Очарованный принц - Эллен Марш

Как и во времена Изабеллы Макджоувэн, сервировка была крайне простая: металлические тарелки и оловянные приборы, и подавал на стол всего один слуга. На сей раз это был донельзя чопорный Макнэйл, немало позабавивший Коннора: он вел себя так, будто по меньшей мере руководил толпой лакеев, обслуживающих во дворце Холируд трапезу английской королевы с принцем Альбертом.

Очень скоро Коннор понял, что все эти ужимки Макнэйла имеют целью угодить Джемме. Поскольку здесь вряд ли можно было заподозрить колдовство, оставалось предположить, что прелестная миссис Макджоувэн успела произвести неизгладимое впечатление на обычно весьма сдержанного малого.

Нелепое поведение Макнэйла почему-то здорово разозлило Коннора, а тут еще эта улыбочка, которой Джемма то и дело награждала его. Они не успели покончить с первым блюдом, а у Коннора уже возникло огромное желание запереть Джемму где-нибудь поглубже в подземелье, а лакею попросту свернуть шею.

Ну и конечно же, положение по мере сил усугубляла Мод. Вне всякого сомнения, старая ведьма столковалась с Джеммой и парочка стала весьма дружна. И это несмотря на то, что его тетушка всю жизнь славилась абсолютной нетерпимостью к прочим особам женского пола. На протяжении всего ужина они оживленно болтали, словно закадычные подруги, то и дело радостно хохоча над какой-нибудь очередной особенно бездарной шуткой. При виде такого откровенного взаимного расположения Коннор злился все больше и больше. Он должен был и сам догадаться, что эти двое наверняка споются!

Хуже того, ни одна из дамочек не давала себе труда обратить внимание на его присутствие за столом. Они лишь изредка обращались к нему, когда того требовали правила хорошего тона, но стоило ему вставить какое-нибудь замечание в их оживленную беседу, обе поворачивались в его сторону и разглядывали с немым удивлением, словно, черт побери, у него вдруг выросли рога, после чего преспокойно возобновляли свое шушуканье.

Обратив обуревавшую его злобу на бифштекс, Коннор поймал себя на том, что то и дело поглядывает на Джемму. Она переоделась, прежде чем спуститься в столовую, и теперь на ней было одно из платьев, которые она привезла с собой из Дербишира. Коннор впервые видел это строгое вечернее платье темно-зеленого цвета, на кринолине, хотя и не очень широком — в соответствии с тогдашней модой.

Джемма выглядела в нем потрясающе женственной: широкие юбки в сочетании с узким лифом подчеркивали изящество фигуры, в отличие от простых рабочих платьев, которые ей приходилось надевать в бытность на ферме.

Кроме того, она по-новому уложила волосы, и это также не оставило Коннора равнодушным. Теперь, когда золотистые локоны немного отросли, Джемма стала закалывать их в узел на затылке с помощью черепаховых гребней, оставляя открытым все лицо, отчего яснее был виден безупречный рисунок чуть приподнятых скул и пухлого чувственного рта.

Глядя на нее, Коннор испытывал желание настолько острое, что оно причиняло ему физические муки. Как много времени прошло с тех пор, как он в последний раз был вместе с Джеммой, наслаждаясь тем всепоглощающим пламенем, что всегда сопутствовало их единению! Как давно она в последний раз сжимала его в объятиях и нежно смотрела ему в глаза!

Он вскочил так неожиданно, что стул с грохотом опрокинулся. Мод и Джемма прервали беседу и удивленно воззрились на него.

— С меня довольно! — рявкнул он, старательно взбегая встречаться глазами с женой. — Прошу прощения. — И, не произнеся больше ни слова, он опрометью выскочил из комнаты.

В огромной пустой хозяйской спальне Джейми заканчивал распаковывать хозяйские вещи. В настенных светильниках горели свечи, в камине жарко полыхал огонь. Оранжевые сполохи плясали на темных деревянных панелях и массивной елизаветинской кровати, в которой некогда соизволила почивать сама Мэри, королева Шотландии, бывшая гостьей лэйрда Макджоувэна.

Однако ни свечам, ни камину не под силу было разогнать сгустившуюся в комнате тьму, и от помпезной неудобной мебели все равно неуловимо веяло запустением. Джейми вздрогнул, когда обе створки двери с грохотом распахнулись и, в спальню ворвался Коннор. Такое поведение хозяина давно уже не было для Джейми в диковинку, просто на сей раз он не ожидал, что Коннор вернется так рано — в этот час он должен был пребывать внизу, вкушая ужин в обществе тетушки и супруги.

— Добрый вечер, сэр, — невозмутимо проговорил Джейми.

Коннор, не ответив, промчался в смежную со спальней гостиную и налил изрядную порцию виски, которую опрокинул в себя единым духом. За первой порцией последовала вторая. Джейми спокойно продолжал расправлять одну за другой хозяйские рубашки, искоса следя за действиями Коннора.

Проглотив третий бокал виски, Коннор принялся метаться по комнате, словно зверь в клетке. Джейми почти физически ощущал исходившую от него ярость. Коннор задержался у окна, всматриваясь во тьму. С северных отрогов гор налетела пурга, и на подоконнике уже намело целый сугроб. Через несколько минут Коннор отвернулся от окна и снова забегал по комнате.

— Ужин уже кончился, сэр? — вежливо поинтересовался Джейми.

Коннор ответил невразумительным рычанием.

— Полагаю, вы имели честь поужинать в обществе вашей тетушки? — с сочувствием осведомился лакей, хотя и подозревал, что на сей раз отнюдь не Мод Макджоувэн была той персоной, которая умудрилась привести его хозяина в столь милое расположение духа.

— Эта баба уже стоит одной своей проклятой ногой в могиле, — фыркнул Коннор.

— Да, сэр. — Джейми отвернулся, чтобы поместить рубашки под пресс.

— И тем не менее она ухитрилась провести слишком много времени с моей женой, — продолжал Коннор. — С моей стороны было чертовски глупо оставлять их вдвоем!

— Две горошины из одного стручка, вот что они такое, — охотно согласился Джейми.

— Скорее уж две дикие кошки! — буркнул Коннор. Он снова направился в гостиную и налил себе еще виски.

— Ума не приложу, что мне с ней делать! — воскликнул он, вернувшись в спальню. — Услать к чертям подальше? Запереть в Гленаррисе? А Джемма? Кровь стынет в жилах, как подумаю о том, что мне предстоит провести остаток дней в обществе уменьшенной копии Мод Макджоувэн! Не-ет! Уж лучше я повешусь на самой высокой башне собственного замка, чем отдам себя на растерзание одной из них!

Судя по всему, Коннор решил дать волю снедавшему его гневу. Он так грохнул пустым бокалом о каминную полку, что хрусталь едва уцелел.

Джейми решил попытаться предотвратить надвигающуюся грозу:

— Сэр…

— Что? — буркнул Коннор, глядя на пламя.

— У меня… кх-м… есть для вас совет.