Тихая квартирантка - Клеменс Мишальон

Не считая коротких пауз и трения висков, Эйдан уже дважды проскальзывал в дом. И запирал дверь, выходя обратно. Я не обратила бы на это особого внимания, если б он, скажем, вернулся со стопкой бумажных стаканчиков или салфеток. Или свитером для кого-нибудь из гостей.

Но я видела в маленький зазор между шторами, как он вошел и просто стоял там, замерев у основания лестницы. Подняв голову в сторону верхнего этажа. Прислушиваясь.

К чему?

Я думаю о доме и живущих там людях. О кузине, которая ему не кузина. Об этой женщине, которой сейчас нигде не видно.

Жду, пока судья втянет Эйдана в разговор с парой, женившейся прошлым летом. Никто не смотрит.

Я иду к дому. Он пока не выполнил намерения подыскать новый тайник для запасного ключа. Как будто не боится меня. Как будто его не беспокоит, что я могу воспользоваться этим знанием.

Я вхожу.

Глава 72

Женщина в доме

Каждый шаг – импровизация. Вопросительный знак, чреватый возможностью крупного провала.

Сегодня вечеринка. Он пришел раньше, приковал тебя к батарее и сунул ключ в карман, как мачеха Золушки в ночь бала.

– Не забывай про уговор.

– Ага. Помню.

На мгновение он задумался.

– Будет музыка. Снаружи. Общение, разговоры, еда и все такое. Все будут заняты.

Ты хочешь сказать: «Я знаю. Можешь не говорить, что никто за мной не придет».

Ты прислушиваешься к звукам машин на дороге. К музыке. К приветственным голосам гостей с понимающими взглядами и сочувствующими сердцами, готовых осыпать его с дочерью своей любовью.

Во-первых, у тебя есть булавка. Ты достала ее из комода днем, пока его не было, и спрятала в поролоне спортивного лифчика. Сколько лет ты презрительно закатывала глаза на бюстгальтеры со вставками – и посмотри на себя сейчас…

Ты всегда думала, что поймешь, когда настанет момент.

На сегодня тебе известно многое. Что он сделал и с кем. Где держит запасной пистолет.

В отличие от него ты знаешь, что Сесилия приходила к тебе. Дала тебе прокладки и булавку.

Отныне мир – не просто место, где тобой управляют. Ты тоже можешь управлять им.

Ты не слышишь, как он входит в дом, но предполагаешь такую возможность. Надо действовать осторожно, наверняка.

На наручниках два замка. Необходимо открыть только один. Ближний. Тот, который удерживает браслет на запястье.

Ты вставляешь булавку. Призываешь на помощь духов. Мэтта. Парня с «Ютьюба». Все, чему они тебя научили о замках. Все, что ты вспомнила, работая с дверью под лестницей.

Здесь замок другой. Но принцип действия механизма универсален: куски металла сцепляются друг с другом, чтобы удерживать людей. Кому, как не тебе, знать это.

Для удобства ты прижимаешь скованное запястье к стене.

Фокусируешься.

По правде говоря, ни твой почти бойфренд, ни парень с «Ютьюба» не могли толком объяснить, как работают замки. В их демонстрациях всегда наступал момент, когда они сдавались перед этой загадкой. Магическое мышление в действии. Возьми инструменты, руководствуясь рациональным подходом, а затем действуй по наитию.

Нужно обращаться с замком, как с человеком. Познакомиться с ним, открывать шаг за шагом.

Ты не повернешь назад. Не смиришься с неудачей. Дюйм за дюймом ты должна завоевать победу, навсегда.

Что-то внутри наручников почти поддается. У тебя ускоряется сердцебиение.

Ты выдыхаешь. Еще усилие – и браслет соскальзывает с запястья. Ты ловишь его прежде, чем он ударится о радиатор.

«Веди себя тихо. Не вздумай шуметь».

Помни об этом, когда выйдешь из комнаты. Когда начнешь делать то, за что однажды тебя назовут смелой.

Отодвинув занавеску одним пальцем, ты выглядываешь в окно. Внизу люди. Топчут газон, ходят по его владениям. Он в центре, спиной к тебе. Ты видишь, как двигаются его руки, как изгибается тело в такт словам. Мужчина, разыгрывающий спектакль.

Сесилия. Тебе тяжело смотреть на нее. Бледно-лиловая фигура в углу. Пастельное пятно в море черного и серого. Птенец, который вот-вот выпадет из гнезда.

Ты обхватываешь дверную ручку и поворачиваешь. Дверь спальни открывается.

В этот момент ты начинаешь верить. Что его гости не вмешаются. Что ты пойдешь куда нужно, по плану и без помех.

Выходя, ты закрываешь дверь.

Ничего сложного. Ты делала это десятки раз. Идешь по коридору. Здесь никого нет. Ты знаешь, что здесь никого нет. Потом лестница: одна ступенька, вторая, третья. Ты втягиваешь голову в плечи, словно желая стать невидимкой.

Быстрее. Это самое главное. Если поторопишься, тебя не увидят. Почти. Ты будешь призраком. «Я вроде бы что-то заметил, – скажут люди. – Нет, ничего».

Тебе это прекрасно знакомо. Ты была призраком пять лет.

Наконец ты в гостиной. У тебя кружится голова. Нет времени себя успокаивать. Думать о том, что ты делаешь. Все должно произойти сейчас.

Дальше – вниз. Ты работаешь булавкой. Открываешь дверь. В последний раз, если все пойдет по плану. И если нет – тоже. Последний раз в подвале. Последний раз в доме.

Берешь только необходимое.

Для начала – пистолет. Суешь его за пояс джинсов спереди. Магазины. Ты знаешь, что делать.

Зарядить.

Нет.

Твоя рука замирает.

Сесилия, бледно-лиловая капля в темном море, не заслуживает того, что ее ждет.

Ты не поднимешь заряженный пистолет в присутствии девочки.

Ты должна выйти из этой переделки живой. Телом и душой. Вернуться в собственную шкуру, показать миру свое лицо.

Ты берешь пистолет. Без патронов. Полароидные фото. Прячешь прямоугольники в задних карманах, под серой толстовкой. Твоя подстраховка. На всякий случай.

На этом ты прощаешься с ним.

«Прощай. Живи. Ты нужен мне живым».

Ты убираешь коробки, поднимаешься по лестнице. Толкаешь дверь – и…

Черт.

Здесь кто-то есть.

Ты прикрываешь дверь. Открываешь снова, на щелочку. Выглядываешь.

Это она.

«Проклятье. Эмили. Черт тебя дери…»

Она что-то вынюхивает. Разумеется.

Ты ощущаешь тяжесть пистолета за поясом. Металл врезается в плоть, оставляя отпечатки на животе.

Если она шпионит, то скоро уйдет. Люди, которые шпионят, обычно не задерживаются.

Эмили проводит пальцами по спинке дивана. Поднимает с журнального столика книгу в мягкой обложке и кладет обратно. Волосы у нее блестящие, щеки пылают; похоже, ей жарко в пуховике.

Наконец она делает шаг в направлении туалета.

Однако не успевает зайти внутрь, как входная дверь открывается. Черт. Черт. Черт.

Твои мысли перескакивают к коробкам внизу, к оставленным магазинам. К незаряженному пистолету. Не поздно ли вернуться за патронами?

Сердце бьется в горле. Ладони вспотели. Скользят. У тебя ничего не выйдет. Возможно, в любом случае не вышло бы.

Порыв холодного