По следам древних культур - Коллектив авторов

Кош-Тепе не является единственным кишлаком, который питается за счет воды из горных саев; на юг от городища имеется еще несколько мелких поселений подобного рода. В древности, когда в районе города еще не было мощной оросительной сети в виде арыков, выведенных из крупных рек, вода из горных саев играла большую роль. В связи с саями и сами поселения прижимались к горам.

Древний Пянджикент получал воду, несомненно, из тех саев, которые питают в настоящее время упомянутые выше селения и Кош-Тепе в первую очередь. Как же поступала вода на территорию городища, в шахристан Пянджикента? Следов арыков внутри стен в шахристаке нет. Перед экспедицией уже с самого начала раскопок встал вопрос о возможности нахождения водопроводных труб на глубине 1,5–2 метров внутри городских стен. Специальных поисков мы не вели, почему к открыли их с некоторым опозданием, поводя, раскапывая одно из зданий только на четвертый год раскопочных работ.

Водопроводные трубы, или кубуры, известны в городах Средней Азии не только при феодализме, но и в древности, в рабовладельческую эпоху. Делались они из обожженной глины. Водопровод вскрыт нами почти в самом центре города во время раскопок здания I (домусульманский храм) на участке, примыкающем к углу северной ограды двора.

На вскрытом участке оказались две линии водопроводных труб из обожженной глины. Одна — главная — линия в направлении с востока на запад, другая — ее ответвление — в направлении с юго-востока на северо-запад. Линии оказались сложенными из отдельных труб, у которых один конец широкий, другой узкий. Узкий конец каждой предыдущей трубы вставлен в широкий — последующей. Диаметр труб главной линии в широком конце 24 сантиметра, а боковой 14 сантиметров. Уже само направление главной линии кубуров с востока на запад указывает, что вода из арыков, берущих начало в горных саях, поступала на территорию города Пянджикента с востока. Войдя в генеральную линию кубуров, она затем расходилась по боковым ответвлениям. Надо думать, что главных линий, по которым вода входила в древний Пянджикент, было несколько. Пока нами открыт небольшой пучок кубуров; конечно, это только начало; по мере расширения раскопочных работ откроются и новые участки водопроводной сети.

Были ли в древнем Пянджикенте хаузы — бассейны, где хранилась вода? Ответить на этот вопрос пока невозможно.

Существовал ли, однако, Токсан-Кариз, протекающий ныне у подножья северного склона городища, в период существования древнего Пянджикента? Нам приходилось уже указывать, что название Токсан-Кариз по первой часта — узбекское, повидимому, оно сменило древнее его согдийское наименование, что часто происходило в местностях, где вместе с появлением тюркрязычного земледельческого населения сменялись древние восточнонранские наименования на новые тюркские.

Мы уже говорили, что «Токсан-Кариз» значит «девяносто каризов». Слово «кариз» указывает, что мы здесь имеем дело с подземным каналом. Под каризами обыкновенно подразумевают каналы, вырытые под землей с таким расчётом, чтобы они выводили подпочвенные воды на поверхность земли. Однако имеется ещё один тип каризов, который встречается в горных или предгорных местностях.

Задача этих каризов — передать воду из реки, преодолевая какую-нибудь возвышенность, которую нельзя по каким-либо причинам обойти. В Пянджикентском районе подобные каризы в древности и средние века, как в районе предгорном, были обычным явлением. Токсан-Кариз и относится к этому горному или предгорному типу. Воду Токсан-Кариз берёт в Магиан-Дарье, впадающей в Зеравшан приблизительно в 10 километрах от Пянджикента, на восток от него.

Теперь Токсан-Кариз на всем своем протяжении обычный большой арык, текущий по поверхности земли, но еще недавно, в 20-х годах, подземная, т. е, каризная, его часть действовала. Кдризов, как и следует из самого названия «Токсан-Кариз», было 90. Собственно говоря, не каризов, а каризных колодцев, которые их соединяли. Несколько слов о последних. Колодцы являются неотъемлемой частью кариза. Их роль чисто подсобная: они вырыты для того, чтобы через них выбрасывать землю при проведении подземного канала или при его очистке. Итак, кариз — подземный канал — пересекает возвышенность протяжением приблизительно в 2 километра; на этом участке и расположены 90 колодцев. Экспедиции удалось обмерить 20 первых колодцев. Здесь нет надобности приводить таблицу проделанных измерений. Приведём только несколько обобщающих данных. Кариз начинается вблизи выхода канала из Магиан-Дарьи. Расстояние между колодцами от 22 до 46 метров при средней цифре 31–32 метра. Глубина колодцев достигает иногда 30 метров, хотя имеются колодцы и в 5 метров. Диаметр входного отверстия колодца от 1 до 1,8 метра.

