Дама червей - Хизер Грэм

— Ну, душечка, дело пошло на поправку.

Интересно, подумала Рина, сама-то она отдает себе отчет, как худо ей было. Мэри робко улыбнулась и вновь смущенно посмотрела на Доналда, не переставая поглаживать его по голове исхудавшими, побелевшими пальцами.

— Доналд, — заворожено прошептала она, — ты действительно собираешься на мне жениться?

— Да, дорогая, да. Это самое большое мое желание. Если, конечно, ты не сочтешь, что к тебе подкатывается какой-то старикашка.

Мэри от души рассмеялась, и смех у нее получился неожиданно таким радостным и заливистым, что Рина разом оттаяла.

— О, Доналд, это не ты ко мне подкатываешься, это к тебе кое-что подкатывается. Беда в том, что мне ни в жизнь не понять, что такое быть богатой. Боюсь, я постоянно буду ставить тебя в неловкое положение перед друзьями.

— Двое моих лучших друзей перед тобой, — сказал Доналд. — И меня ты в неловкое положение поставить просто не можешь, даже если нам с тобой будет отпущена целая тысяча лет.

Мэри в изнеможении прикрыла глаза.

— Ну, столько мне не нужно. Дай Бог, на одну бы жизнь хватило. Больше не надо.

Кил бережно обнял Мэри, и они с Риной на цыпочках прошли к выходу.

Странно, но Рина вдруг ощутила какую-то неловкость в его присутствии. Какой уж день подряд она жаждет проснуться и увидеть, что он рядом. И вот в самый подходящий момент ей вдруг становится не по себе. А ведь как прекрасен мир — пламенеющее солнце величественно поднимается в прозрачную голубизну неба.

Это все благодаря Мэри, она выжила, и в глазах Рины это стало победой над чумой. Она только о ней и думала… и еще о Доналде, счастливая его счастьем… и предчувствием будущих чудес… и присутствием Кила, который ведет ее в свою каюту, где им будет хорошо.

— Ты снова ни минуты не спал этой ночью, — прошептала она, когда он, открыв дверь, слегка подтолкнул ее в спину. — Неужели снова кто-нибудь разбудит, едва ты коснешься щекой подушки?

— Вряд ли, — пожал плечами Кил. — Сейчас в общем-то все позади. Критический момент миновал. — Он остановился посредине каюты и улыбнулся с радостным удивлением. — А ведь все остались живы, Рина. Ни единая душа не пропала. — Он немного помолчал. — Трентон — настоящий герой. И Пикар с Тривиттом — тоже молодцы. Да и я парень не промах. Окажись мы в Филадельфии, поднялся бы по ступеням Капитолия и, задрав руки, потряс кулаками в воздухе, как Рокки.

Рина заулыбалась было, но упоминание о Глене Тривитте немедленно стерло улыбку, напомнив ей о разговоре, подслушанном накануне.

— Да, Кил, совершенно забыла, только о Мэри и думала целый день!

— Забыла о чем? — настороженно спросил он, стягивая через голову рубашку.

Рина решительно подошла к нему и с неожиданной силой уперлась обеими руками в обнаженную грудь.

— Помнишь, я говорила тебе, что мне не нравится, как ведут себя Джоан Кендрик и Глен Тривитт?

— Ну, допустим. — Он подозрительно посмотрел на нее. — И что же дальше?

— А то, что я была права. Что-то они затеяли. Что-то нехорошее. Вчера утром я подслушала их разговор. По-моему, Тривитт угрожал Джоан. Ему не нравится, что она за тобой увивается. А Джоан говорит, что хочу, то и делаю, мол, мои женские дела не входят в условия «контракта». Мне страшно. Кил. Уж больно серьезный у них получился разговор. Джоан Кендрик в чем-то замешана…

— Рина! — Она едва не застонала от боли, настолько резко он вцепился ей в плечи и встряхнул изо всех сил. — Немедленно прекрати! Забудь наконец о Тривитте и Джоан. Наверняка ты что-нибудь не так поняла. Деньки нам и впрямь выпали нелегкие, так что неудивительно, если ты не в себе. Выдумываешь бог весть что.

— Ничего я не выдумываю! — яростно ощетинилась она. — Ничего я не выдумываю, Кил, и слух у меня хороший. Говорю тебе, эти двое что-то задумали. Что-то очень опасное.

— А я тебе говорю — забудь! И перестань играть в преступников и детективов. Все, надоело.

— Кил…

— Рина! — Килу и самому был ненавистен этот тон, но он твердо решил не дать ей понять, что что-то действительно складывается не так. Он прекрасно понимал, что ведет себя как последний ублюдок. Рина отнюдь не дура и знает что говорит. Тем не менее, в настоящий момент он не мог позволить себе рассуждать с ней на эту тему, втягивать ее в эту историю, подпускать на слишком близкое расстояние к правде. Ибо в противном случае бог знает на что она может оказаться способной. Лучше уж продолжать вести себя как ублюдок.

— Слушай, мы всю ночь провели на ногах. Тебе необходимо вздремнуть, да и мне тоже.

Рина с удивлением взирала, как он отходит от нее, задергивает шторы — каюта при этом погрузилась в полную темноту — и, сев на кровать, расшнуровывает ботинки. Затем он скинул брюки, отшвырнул их в сторону и залез под одеяло. Она же по-прежнему стояла, словно вкопанная посреди каюты.

На некоторое время повисла грозная, чреватая взрывом тишина, а затем Кил не выдержал:

— Да ляжешь ты когда-нибудь или нет, черт бы тебя побрал!

— Даже не думай! — выкрикнула Рина. — Неужели ты так никогда и не научишься слушать меня…

Увидев, что он живо спрыгнул с кровати и решительно направился к ней, Рина замолкла на полуслове и выставила вперед руки.

— Кил, я не лягу до тех пор, пока ты… пока ты не перестанешь вести себя со мной как с последней идиоткой!

Не обращая внимания на ее слова, а также на судорожные попытки освободиться, Кил легко оторвал ее от пола и подхватил на руки.

— Сама разденешься или помочь?

— Ах ты, мерзкий ублюдок, да чтобы я… чтобы я отдалась тебе…

— Я вовсе не прошу тебя отдаваться. Единственное, что мне нужно, так это чтобы ты умерила свои фантазии и наконец улеглась. Давай поспим хоть немного!

Рина все еще предпринимала жалкие попытки сопротивляться и затихла, только когда его пальцы железной хваткой сжали ее плечи, а в глаза уперся жесткий, неумолимый взгляд.

— Если вам хочется спать, конгрессмен, не смею мешать. Но я бы предпочла пойти к себе в каюту.

— Боюсь, это невозможно.

— Почему?

— Потому что она занята людьми из Центра медицинского контроля.

С этими словами он буквально швырнул Рину на кровать и принялся снимать с нее туфли.

Она попыталась лягаться, запоздало сообразив, что на нем ничего нет и он, пожалуй, еще заподозрит ее в намерении искалечить его, а это в ее планы явно не входило. Рина просто пыталась освободиться, не более того. Она промахнулась, однако же мысли ее текли, похоже, в правильном направлении. Кил злобно посмотрел на нее и, не успела она опомниться, как он всей тяжестью своего тела придавил ее к кровати.