыскивая любовницу покойного детективщика – а она сидела напротив Данила, малость побитая, крепко изобиженная, но живая. Поистине, дядюшка Случай и тетушка Оказия. И с их помощью клубочек вот-вот размотается до конца…

Она перехватила его взгляд и горько усмехнулась:

– Плакать я не буду, наплакалась, за все вместе…

– Поправляйте меня, если я ошибусь, – сказал Данил решительно. – Вы четверо – вы, Юлия, Вадик, Лева – старая компания, еще с томских студенческих времен, потом жизнь, как водится, разбросала. И опять свела. Юлия – человечек решительный, умеет делать себя… с Вадимом у них что, постель была?

– Эпизодически. Это еще с томских времен. Потом-то она зацепилась за Москву… собственно, у нас с Левой все тоже было еще в Томске, потом, как вы говорите, разбросало-свело… Только так уж, должно быть, сложилось, что я, несмотря на всех его баб, самый лучший кандидат на роль тихой пристани… понимаете?

– Господи, что тут непонятного… Значит…

Данил непроизвольно кашлянул. И после паузы задал вопрос – самый главный, положительный ответ на который очень многое расставит по местам. Но вот если ответ будет отрицательным…

– Значит, клад есть? – тихо спросил он.

– Да, – просто ответила Марина.

«Да, – эхом шелестнуло в голове Черского. – Д а, черт возьми…»

– Вернее, должен быть, – тут же поправилась она. – Юлия, понимаете ли, очень убедительно…

Она смешалась и примолкла.

Молчал и Данил, сосредоточенно пуская дым в потолок и прислушиваясь к себе. Странно, но информация о существовании клада, которую т е п е р ь можно считать доподлинной и сомнению почти не подлежащей, не вызвала в его душе бурю восторга. Наоборот: он ощущал усталость и пустоту, которые наваливаются подчас, если, к примеру, удалось-таки закончить какое-нибудь муторное и не шибко интеллектуальное дело. Ну, клад, ну, понятно, откуда столько жмуров… ну и что, собственно?

– Значит, никакой карты нет, но клад тем не менее есть… – тряхнув головой, нарушил тягостную тишину Данил. – Вот теперь можно и с начала, мы довольно-таки изящно соскользнули от конца к началу… Что нашли, кто нашел?

– Месяц назад Юлия прилетела в Шантарск поработать в музее. Не в первый раз уже. Вас интересует тема ее диссертации?

– А с находкой это связано?

– Нет.

– Тогда пропускаем, – сказал Данил.

– Будда стоял у нас в запаснике. Особого интереса статуэтка не представляла, таких известно множество, в экспозиции не хватало места и для более любопытных экспонатов… сколько я знаю, он туда попал еще до войны, когда закрывали повсюду буддийские дацаны. Что-то уничтожали на месте, что-то попадало в музей. Так и забыли. В любых запасниках масса подобных вещичек, самых разных, учет сплошь и рядом не ведется. Даже в столицах были случаи, еще до нынешнего разгула, когда гораздо более ценные экспонаты преспокойно выносили украдкой, и никто не замечал… Юлия его увидела, когда мы «уплотнялись».

– Это когда у вас оборотистые ребятки арендовали полмузея под мебельный салон?

– Да. Обещали сделать ремонт, у музея же ни копейки… Одним словом, стали уплотняться, из четырех комнат сносили все в одну, там Юлия их… его и увидела. Знаете, в статуэтках Будды частенько делали тайники. Туда клали мощи, священные тексты, всякие предметы, представляющие теперь для науки определенный интерес. Вот она и решила просветить статуэтку рентгеном. Вадим ей где-то устроил. Оказалось, там внутри и в самом деле что-то есть. Вадим с Левой поехали в какую-то мастерскую и спилили основание…

– А мне-то казалось, что такие вещи делают под бдительным оком седенького профессора…

Марина чуть смутилась:

– Конечно, это было против правил, но началась бы волокита, а Будды даже не было в инвентарной описи…

– Вот видите, я сразу угадал, что Юлия – женщина решительная, – сказал Данил. – Ну, понятно, я бы и сам, наверное, так сделал… Дело вполне житейское. Что там было? Если не карта – значит, текст?

– Да, пергамент. На одном из диалектов тайджиутского. Хотя писал, Юлия была уверена, китаец. Тайджиуты – это древний род, впоследствии частично уничтоженный монголами, частично ассимилированный маньчжурами, но уже гораздо позже… Дальнейшие тонкости пропускаем?

– Пропускаем, – кивнул Данил.

– Там было подробное описание места, где зарыт клад. Что за клад, я не знаю. Я специализировалась больше на археологии, а древние языки – сфера как раз Юлии. Но нужно было еще привязать указания к местности, работа предстояла огромная – все названия изменились не единожды, иные реки давно пересохли. Здесь, в Сибири, это отняло бы много времени, и Юлия повезла пергамент в Москву…

– К Елагиным?

– Да. Сергей Ипполитович – один из лучших специалистов…

«Был», – добавил про себя Данил и промолчал. Спросил:

– А Спаровский?

– Бывший Юлин муж? Пожалуй, специалист. Профессор считал, что надежды он подавал огромные. Только потом ушел из института и стал делать хорошие деньги на частном преподавании…

– Значит, вы организовали компанию пайщиков-концессионеров… – сказал Данил. – Неужели рассчитывали украдкой выкопать все и продать?

– Вадим это и предлагал, – с бледной улыбкой сказала Марина. – Только Лева смотрел на вещи гораздо взрослее и реалистичнее… Клад, по Юлиным словам, был богатейший. Даже законные двадцать пять процентов, поделенные на четверых – сумма для меня непредставимая. У Левы были хорошие связи в милиции, собрался организовать все так, чтобы нас не обманули, выплатили… Потом… – она поколебалась, – потом начались ссоры. Вадим настаивал, что клад нужно продать весь, говорил, что кое-чему научился в «Интеркрайте» и знает, как это устроить, хотя бы через вас… Лева предпочитал синицу в руках. Они постоянно ссорились. Юлия звонила очень редко, у нее там все затянулось, а они ссорились, начинали даже ее подозревать.

– И тогда на сцене появилась Ларочка Глаголева? Нет?

– Вадим ей, видимо, проболтался, – кивнула Марина. – Стал пугать Леву, будто отколется и обойдется без него, что сможет с Лариной помощью доискаться сам… Они сцепились прямо здесь у меня, разбили вазу, Лева ему прилично накидал… Ох, знаете ли, картинка была еще та. Оба поддавшие, Лева пугает его милицией, а Вадим кричит, что возьмет в долю кого-то из глаголевского ведомства и всем устроит кузькину мать… Это было дня за три до того, как Вадима…

– Так оно с кладами и бывает, – философски сказал Данил. – В общем-то, как нас учит мировая классика, резаться начинают, стоит только выкопать, но необязательно… Можно и раньше начать, запросто. А потом пошли убийства? Да? Вы обо всех знаете?

– Про Вадима сказал Лева. Тогда-то он и оставил мне телефон, сказал, чтобы я звонила в случае… неожиданностей.

– И звонили?

– После… субботы. Приезжал старший лейтенант, фамилия, кажется, Клепатов…