Нечего и говорить, сколь трудоемка была работа по проведению таких каризов. В древности и раннем средневековье проведение каналов осуществлялось всегда при помощи рабского труда. Трудоёмкой была, конечно, и работа по очистке Токсан-Кариза. Куда же шла вода по Токсан-Каризу? Она тогда, как и сейчас, орошала земли, лежащие ниже города древнего Пянджикента и тянущиеся непосредственно на север и северо-запад от него. Здесь находились ближайшие дехи — селения, входившие в Пянджикентское владение.

Пянджикентский Шахристан

Вернёмся к шахристану. Город, как указывалось выше, имел стены и башни. На северной стороне сейчас нельзя усмотреть остатков этих стен. Здесь наиболее недоступная часть города, так как северный склон возвышенности, на которой расположен шахристан, весьма крутой и подниматься по нему под ударами осажденных в условиях военной техники VI–VIII веков было трудно.

Всё же было бы опрометчиво сейчас, до проверки раскопками, сказать, что здесь не было никаких укреплений и прежде всего, конечно, стен. В первые годы работ экспедиция ещё не ставила перед собой задачи раскопочным путём исследовать стены и башни древнего Пянджикента. Только в 1950 году был поставлен вопрос, пока ещё в малом масштабе, о характере укреплений города.

Древний Пянджикент принадлежит к тем городам, у которых цитадель (диз, кухендиз, арк) лежит вне стен шахристана. Пянджикентская цитадель, на что указывалось выше, находилась направо от дороги в Кош-Тепе, сейчас же на запад от шахристана, и была отделена от него лишь ложем сая.

В настоящее время развалины пянджикентской цитадели возвышаются в виде внушительного тепе (холма), у которого чётко выделяются оплывшие от времени остатки стен. Тепе это двухъярусное. Первый ярус покоится на естественном холме и образует большую площадку, на которой когда-то был выстроен огромный укрепленный дом — жилище правителя, его кремль.

Площадка эта окружена в настоящее время валом, который представляет собой оплывшие остатки стен. Пространство между стенами и постройками возвышающегося кремля было двором. Кремль образует как бы второй, или верхний, ярус. От кремля на поверхности ничего оформленного не осталось, до наших раскопок в 1947 году торчал только бугор в юго-восточном углу площадки второго яруса.

Последняя имеет по каждой стороне +46 метров. Крутые склоны холма, поднимающиеся под углом 30–35 градусов, представляли весьма удобное для обороны место. Цитадель была как бы укрепленной резиденцией пянджикентского владетеля. Местонахождение ее чрезвычайно выгодно в смысле обороны, С юга к цитадели подступают холмы, которые уже в древности были включены в систему пянджикентского укрепления.

Северный склон цитадели крутой и оборонять его легко. Единственно уязвимое место — это подступы с запада, где подъем хотя и имеется, однако настолько незначительный, что опереться на него было нельзя. Поэтому-то с западной стороны была дополнительно устроена оборонительная стена.

Древние фортификаторы, укреплявшие Пянджикент, прекрасно учли, что цитадель может стать мощной силой лишь тогда, когда будет включена как важный элемент, но все же только элемент более сложной обороны. Роль цитадели значительно возрастает, когда она образует одно оборонительное целое с шахристаном, его стенами и башнями. В этом отношении очень выразительны два факта. По восточному склону холма, на котором лежат развалины кухендиза-кремля, и сейчас еще видны следы стены, спускавшейся сверху к сухому руслу сая; характерно, что навстречу этой стене спускалась такая же стена по западному каменистому склону шахристана. Обе эти стены сходились внизу, на левом берегу упомянутого сая, где, повидимому, и были первые ворота города.

Аналогичную картину мы увидим ещё раз, если пройдём по параллельной саго современной дороге на Кош-Тепе, Там, где шахрнстан образует свой первый, юго-западный, угол, там в древности сверху также спускалась стена, следы которой видны и сейчас. Стоит только повернуться на запад, как мы увидим встречную стену, спускающуюся со стоящего у дороги холма, включенного в оборонительную линию городских укреплений.