Святитель Василий Великий. Книга 1. Догматико-полемические творения. Экзегетические сочинения. Беседы - Василий Великий

1. Если Сын – тварь Божия, а всякая тварь есть раба [своего] Творца, то Христос – раб, а не Сын Божий. Поэтому Он не принял на Себя зрак раба (Флп. 2:7), в действительности будучи Господом, но был рабом. Творение с Творцом причастно не одной и той же силе, посему у Сына с Отцом ничего нет общего, и создание твари – для Них не общее дело, если только Сын – творение, а не порождение. Если Сын – порождение как одно из обыкновенных порождений, всякое же обыкновенное порождение есть тварь, то Сын – не тварь, потому что Он не такое же порождение, как и последние. Если Бог не мог создать что-нибудь низшее единого Сына, потому что сие было бы не по Его природе, то и Сын создает не различное, но что-нибудь одно. Если низшее создается низшим, а высшее высшим, то тварь – произведение многих, потому что не вся равна. Если Бог по естеству созидателен, то будет создателен не одного, а многих, ибо иного не созидает или по немощи, или по зависти и ненависти[637] Если через Сына созидала сила Отца, то Создатель – Отец, а не Сын, так как орудие – не художник. Поэтому произведенное Сыном не ниже того, что создано Отцом. Если Бог постыдился Сам совершить создание сущей твари, то не принимает от нее и славословия, ибо что постыдился произвести, того и произведением Своим признать не захочет. Если творить и рождать – для Бога одно и то же, потому что Он прост [638], то одно и то же для Него – спасать и губить, животворить и мертвить. А в таком случае одно и то же – спасение и погибель, жизнь и смерть. Если Христос есть Божия Сила и Премудрость (см. 1 Кор. 1:24), а Сила и Премудрость несозданны и совечны Богу (потому что Бог никогда не был не премудр и не силен), то Христос несоздан и совечен Богу. Если же Христос называется Силой и Премудростью Божией, поскольку есть действие, то и мы можем называться силой и премудростью Господней, как Он – Сила и Премудрость Божия. Но сие нелепо. Если Сын есть Бог не вечный, то необходимо новопроизведенный; если не истинный, то ложный; если не по естеству, то по присвоению. Но только нечестивые кланяются богам новым и ложным, богам не по естеству. Ибо сказано: не будет тебе бог нов (Пс. 80:10); и Павел говорит: Но тогда убо не ведуще Бога, служисте не по естеству сущным богом (Гал. 4:8). Или нечестивы поклоняющиеся такому Христу, или Христос есть Бог по естеству и истинный, и они благочестивы. Если Сын есть действие [639], а не порождение, то Он не есть ни действовавший, ни произведение действия, ибо действие различно от того и другого; Он также и не самостоятелен, ибо никакое действие не имеет самостоятельности[640] А если Сын – произведение действия, то Он третий от Отца, а не непосредственный от Него, ибо первый – действовавший, потом действие, а потом уже произведение действия. Если Сын единороден потому, что родился единый от единого, то свойственнее было бы называть Его единотварным, ибо, согласно с мнением Евномия, Он истинно есть тварь, рождением же называется лжеименно. Если один Сын есть создание Отца, а все прочее – создание Сына, то Сказавший: Моя вся Твоя суть, мог сие сказать, но, на основании Евномиева мнения, не следовало бы Ему присовокуплять: и Твоя Моя (Ин. 17:10), ибо Сам Сын не мог быть Своим собственным. Из сего открывается, что говорил сие о Своем сходстве с Отцом и о Своей сущности, во всем безразличной и сходной с сущностью Отца, а не о тварях.

2. Если Бог одинаковым образом творит и рождает, то и Христос одинаково есть наш Творец и Отец; ибо Он Бог и Ему не нужно сыноположение [641] через Духа Святого, как не нужно, чтобы и мы, Его творения, родились через кого-нибудь другого, хотя многие из тварей, каковы бессловесные и бездушные, по природе своей не могут принять Духа сыноположения. Если мы, будучи тварями, делаемся сынами через сыноположение Духа Святого, то, если и Сын есть тварь, пусть скажут, через кого Он усыновлен Отцу. Если все, что имеет Отец, принадлежит и Сыну, а Отец ничего не имеет, кроме сотворенного через Сына, и разве еще, как они говорят, Самого Сына, то Сын должен иметь Самого Себя, что невозможно. Если образ во всем подобен и Сын есть образ, а тварь ни в чем не подобна Творцу, напротив же того – во всем не подобна, то Сын, будучи образом Отца, не может быть Его тварью. Если бестелесное, рождая, необходимо рождает как тело, то и, видя, будет видеть как тело, и, слыша, будет слышать как тело, и всякое действие будет отправлять как тело. А если последнее бывает иначе, то, очевидно, и, рождая, будет рождать иначе. Чего сам кто не имеет, того и другим даровать не может.

