Пепельный блондин - Татьяна Веденская

– Даже так? Испугался, что его будущая жертва помрет? Смерть от коньяка! – хмыкнула я. – Непорядочек, не по плану.

– Он вынес тебя на руках. Оставил мне свою визитку, попросил звонить, если что. Сказал, что не простит себе никогда, что проспал и дал тебе уехать. Я буквально была в истерике. Такая любовь! Он так благодарил меня, что я тебя забрала. Сказал, что обязательно позаботится о тебе.

– Какой мужчина! – причмокнула я. – А какой трудолюбивый. Помнишь, он вечно в командировки уезжал. То в Мюнхен, то еще черт-те куда. В общем, оказалось, что, когда он для нас тут уезжал в командировку, на самом деле он переезжал в Княжеское Озеро и куда-то еще, попеременно. Я забыла название второго поселка. Что-то вроде «Бенилюкс».

– Умеют у нас назвать поселок, да? – улыбнулась Алина.

– А ты в курсе, кто у них оказался самым главным? – спросила я, подливая себе чаю с корицей. Алина пила вино.

– Кто же? Серая Мышь? – ляпнула наугад Алина.

Я огорчилась.

– Ну, вот!

– Что? Угадала? – вытаращилась на меня Алина.

Я кивнула.

– Вот ведь дрянь какая. Недаром она мне сразу не понравилась!

– Прямо новая Ванга, – рассмеялась я. – В общем, она ему никакая не жена была, и ее уже давно днем с огнем разыскивают.

– Ну что ж, значит, ей не повезло.

– Проблема только в том, что она скрылась из Мюнхена, а Европа настолько большая, что пойди найди ту Серую Мышь, – вздохнула я.

– Кто бы мог подумать, что женщины способны на такое! – всплеснула руками Алина. – Надеюсь, ее поймают и повесят.

– У нас сейчас даже серийных убийц не вешают, а ты хочешь, чтобы ее повесили? – усмехнулась я. – Думаю, это перебор. Но хорошо бы, чтобы ее нашли и посадили надолго.

– И чтобы ей «повезло» с соседками по камере. Чтобы это были женщины, которые знают, чего и кого хотят.

– Фу, Алина! – поморщилась я. Впрочем, она высказала здравую идею. Было бы неплохо.

– Ну а как вы с Николаем, помирились? Что же получается, вы ни денег не вернули, ни ружей? Удивляюсь только, как он этого Владимира не убил. – Она пожала плечами.

Я вспомнила тот день, когда Владимир стоял перед Николаем на коленях. Коля мог его убить. Легко. Мужчины способны на самые страшные вещи, когда на них нападают. Наверное, у мужчин были все поводы для того, чтобы эволюционировать именно таким образом, а не каким-то другим. Но теперь другое время.

– Главное – все живы, здоровы. Мы вроде как помирились, но… – Я задумчиво посмотрела в окно.

– Что – но? – уставилась на меня Алина.

Я покачала головой. Этого не объяснить словами. Я вернулась домой. Николай ни словом больше не припомнил мне истории с Владимиром. Он оставался вежливым и обходительным, прислал домой своего шофера с кучей каких-то продуктов, чтобы, значит, я не голодала. Сам поехал и вывез мой автомобиль с парковки в аэропорту и вообще был удивительно деятелен и мил. Но молчал, и это меня пугало. Я надеялась на более яркие эмоции, а так возникало ощущение, что он меня все-таки не до конца простил.

– Он пока был занят со всем этим расследованием, нам толком и поговорить не удалось. Мы живем вроде вместе, но, признаться честно, я не очень-то понимаю, что там делается у него в голове.

– Да что там может делаться! – возмутилась Алина. – Он должен покаяться и попросить у тебя прощения.

– Ты забываешь, что я ему изменила.

– Потому что он был таким невыносимым козлом, что…

– Алина! – остановила я ее. – Он всегда был именно таким невыносимым козлом, всю нашу жизнь. Я выбрала в мужья невыносимого козла и знала, отлично знала, на что иду. Все эти годы имела возможность убедиться, что с моим мужем я буду жить именно как в нашей любимой пословице…

– Как кошка с собакой? – прыснула Алина.

Я тоже усмехнулась.

– Не-а. Как за каменной стеной. Это, между прочим, самое точное описание, которое можно дать моему Коле. Он – каменная стена, непробиваемая, прочная, глухая к любым мольбам. Отчего все мечтают за ней жить? За ней одиноко и пусто, за ней тихо, как в погребе. Ты когда-нибудь была в погребе, а?

– У бабки моей в деревне всегда хранились банки в погребе, я у нее варенье воровала, – хихикнула Алина.

– Такой мужчина, как Коля, стремится отгородить тебя от всего, включая все то, что только может быть интересным в жизни. Ты не принимаешь никаких решений, ты не имеешь мнения, ты ни за что не отвечаешь, ты ни на что не способна. Ты – растение в горшке, и если тебя забывают поливать, ты хиреешь и теряешь листья. За каменной стеной темно и страшно. Выбраться из-за нее еще страшней. Я не знаю, помирились ли мы с моей «стеной». Он не очень-то со мной разговаривает. Возможно, что он меня даже не простил. Я не знаю. – Я закрыла лицо ладонями. Мне не очень-то хотелось говорить о нас с Колей. Как можно сказать, что мы помирились, если за несколько прошедших недель он ни разу не прикоснулся ко мне?

– А мы с Сашенькой поженились, – вдруг брякнула Алина.

С минуту я сидела молча, абсорбируя информацию. Алина молчала и смотрела на меня с некоторой растерянностью.

– Как? Когда? – переспросила я, наконец обретя способность говорить. – Столько лет…

– Не говори, – вздохнула Алина. – Черт его поймет, да? Взял и женился.

– То есть как… Как это произошло? А чего вы нас не позвали? Когда вы успели? Даже как-то обидно! – покачала я головой.

Алина подошла к большой картонной коробке с вином и долила свой бокал до самого верха.

– Он не захотел ничего устраивать. Знаешь, я тоже не знаю, как на это реагировать. Правда. Он сказал, что не собирается тратить деньги на свадьбу, довез меня до загса, дал взятку тамошней регистраторше, и нас поженили. Потом он спросил, довольна ли я.

– Жуть какая, – поежилась я. – Но все равно. Поздравляю!

– Спасибо, – растерянно кивнула она. – Я даже не знаю, зачем он это сделал.

– Решил исполнить долг честного человека? – предположила я, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.

Алина много лет мечтала о том, чтобы стать Миссис Сашенька, но я-то знаю, что вместе с этим почетным титулом она надеялась на многое другое. На то, что все Сашенькины друзья посмотрят на нее другими глазами. Что Сашенька перестанет уезжать в Швейцарию и США без нее. Что она, как красотка из всем известной кинокартины, пойдет по московским бутикам с Сашенькиной кредиткой и никто никогда больше ее не остановит. Что он станет относиться к ней с уважением. Что наймет домработницу и повара.

– Мне кажется, он просто испугался, что я уйду. Я думала об этом.

– Ты всегда думала об этом, – заметила я. – Все последние десять лет ты только и делала, что думала об этом. Но не ушла же?

– В последнее время я думала об этом намного сильнее, – улыбнулась Алина. – Может, он почувствовал?