Поэтому если Сын – тварь и раб, то не может других делать свободными. Что по естеству составляет средину между чем-либо, то соприкасается обеим крайностям. Посему если Христос есть посредник между Богом и нами по естеству, а не по Домостроительству, то Бог и тварь соединены естеством. Если Сын подобен Отцу, но не по сущности, то остается сказать, что Он подобен или по форме, или по действованию. Но по форме Он не может быть подобным, ибо ничто бестелесное не имеет формы. Если же по действованию, то Он не мог бы произвести ничего иного, кроме того, чем Сам Он является, если только Он тварь, а не рождение Отца. А в противном случае если Сын – порождение и подобен по действованию, то необходимо подобен и по сущности.

3. Если дела Божии – в вере, а не в доказательстве[642] по словам Давида: и вся дела Его в вере (Пс. 32:4), то не гораздо ли более предвечное рождение Сына от Отца – в вере, а не в доказательстве? Если Бог сотворил Сына из не сущих и Сын сотворил все из небытия, то одна сила, одно действование у тех, которые могут созидать из небытия, что хотят, и не следует усматривать никакого различия между созданными, ибо хотя тварь существует и в разных видах, в соответствии с множеством различий, не различных имеет создателей, но одного Сына, Имже вся быша. Если Христос есть первое Божие произведение из не сущих и ариане, так веруя, поклоняются Ему, а Иов диавола называет первым произведением Божиим, говоря: Сиесть начало создания Господня (Иов. 40:14), то они, сами того не зная, поклоняются диаволу, а не Сыну Божию. Если же скажут, что диавол назван первым произведением Сына, то Дух – не произведение Господне, как они Его называют, или иначе окажется, что Он сотворен после диавола. Если вера наша в Сына есть дело Божие, ибо сказано: се есть дело Божие, да веруете в Того, Егоже посла Он (Ин. 6:29), то Сам Он не может быть делом Божиим, ибо не одно и то же – вера в Него и Он Сам.

Если Сын покоряется Отцу по Божеству, то покорился бы Ему от начала, как от начала и был Богом. Если же в начале не покорился, но покорится впоследствии, то по человечеству – за нас, а не по Божеству – за Себя.

Если Сыну, Который есть Бог, по вочеловечении за послушание даровал Отец имя, еже паче всякаго имене, и всяк язык исповедал Его Господом, то до вочеловечения не имел Он имени, еже паче всякаго имене, и не был исповедуем всеми, что Он Господь. А посему по вочеловечении стал Он больше, нежели каким был до вочеловечения, что нелепо. Сему же месту подобно и следующее: Дадеся Ми всяка власть на небеси и на земли (Мф. 28:18). Поэтому изречения сии разуметь должно о человечестве, а не о Божестве.

Большее называется большим или по величине, или по времени, или по достоинству, или по силе, или как причина. Но нельзя сказать, что Отец больше Сына величиной, потому что бестелесен. Не больше и по времени, ибо Сын – Создатель времен. Не больше и по достоинству; ибо не стал тем, чем прежде не был. Не больше и по силе, ибо яже Отец творит, сия и Сын такожде творит (Ин. 5:19).

«Болий» указывает на честь, воздаваемую Сыном Отцу, а не на унижение Сына

Не больше и как причина, потому что одинаково больше Его и нас, если только Он такая же причина Его, как и нас. Посему сказанное показывает более честь, воздаваемую Сыном Отцу, нежели унижение Сказавшего. Притом большее не непременно иносущно, ибо говорится, что человек больше человека, конь больше коня. Поэтому хотя и говорится, что Отец больше, но не следует из сего, что Он иной сущности. Вообще же сравнения употребляются между единосущными, а не иносущными. Хотя говорится, что человек больше бессловесного или бессловесное больше бездушного, но не собственно; собственно же, человек больше человека и бессловесное больше бессловесного. Посему Отец единосущен Сыну, хотя и говорится, что больше Сына.